Он протянул Памеле листок бумаги. Возник крутящихся вихрик огоньков, и через секунду Дайен исчез.

Пам постояла немного, поправила одеяло на спящем ребенке и спустилась вниз. Сестры, обнявшись, сидели на диване.

— Ну, — с несколько искусственным оптимизмом произнесла Памела, — похоже, мы подготовились к решающему дню. Завтра, за час до полудня, мы сможем вызвать Коннора. Он должен сказать, что делать дальше.

Еще в детской она думала: сказать Филлис об адресе больницы или подождать до утра, чтобы та могла выспаться? В конце концов, Памела решила, что скрывать ничего не будет. Неведение терзает больше, чем самая плохая весть. А эта весть была хорошей.

Подойдя к сестрам, она молча протянула Филлис листок бумаги с адресом. Та машинально взяла его, прочитала и непонимающе посмотрела на Памелу. Потом, внезапно поняв, что это за адрес, девушка вскочила:

— Это…Это та больница?

Памела кивнула. Филлис кинулась к двери, на ходу схватив куртку. Пэт бросилась за ней.

— Филлис, подожди! Остановись же! Мы можем переместиться, глупышка!

Приехав домой, Дайана прошла в гостиную и некоторое время стояла, не снимая плащ. Она думала: стоит ли сообщать сестрам Харрисон о приближающемся конце мистера Такера или нет? Как найти мистера Уайета, она не знала. Но, возможно, это знает Филлис Харрисон. От одной мысли о том, что ей придется разговаривать с этой женщиной, что та тоже может поехать к Коннэлу, у Дайаны каменело сердце.

Так ничего и не решив, она пошла на половину мистера Такера, включила везде свет, прошла по всем комнатам, зашла в ванную. Его полотенце, крем для бритья, туалетная вода… Дайана взяла флакон, и вдохнула знакомый аромат. Она посмотрела вокруг. Все это теперь никому не нужно. Пройдет немного времени и то, что еще незримым оставалось от него, исчезнет. Его не будет и умрет все, что с ним связано. «Как странно, — подумала Дайана, — вещи, такие непрочные, так мало значащие, останутся, а человека, который ими пользовался, уже не будет».

Она прошла в спальню. Постояв немного, прилегла на кровать Коннэла. Дайане казалось, что постель еще хранит его запах. Все это тоже скоро исчезнет, как исчезнет он сам. Подумать только! Три года в ее жизни был человек, которого она любила, а он так и не узнает об этом! Почему, не почему она не сказала ему? Может быть, тогда не было бы этого мучительного дня, этой подготовки к его уходу и сожалений о несостоявшемся счастье! Слезы покатились у нее из глаз. Дайана не вытирала их, и они капля за каплей падали на подушку. Неужели она больше никогда не увидит его? Не увидит, как он сидит в своем кресле на веранде? Она так ждала этих вечеров, когда могла наблюдать за ним, незаметно любоваться им! Даже если она, занимаясь с дочкой, не видела его, Дайана сразу ощущала присутствие Коннэла. И если он долго не выходил на свой «наблюдательный пункт», вечер казался тусклым и пустым. И только с появлением Коннэла оживало сердце Дайаны.

А их вечерние прогулки с малышкой Филлис, когда они втроем, не торопясь, шли к детской площадке! Как интересно было разговаривать с ним, как много он знал! Коннэл мог ответить почти на любой вопрос маленькой Филлис, а она задавала их столько, что Дайана часто просто терялась. Коннэл отвечал иногда серьезно, иногда — явно стараясь рассмешить девочку. Тогда серо-голубые глаза его искрились, а от уголков глаз к вискам тянулись тонкие лучики. Боже мой, неужели все кончено? Никогда он не улыбнется так понимающе и искренне, не заговорит с ней! Она не услышит его голос, его смех. Этого больше никогда не будет! Отчаянье переполнило душу и женщина, всхлипнув, уткнулась в подушку и зарыдала.

Выплакавшись, Дайна незаметно для себя заснула. Когда она проснулась, то некоторое время не могла понять, где находится.

Вспомнив, миссис Дрейк вскочила с постели Коннэла, поправила покрывало.

