А когда Бет все-таки выглянула в окно, то увидела, что каркас лестницы почти готов, и поняла: Бен собирается закончить начатое. Он слишком ответственен, чтобы бросить на полпути добровольно начатую работу. Их первая ссора... Как это было не похоже на ее виртуальный роман с Роком, державшийся на любовных письмах и бесконечных обещаниях. Ни одного грубого слова, только ее мягкие упреки, когда Рок отменял очередное свидание и все время передней извинялся.

— Вряд ли я к этому готова, — сказала она сама себе, поднимаясь на дерево по каркасу возводимой лестницы. Но к поцелую она, пожалуй, была готова, хотя для Бена это и неважно.

Он ворвался в ее жизнь как ураган, сметая все на своем пути. И так же быстро исчезнет. Только у этого урагана есть имя. Ураган Бен.

Что же ей делать?

— Это не страшно, — оборвала себя Бет. Так часто говорят, завидев опасность. А потом становится слишком поздно.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Тайный дневник Кайла Эндерсона

Я думаю, что масс Мэйпл и дядя Бен поссорились. Она принесла нам печенье, молоко и лимонад, а после они поговорили, и мисс Мэйпл ушла в дом. Дядя Бен с ней даже не попрощался перед отъездом. А по пути домой он всю дорогу молчал. Когда я спросил его, что случилось, он ответил, что все было замечательно, и спросил меня, понравилось ли мне работать.

Сказать правду? Я люблю работать со своим дядей. Мне нравится строить домик на дереве для мисс Мэйпл. Раньше я не задумывался о будущем. Я не из тех мальчишек, которые мечтают стать пожарными или водителями. Да, для меня долгое время было достаточно жить обычной жизнью. Но вчера я понял, что еще больше мне нравится создавать что-то совершенно новое. И дядя Бен сказал, что у меня это получается. А когда я предложил ему, как сделать ступеньки более устойчивыми, он сказал: 

— Толково.

А я знаю — дядя Бен слов на ветер не бросает.

Он не стал мне рассказывать, что у них там случилось с мисс Мэйпл. Мама вечно все рассказывала. Иногда так хочется знать все о взрослых, а как узнаешь, так лучше бы не спрашивал. Смешно выходит — я делал все, чтобы они поругались, а когда они поссорились, я огорчился.

Мы пришли домой. Зазвонил телефон. Дядя снял трубку и передал ее мне. Мне могла звонить только мама. Но оказалось, что это Мэри Келли Нарсанчук. Она позвонила, чтобы пригласить меня на шоу в планетарий. Я испугался, вдруг это просто злая шутка, но тогда бы рядом захихикали ее подружки, а в трубке было тихо.

— А почему ты пригласила именно меня? — я постарался, чтобы мой голос звучал весело и ровно.

— Потому что ты самый умный мальчик из тех, кого я знаю.

Я был рад ее словам, хотя почти не знаю ее. Она сказала — это здорово, что я защитил лягушку от Каспера. Лягушек она, правда, боится, зато его терпеть не может. Так что в этом мы схожи.

Мэри Келли сказала, что нас отвезет на шоу ее мама. Я езжу на общественном транспорте с шести лет и знаю, что планетарий далеко, так что лучше ехать туда на машине с ее мамой, чем трястись в автобусе.

Пока мы туда ехали, я заметил, что Мэри Келли на три дюйма выше меня и очень хорошо одета. Разве я ей подхожу? Я сказал себе: «Это же не свидание, ну и нечего дрейфить!»

Она спросила меня, что я делал сегодня. А я рассказал про домик на дереве у мисс Мэйпл. Мэри Келли сказала, что это здорово. А когда потушили свет, она взяла меня за руку. И потом в темноте зажглись звезды, и я подумал, что все это из-за моей лягушки Кермита: и домик на дереве, и Мэри Келли, и то, что она со мной подружилась и не замечает, что я маленького роста и хуже одет. Наверху сияли звезды, и мир казался таким огромным! И у меня было такое чувство, что скоро произойдет что-то хорошее и тот, кто зажег звезды на небе, смотрит на меня и желает мне добра. И это было как в сказке. Я даже на время забыл о том, что дядя Бен и мисс Мэйпл поругались.

