— Я позову Лайена, Коннор. Все будет хорошо! Я люблю тебя.

В эту ночь Филлис не вернулась домой. Они не смогли расстаться. Поцелуи Коннора были горячи, а руки нетерпеливы. Все накопившиеся за это время тревоги, отчаянье и боль растворились в переполнявшей их страсти. И Коннор, знавший, что это, может быть, их последняя ночь, отдал ей всю свою любовь, всю нерастраченную нежность. А Филлис, забывшей, о сестрах, обо всем, что случилось за последние три года, казалась, что она плывет на волнах блаженства, и это будет продолжаться вечно.

Для Дайаны это была скверная ночь. Она уже ложилась спать, когда услышала, как к дому подъезжает машина. Отодвинув портьеру, миссис Дрейк увидела, как из автомобиля выскочила незнакомка и буквально помчалась к двери мистера Такера. Сердце Дайаны дрогнуло. Она догадывалась, кто это может быть. Чтобы там ни было с миссис Такер, женщина, которая была сегодня в ее гостиной, — Филлис Харрисон — приехала к Коннэлу.

Дайана присела на разобранную постель. Она почувствовала, как черные когти ревности раздирают ей сердце. Эта женщина — кто она Коннэлу? Ожившая вдруг жена? А может быть, она и не погибла? Или это любовница, так похожая на его жену, что мистер Такер потерял голову?

«Посмотрим, когда она уйдет, — решила Дайна. — Тогда можно будет узнать, что это было: деловой визит или любовное свидание».

Сначала она сидела на постели, с надежной прислушиваясь к звукам, которые казались ей то стуком двери, то жужжанием заведенного мотора машины. Женщина вскакивала и бросалась к окну. Потом миссис Дрейк прилегла. Она думала о своей судьбе, о том, как плохо одной, как определенная надежда, связынная с присутствием в доме мистера Такера гаснет из-за появления другой женщины.

Время от времени Дайана начинала дремать, и ей казалось, что она пропустила момент, когда машина уехала. Миссис Дрейк вставала, смотрела в окно. Но машина по-прежнему стояла перед домом. Незаметно для себя женщина все же заснула и проснулась, когда солнце уже поднялось. Услышав, что стукнула дверь, она встала и подошла к окну.

Картина, которую увидела Дайана, заставила ее сердце болезненно сжаться. Коннэл и эта женщина, Филлис Харрисон, стояли у машины и молча смотрели друг на друга. То, как он обнимал ее, как долго целовал на прощанье, говорило о том, что мистер Такер безумно любит эту женщину. Сердце Дайаны, готовое разорваться от ревности, подсказало ей это. Она закрыла лицо руками, и невольные слезы смочили ее ладони. Молодой вдове казалось, что жизнь разом лишилась той радости, которую дает ожидание, надежда на будущее, на новое счастье. Но вместе с этим, другое, ранее незнакомое Дайане чувство, созревало в ней. Змея ревности ужалила ее и отравила душу ядом ненависти.

Неужели она хуже этой…Харрисон? Дайана резко выпрямилась и прошла в ванную. Она встала перед зеркалом и внимательно осмотрела себя. Конечно, бессонная ночь не прибавила свежести ее лицу. И круги под глазами не красили. Но зеркало подтвердило то, что женщина знала: она была красива. Правда, это была не яркая, броская красота Филлис Харрисон. Дайана подумала, что тонкие черты лица, выразительные карие глаза, светлые шелковистые волосы оценил бы по достоинству любой мужчина. И Коннэл — не исключение. Если бы не эта женщина! «Почему, ну почему я осторожничала с ним?! Почему не показала Коннэлу, что люблю его? За все время, пока он живет здесь, можно было бы сто раз сблизиться с ним. И он не стал бы искать сходство со своей прежней любовью в мисс Хилливел!»

Дайана в волнении заходила по комнате. «Ничего! Еще не все потеряно. В конце концов, он живет рядом со мной, — лихорадочно думала она. — Мы видимся каждый день. И у меня есть моя малышка, которая будет помогать мне, сама того не ведая».

Миссис Дрейк вышла из комнаты и направилась в детскую. Маленькая Филлис уже проснулась и сидела на кроватке, свесив ноги.

— Доброе утро, мамочка!