Взгляд ее упал на комод. Она вспомнила о фотографии. Вынув ее из верхнего ящика комода, Дайана смотрела на женщину. «Что ж! Ты теперь тоже не будешь смеяться, Филлис Харрисон, если действительно, любила его, — подумала она. — Его не будет для меня, но и для тебя — тоже не будет. Теперь мы — на равных. Завтра, — она посмотрела на часы, — нет, сегодня, я позвоню ей.»

Миссис Дрейк вздохнула и поставила фотографию на прежнее место — на туалетный столик Коннэла.

В ночной тишине медицинского центра никто не заметил, как на лестничной площадке засветилось прозрачное облачко, и из него сформировались две женские фигуры. Шикая друг на друга, Филлис и Пэт шли вдоль больничного коридора, вглядываясь в таблички на дверях.

— «Реанимационная палата № 1» — шепотом прочитала Пэт.

Медсестры на посту не было. Но она через секунду вышла из второй палаты и направилась в соседнюю комнату. Пэт, схватив Филлис за руку, едва успела переместиться. Потом, постоянно оглядываясь, девушки заглянули в две следующие палаты и, наконец, в третьей увидели Коннора.

— Коннор! — Филлис бросилась к нему.

Коннор лежал без движения с закрытыми глазами. Лицо его спокойным, но иногда какая-то, еле заметная, судорога пробегала по губам. Казалось, он хочет что-то сказать.

— Что? Коннор, что? — Филлис, не отрываясь, смотрела на него, сжимая ладонями его руку. — Коннор, пожалуйста, не уходи! Я люблю тебя!

Она поцеловала его в лоб, прижала его ладонь к своей щеке. Мерное шуршание приборов и тихий плач Филлис смешались в такой пронзительно тоскливый звук, что у Пэт перехватило горло.

— Фил, милая, нам нельзя здесь долго оставаться. Если кто-нибудь войдет…

— Уходи, Пэт, — сквозь слезы прошептала Филлис. — Я останусь с ним.

— Фил!

— Спасибо тебе, что переместила, но…уходи. Я останусь здесь, — твердо повторила та.

— Филлис, этого нельзя делать…

Раздался шум шагов. Пэт едва успела схватить Филлис за руку, и Защитницы растаяли в воздухе. Вошедшая в палату медсестра посмотрела на датчики, покачала головой, что-то записала в своей тетради и вышла. Из роя огоньков опять появились обе сестры. Филлис тут же кинулась к Коннору.

— Фил! — твердо и настойчиво выговорила Пэт. — Неужели ты не понимаешь, что тебе надо быть не здесь. Завтра мы должны вызвать Коннора. У нас есть шанс спасти его! Я не могу уйти без тебя. Чтобы вернуть его, мы должны использовать Единую силу. Дорогая! — Пэт обняла сестру. — Его нет здесь. Ты же это знаешь. А для того, чтобы Коннор вернулся, нам надо быть вместе там, в доме. Идем, милая!

Мягко, но настойчиво Пэт подняла Филлис, прижавшуюся лицом к груди Коннора, обняла ее, и сестры растворились в темноте палаты.

С утра в доме Харрисонов воцарилась непривычная тишина. Филлис отправилась в редакцию с твердым намерением через два часа вернуться домой, даже если это будет стоить ей рабочего места. Памела отвела Уиллиса к знакомой Пэт, которая с восторгом согласилась погулять с забавным малышом. Пэт еще раз просмотрела Заповеди, подготовила заклинание Единой силы. И теперь две сестры сидели в гостиной, ожидая Лайена.

Когда он появился, они устремили на него вопрошающий взгляд. Лайен усмехнулся.

— Не знаю, что сделала Сьюзен, но, кажется, Коннор выкарабкался.

Обе сестры почти одновременно издали вздох облегчения.

— Не торопитесь радоваться. Еще не известно, что получится у меня, — остановил их Лайен. — Мне не нравится эта тишина.

— Какая тишина? — удивилась Пэт.

— Какое-то нехорошее затишье повисло между двумя мирами — миром Добра и миром Зла..

— А что это может значить? — недоуменно подняла брови Пэт.

— Многое. Например, что силы Зла почувствовали, что они могут лишиться своей значительной части.

— И…?

Лайен вздохнул.

— Тогда на Коннора начнется охота до того, как он выберется из Чистилища.

— Насколько это опасно для него? — встревожено спросила Памела.

— Он будет абсолютно беззащитен, потому что находится в прямом смысле между Небесами и Адом. Там не действуют никакие силы, кроме высших. А они неподвластны никому.