Остановившись только для того, чтобы положить на кровать магнитофон и пленки, Брюс сорвал с себя одежду и бросился в душ. Включив холодную воду, он стоял под жесткими иглами вонзающихся в тело струй до тех пор, пока пульсирующее желание не спало.

     Для этого потребовалось немало времени.

     Наконец, осознав, что если он задержится еще немного, то превысит все нормы потребления воды за месяц, Брюс выключил душ. Яростно растираясь полотенцем, он отчитывал себя. Нельзя позволять себе так распускаться.

     Но вопрос о «позволении» просто не стоял. От него мало что зависело. Не стоит отрицать тот факт, что нравится ему или нет, но Марго Макклауд уже внедрилась на его территорию, отыскала трещинки в обороне, о существовании которых он и не подозревал до ее появления. Теперь она воцарилась в его сознании, как фрагмент мелодии, неотвязно звучащий в голове.

     Завернувшись в полотенце, он прошествовал в кухню, налил себе бокал сухого вина. Спиртное предназначалось для расслабления, но своей роли не выполнило. Его воздействие не шло ни в какое сравнение с жуткой силой, имя которой было Марго.

     Если оно и подействовало, то с прямо противоположным эффектом.

     Сдавшись, Брюс решил лечь спать. Добрый ночной сон не повредит.

     Верный своему обещанию, до того как улечься в кровать, Брюс установил магнитофон на ночной столик рядом с телефоном.

     Хмурясь, он подумал, что успешность предложенного метода внушает серьезные сомнения. Случалось, что после тяжелого дня он засыпал у работающего телевизора. И что-то никогда потом не мог припомнить ни одного перла, выданного ведущими ночных программ.

     Марго зарабатывает этим на жизнь, значит, знает, что делает. Он обязан попробовать, прежде чем отвергать предложенное.

     Забравшись в постель, он протянул руку и нажал на кнопку проигрывания записи.

     — Buon giorno. Доброе утро.

     Брюс, вздрогнув, ударил по клавише «стоп». Он ожидал услышать обезличенный голос неизвестного мужчины или женщины. И не был готов услышать у себя в спальне голос Марго. Ее голос заполнил комнату, поселился во всех уголках, окутал его своей чувственностью.

     И он должен спать, слушая такое?

     Убаюкивающим этот голос не назовешь. Скорее он один из тех голосов, что прокрадываются в ваши мысли и не дают уснуть.

     Все благотворное воздействие душа свелось к нулю.

     Брюс укоризненно взглянул на чертов магнитофон. Будь у него чуть поменьше здравого смысла, он бы поклялся, что тот провоцирует его снова нажать на кнопку.

     Похоже, он сходит с ума. Мужик сорока шести лет играет в глупейшие игры с неодушевленным механизмом.

     И все же... Отбросив в сторону абсурдность положения, что он скажет Марго завтра, когда она спросит, следовал ли он ее инструкциям? Что его смущало прослушивание ее голоса в собственной спальне? Сомнительно, что он сможет после этого наслаждаться ее смехом, потому что объектом насмешек станет сам.

     Можно, конечно, встать завтра пораньше и проиграть пленку, но смысл ведь не в этом, точно? Требуется внедрить незнакомые звуки в подсознание.

     Так же, как сама она проникла в его подсознание. Почти не прилагая никаких усилий.

     Набравшись решимости, Брюс нажал кнопку прослушивания, потом выключил свет.

     Откинувшись на подушку и уставившись в потолок, он решил, что никаких человеческих сил не хватит выдержать напряжение, которое требуется от него.

     Ее голос проникал в него из темноты как ласковое искушение, обволакивая тело и пронизывая мысли. Беря в плен.

     Мелани бросила взгляд в сторону матери. Скромный магазинчик сегодня испытывал небывалый наплыв покупателей. Так много, что она не могла выбрать и трех минут передышки, чтобы поговорить. У нее были вопросы, которые не станешь разрешать при посторонних.

     Перед часом дня непрерывное движение внутри магазина начало затухать.