— Доброе утро, детка. Я обрадую тебя: Коннэл вернулся. Можешь пойти с ним поздороваться.

Только в машине Филлис вспомнила, что к утру ей надо сдать колонку.

Сначала она решила ехать сразу на работу, чтобы до прихода «маленького босса» сделать основную часть материалов. Но, помня поручение Коннора, решила принести в жертву свое спокойствие. Тем более, что часть подготовленных ею материалов вполне можно печатать. А на том подъеме, который был у нее сейчас, после встречи с Коннором, она быстро напишет все остальное.

Первое, что девушка увидела, войдя в дом — возмущенная Пэт.

— Филлис!

Филлис бросилась к сестре и закружила ее:

— Пэт, не ругай меня! Я так счастлива!

Отбившись от ее объятий, Пэт схватила Филлис за руку и потащила на кухню. Памела, неодобрительно наблюдавшая за тем, как Уайет размазывает кашу ложкой по столу, увидев сестер, улыбнулась.

— Вот она! — предъявляя Филлис старшей сестре, как некое вещественное доказательство преступления, осуждающе произнесла Пэт.

Памела ничего не успела сказать, потому что Филлис подошла к ней и обняла. Малыш, с интересом наблюдавший за матерью и тетками, прекратил свое художественное занятие и застыл с ложкой. Каша с нее медленно капала на пол.

— Пам, дорогая, — шепнула Филлис, — Памела…

— Я понимаю, Филл. У тебя все написано на лице, — отстранилась та. — Но не слишком ли ты рисковала?

Филлис покачала головой.

— Я — ничем. Но Коннор задумал что-то очень рискованное.

— В каком смысле? — Пэт, забравшая, наконец, у племянника ложку, укоризненно покачала головой и потащила недовольно завопившего племянника отмываться.

— Он решил освободиться от магических сил. Навсегда. — Филлис обратилась к Памеле. — И ему нужна помощь Лайена.

— Ого! — Пэт застыла у порога кухни с разгневанным малышом на руках.

Тот немедленно ухватился за дверной косяк и громко сообщил о своем недовольстве возмутительными действиями тетки. Но ей все же удалось утянуть маленького упрямца к раковине.

Памела покачала головой.

— Филл, ты не хуже меня знаешь, что Лайена сейчас не так-то просто вызывать. Должно произойти что-то очень серьезное.

— Думаю, это очень серьезно. Коннор говорит, что мир зла лишится значительной мощи, если все получится.

Вернувшаяся Пэт передала отмытого от каши малыша матери:

— А что все-таки он задумал?

— Он мне этого не сказал. Но, думаю, что-то серьезное. Иначе Коннор не стал бы скрывать это от меня.

Памела повела сына одеваться на прогулку, а Пэт потащила Филлис в гостиную.

— Ты должна мне все подробно рассказать, — потребовала она от сестры.

— О чем? — улыбнулась Филлис.

— Ну, конечно, не о том, с кем и как ты провела ночь, — съехидничала Пэт

Они долго еще сидели на диване, пока Филлис подробно рассказывала сестре все, что ей удалось выудить у Коннора.

— Интересно, что он все-таки придумал, и почему ему нужна помощь Лайена? — задумалась Пэт

Филлис вздохнула.

— Если бы я знала!

— Ладно. Давай дождемся Пам.

— Хорошо. Я пока закончу работу и отвезу материал в редакцию.

Проводив Филлис, Коннор некоторое время постоял, глядя ей вслед. Это было самым трудным — расстаться с ней, не зная, увидит ли он ее хотя бы еще раз. Усилием воли он заставил себя опустить руки, обнимавшие Филлис. А она, поцеловав Коннора последний раз, провела рукой по щеке, и, не отрывая от него глаз, села в машину. По тому, с какой скоростью сорвался с места автомобиль Филлис, Коннор понял, что ей тоже не хотелось расставаться.

Он медленно пошел к дому. Теперь оставалось только ждать. Филлис обещала, что они вызовут Лайена как можно скорее. Коннор уже почти подошел к двери, как на лужайку выскочила малышка Филлис.

— Коннэл! — радостно закричала она. — Ты вернулся!

Он с улыбкой дождался, когда девочка подбежит к нему, и подхватил ее на руки. Филлис обняла его за шею, а потом деловито спросила: