Дори почувствовала растущее ощущение победы, поэтому расслабилась и не сказала больше ни слова. Скоро в зал зашли боксеры вместе с менеджерами и ассистентами, и в зале раздались оглушительные крики и свист. Спортивный комментатор подождал, пока двое мужчин, подняв веревки, не встали в свои углы ринга. Взглянув на программку, Дори прочитала, что эти двое были в категории легкого веса.

Вытаскивая микрофон, казалось, из воздуха, комментатор закричал:

— Леди и джентльмены, добро пожаловать на пятничные бои Такомы! Приветствуем в белых шортах и с весом сто тридцать фунтов Большого Бронсона!

Звук эхом разнесся по всему залу, последовали крики и свист. Боксер выпрыгнул в центр ринга и сделал несколько ударов для удовольствия публики до того, как вернуться в свой угол. Даже когда он застыл в неподвижной позе, его руки сжали веревки, а ноги отказывались останавливаться.

Затем был представлен другой боксер — Такер Уоллес. Он также выскочил на середину ринга, все время делая удары в воздух. Толпа сходила с ума. Мужчина, сидевший сзади Дори, вскочил с места, положил два пальца в рот и громко засвистел. Ей пришлось взять еще горстку орешков.

Двое бойцов сошлись на мгновение по приказу рефери и комментатора, а после разошлись по своим углам. Вокруг каждого боксера вновь сгрудилась толпа ассистентов. «Возможно, для того, чтобы выбрать стратегию», — решила Дори. Зазвенел гонг, и двое мужчин вышли в центр ринга. Дори дважды моргнула — она была потрясена свирепостью схватки двоих мужчин. Они, может, и числились в категории легкого веса, но их жилистые мускулы и огромные тела имели мало общего с силой и категорией, которая была установлена для них.

К концу первого раунда Гевин подвинулся на край сиденья. И после удара в гонг в зале наступила звенящая тишина.

У Дори не было даже смутного представления о боксе. Она ненавидела драки, но сопротивление Большого Бронсона и Такера казалось преувеличенным и немного театральным. Несмотря на свою нелюбовь к жестокости, Дори поняла, что болеет за Бронсона. Когда он оказался на полу из-за удара сильной руки соперника, Дори вскочила посмотреть, не был ли нанесен ему вред.

— О боже мой, — застонала она и прикрыла лоб одной рукой, опускаясь назад на сиденье. — У него кровь.

Гевин пристально посмотрел на Дори, его глаза внимательно изучали ее покрасневшее, взволнованное лицо, будто он не мог поверить в то, что видит.

— Что-то не так? — Ее взгляд бесстрашно встретился с его взглядом, и по ее коже прошлась чувственная дрожь. — Я кричу слишком громко?

Наверное, она слишком увлеклась тем, что происходит между двумя боксерами на ринге, и смутила его своими криками и энтузиазмом.

— Нет, — пробормотал он, качая головой. — На самом деле я просто удивлен, что тебе нравится бой.

— Ну, если быть честной, — призналась она, — я не думала, что мне понравится. Но эти парни хороши.

— Да, — ответил Гевин и подарил ей ослепительную улыбку. — Они действительно хороши.

У нее резко подскочил адреналин, когда все сошлись во мнении, что Бронсон, скорее всего, выиграет. Вечер закончился после третьей схватки, и Гевин помог ей надеть пальто. Ночь стала холодной, пошел дождь, и Дори поежилась, когда они шли к машине.

— Ты согреешься через минуту, — сказал Гевин, садясь в машину и сразу же включая обогреватель.

— Если станет еще хоть чуточку холодней, то, возможно, пойдет снег, — заговорила Дори, засовывая руки глубже в карманы.

— Не пойдет, — уверенно ответил Гевин. — Ты так замерзла, потому что в зале была жуткая жара.

Он замолчал и занялся ремнем безопасности, а Дори повернулась к окну, чтобы посмотреть на огромное количество машин рядом с ними. Они не смогут выбраться с парковки в течение нескольких минут, но им некуда было торопиться. Вечер ей понравился, хотя Дори не желала этого признавать. Она никак не ожидала попасть сегодняшним вечером на бои в Такоме, но быстро поняла — Гевин полон сюрпризов.

— Вот, — сказал он, слегка наклонившись над ней. — Пристегнись.