Впервые с тех пор, как Кайл поселился у него, Бен Эндерсон мог побыть один. И когда увидел, как его племянник садится в подъехавшую машину, Бен почувствовал, что свобода опьяняет его.

Музыка не играла. В доме было непривычно тихо.

— Кайл вернется не скоро. Можно посмотреть взрослое кино, — сказал он вслух. — Для мужчин.

И для верности ударил себя кулаком в грудь, чтобы создать нужный настрой. Бен давно не делал ничего такого, чтобы избежать насмешек мальчика.

Странно, но ему самому стало смешно. А все эта мисс Мэйпл. Он представил себе, как она поднимет брови от удивления, если увидит, как он это делает.

Я ей покажу, подумал он. Я позвоню Саманте. Она была красивой, как картинка. Но дура дурой! А мисс Мэйпл Аристотеля цитирует...

Тогда Хилари. Но Хилари никогда ничему не удивляется и так много болтает! У Пат всегда хорошее настроение, но слушать ее хихиканье... О боже! Зато как смеется Бет! И как она уморительно морщит носик!

- Ладно! Позову ребят, — решил он наконец. Но ребята потащат его куда-нибудь, а так хочется отдохнуть...

Да, что и говорить, без Кайла в доме стало пусто. За то время, что мальчик жил здесь, Бен привык и к его громкой музыке, и к тому, как время от времени хлопала дверца холодильника. Раньше у Бена не было даже комнатного цветка. Он и представить себе не мог, что будет с таким удовольствием о ком-то заботиться. Может, сказывается возраст? Ему вспомнились слова Бет, и его передернуло.

Надо сходить в магазин и купить диск, сказал себе Бен и пошел надевать куртку. Сначала он выбрал боевик «Шакалы пустыни». На диске стояла надпись «Детям до 16-ти», то есть этот фильм нельзя было смотреть с Кайлом, хотя тот, скорее всего, удивился бы, если бы узнал, что дядя обращает внимание на такие глупости.

Бен вернул DVD на полку. Только здесь, в магазине, он понял, как некрасиво вел себя сегодня. Его слова ее оскорбили. Когда он сказал ей, что его сестра уже не выздоровеет, и Бет легко коснулась его руки, Бен вдруг понял, что все равно не сможет остановить смерть. Раньше он даже не предполагал, что способен на такие чувства. Не выказывать своих эмоций было типично для него, но оскорблять кого-нибудь, тем более ее? Когда Бен начал строить для нее дом на дереве, то хотел сделать ей приятное, а не причинять боль.

Но, стоило только этой девушке прикоснуться к нему, как он вдруг почувствовал себя таким слабым! Ему захотелось положить голову ей на колени и плакать до тех пор, пока у него не останется слез.

Поэтому он и рассердился на нее — Бен Эндерсон никогда не плачет! Но каким недостойным ребячеством было так говорить с ней только для того, чтобы почувствовать себя сильным. «Будь мужчиной», — сказал он тогда Кайлу. Теперь ему надо сказать это себе. Он вышел на улицу, почувствовал запах свежеиспеченной пиццы и только теперь понял, как проголодался. Через полчаса Бен позвонил в дверь Бет Мэйпл, держа в руках коробку с пиццей «Мама Мариетты» и пакет с шестью бутылками содовой. Бет открыла ему дверь. Значит, она все-таки не сердится, подумал Бен, она же видела меня в глазок! Девушка стояла на пороге, скрестив руки на груди, и смотрела на него, как учительница на провинившегося ребенка, который врет, что больше не будет. На ней была бесформенная белая рубаха и растянутые штаны. А может, это была пижама? Одежда женщины, не избалованной мужским вниманием.

- Давайте закурим трубку мира, — сказал он, протянув ей коробку с пиццей так, чтобы ей было видно название. Никто в городке не мог устоять перед этой пиццей. — Простите меня, пожалуйста.