     Воспользовавшись перерывом, Мелани ринулась к матери. Ей не хотелось, чтобы та подумала, будто бы дочери так уж не терпится услышать ее отчет.

     Но скрыть нетерпение оказалось непросто.

     — Ну, рассказывай. Как твой урок языка прошлым вечером?

     Марго только сейчас размышляла над этим, думая, появится ли Брюс или в последний момент найдет повод отказаться. С каким трогательным старанием он пытался имитировать ее произношение, повторяя за ней слова!

     — Он уверен, что талантов к иностранным языкам у него нет. Но я думаю, что он слишком строг к себе. — Она взглянула на часы, хотя две минуты назад уже смотрела на них. — Он обещал явиться к часу, и мы собираемся заняться языком всерьез. Он пока об этом не знает, но мы идем на дневное представление «Тоски».

     Она только что звонила в театр, и измученный клерк уверил ее, что билеты на три часа будут.

     — Ты тащишь его в оперу? — Мелани представила реакцию Ланса на подобное приглашение.

     — Я веду его на итальянскую оперу, — уточнила Марго. — Мне хочется, чтобы он понял, что означает погрузиться в живую речь.

     Доводы матери были Мелани недоступны. Даже она сама не слишком любила оперу, предпочитая мюзиклы. И была уверена, что существует непреложный закон природы, по которому мужчины и оперы несовместимы. И все же мама, видимо, решила по-иному.

     — И этот метод действует?

     Марго удивилась, что Мелани в ней сомневается.

     — Никто не жаловался.

     Мелани усмехнулась. Этого и не могло быть. Все ее очень любили.

     — Ты еще не сказала мне, что ты о нем думаешь. — С опаской поглядела Мелани на дверь. Боясь, что кто-нибудь войдет, не дав закончить разговор, который был ей интересен.

     — Ты просто забыла.

     Марго закончила подравнивать слегка покривившийся ряд фотографий. Прошлой ночью, видимо, были небольшие толчки. Она почти забыла, что землетрясения, особенно небольшие, составляют здесь часть жизни.

     — Я говорила тебе, что он великолепен. — Она через плечо взглянула на улыбающуюся Мелани.

     — Я не о внешности, мам. Что ты думаешь о нем? О Брюсе как мужчине.

     Подходящее описание: Брюс — мужчина. Определенно он мужчина до мозга костей. Может быть, даже слишком мужественный, но в любом случае недостатком такое назвать нельзя.

     — Он очень мил. Очень мил. — Она подняла взгляд на дочь. — Что у тебя на уме?

     — Ничего, — заверила Мелани. — Мам, ты никогда не думала, что тебе пора остепениться?

     Вот так новость, подумала Марго с удивлением. Мелани еще никогда не предлагала ей поменять образ жизни.

     — Ты имеешь в виду перестать переезжать из страны в страну?

     — Да, и в смысле места, и в смысле какой-то семьи.

     Марго прикусила щеку изнутри, чтобы удержать улыбку.

     — Ты бы хотела, чтобы я поселилась с тобой и Лансом? Не думаю, что ему это понравится.

     Мелани пригвоздила ее к месту суровым взглядом.

     — Ты знаешь, что я имею в виду.

     — Да, знаю, но не до конца.

     Она прошла мимо Мелани, чтобы найти какое-либо занятие. Легко она не сдастся. Теперь, когда Мелани выросла и есть, кому о ней позаботиться, ей сам Бог велел путешествовать по разным местам, никогда не задерживаясь надолго. Не быть ни к чему привязанной.

     — Я привыкла странствовать, знакомиться с интересными людьми, заводить друзей по всему миру и получать плату за это. — Она взглянула через плечо на Мелани. — Не могу придумать ничего лучше.

     Мелани никогда не думала о том, что мать может быть несчастна, убегать от чего-то. Теперь она вдруг засомневалась.

     — Я могу.

     Марго прекрасно понимала, к чему она ведет. Мелани думает о своей новой собственной жизни. Именно этого она хотела для своей дочери. Но для нее такое невозможно. Она потрепала Мелани по плечу.

     — Это потому, что ты только что вышла замуж, и потому, что влюблена.