До того как Дори смогла вытащить руку из кармана, чтобы пристегнуть ремень, Гевин протянул его через ее талию. Он помедлил, и их глаза встретились. Их губы были необыкновенно близки. Дори судорожно сглотнула. Ее сердце пропустило удар, а затем дико заколотилось. Она смотрела на него и не могла поверить тому, что видит в его глазах. И чувства, которые пробуждались в ее собственной груди, казались ей невероятными. Дори охватило странное, необъяснимое ощущение. В тот момент ей почудилось, будто они с Гевином были хорошими друзьями, двоими людьми, которые связаны особыми отношениями. Он нравился ей, она уважала его, наслаждалась его компанией.

Он слегка наклонил голову, и Дори уже знала, что он собирается поцеловать ее. Но вместо того чтобы отпрянуть, она слегка подвинулась, шокированная тем, как сильно она хочет, чтобы он сделал именно это. Его губы легко, умело накрыли ее рот с нежностью и ничего не требующей взамен лаской. Одной рукой он отвел волосы с ее виска, одновременно немного отодвинулся от ее рта и легко провел губами по ее лбу.

— Согрелась? — спросил он хриплым шепотом.

Ее тело горело небывалым огнем, а кровь буквально закипала. Сейчас она не могла сказать даже слова, поэтому просто кивнула.

— Хорошо.

Он защелкнул ремень и с внешним безразличием проверил зеркало заднего вида, а затем вывел машину на дорогу. Дори молчаливо благодарила Бога за то, что сейчас темная ночь. Ее лицо горело из-за своего собственного безрассудства. Гевин поцеловал ее, а она позволила ему. И она наслаждалась этим, что было куда хуже. Наслаждалась так сильно, что пожалела, когда он остановился.

— Даю тебе шесть, может быть, семь, — выдавила она, пытаясь скрыть то влияние, которое он оказал на нее.

— Ты про что? — недоуменно отозвался Гевин.

— Поцелуй, — холодно ответила она.

Но внешнее спокойствие Дори было на грани, и ей пришлось приложить все силы, чтобы ответ получился легкомысленным.

— Мне приятно знать, что я совершенствуюсь. Насколько помню, последний поцелуй был оценен всего лишь на пятерку. И то слабенькую.

Его автомобиль влился в поток машин, которые двигались к главной магистрали. Они затормозили на красный сигнал светофора, и салон заполнил смех Гевина.

— Семь, — повторил он. — Я бы оценил его как минимум на восьмерку.

— Может быть. — Дори расслабилась, и легкий смешок сорвался с ее губ. — Нет, это определенно была семерка.

— Ты упрямая женщина, Дори Роберстон, — ответил он ей.

— Мне говорили. — Она больше не сдерживала смех.

Но как оказалось, Гевин не стал выезжать на автостраду, а вместо этого повернул несколько раз, и они очутились на улочке, которая привела их в район, расположенный на самом берегу.

— Куда мы едем?

— Что-нибудь поесть. Я подумал, что, возможно, ты проголодалась.

Дори замолчала и немного подумала о еде. И действительно осознала, что не отказалась бы подкрепиться.

— Только одна вещь.

— Да? — Взгляд Гевина моментально переместился с дороги на нее.

— Никаких гамбургеров. Денни всегда хочет их, когда мы идем куда-нибудь.

— Не волнуйся, у меня в мыслях кое-что другое.

Место, о котором говорил Гевин, оказалось элегантным небольшим ресторанчиком «Лавка лобстера», окна которого выходили на оживленную гавань Такомы. Дори часто слышала об этом ресторане, но никогда здесь не бывала. Здесь требовалась предварительная запись.

— Ты все это спланировал, — сказала она, когда Гевин заезжал на парковку перед рестораном. Она внимательно смотрела на властное лицо, на густые темные волосы с седыми прядями на висках.

— Я подумал, что мне следует успокоить тебя после похода на бои.

— И знаешь, как бы странно это ни звучало, мне действительно понравилось.

— Знаю. — Его мягкий смех наполнил машину. — Ты очень удивила меня, особенно когда вскочила и попыталась поцеловать Большого Бронсона.

— Все это так отличается от боев, которые показывают по телевизору. И между прочим, я послала ему воздушный поцелуй, — сказала она с ноткой справедливого негодования. — И это совершенно не то, что сказал ты. Я не вскакивала и не пыталась целовать его. Я была рада, что он выиграл бой, вот и все.