А вот малышку Филлис Коннэл полюбил всей душой. Именно ее общество доставляло ему наслаждение. Он рассматривал с ней картинки, учил произносить новые для нее слова. Ему нравилось наблюдать, как она растет и становится умнее. Девочка брала Коннэла за палец и вела к заинтересовавшему ее насекомому или растению, а потом выжидательно смотрела на него. Он присаживался на корточки, и они вместе наблюдали за полетом божьей коровки или рассматривали узор на листьях, по очереди нюхали цветы. Когда Коннэл брал ее на руки, девочка обнимала его за шею, гладила по щекам, поворачивала голову, разглядывая то уши, то глаза. В этом общении с ребенком Коннэл получал то, чего ему не хватало в общении с окружающими: искренность, интерес к малейшим проявлениям жизни, к природе. Маленькая Филлис умела замечать то, что было важным для Коннэла, но совершенно незначимым для других.

Часто ему казалось, что с этой девочкой он заново живет ту часть жизни, которая называется детством, и которую он совсем не помнил. И Коннэл радовался этой жизни вместе с маленькой Филлис.

А теперь случайная встреча с мисс Харрисон, лишала его душевного покоя, грозила разрушить устоявшийся маленький мирок, в котором все было понятно и просто.

Взяв толстый том Заповедей Ведьм, Филлис направилась в спальню, чтобы ей никто не мог помешать.

Она яростно листала страницы и бормотала:

— Никакой личной выгоды! Никакой! Господи, да где же оно? Вот! «Заклинание о поиске пропавшей любви».

Она постояла минуту, закрыв глаза. Потом решительно произнесла:

— Где бы ты ни был,

моя любовь,

приди ко мне,

найди меня!

Я зову тебя вновь!

Филлис повторила заклинание еще два раза и замерла в ожидании.

Белый вихрь закружился в спальне. И растерянно озираясь вокруг, в центре вихря появился Коннор.

— Что это? Где я?

Филлис, не мешкая, читала заранее сотворенное ею заклинание:

— Пусть память вернется к тому, кем ты был.

Ты вспомнишь все, что не сам забыл!

Коннор пошатнулся, схватился за голову, застонал и замер. Лицо его напряглось, на лбу вздулись вены, глаза то закрывались, то, распахивались так широко, что готовы были выскочить из орбит. Филлис показалось, что это длилось целую вечность. Коннор закрыл лицо руками, помотал головой..

Наконец, он опустил руки, обвел глазами комнату…

— Кто здесь? Филлис?! Где мы?

Коннор шагнул к ней.

— Черт возьми, — хриплым голосом произнес он. — Неужели у меня получилось? Мы — в прошлом? Ты так изменилась!

Филлис молча глядела на него, не отрывая глаз. Вот он — перед ней! Почти такой, каким она видела его три года назад в старом особняке Харрисонов.

Девушка пробовала заговорить, но спазм перехватил ей горло. Проглотив комок в горле, Фил откашлялась.

— Нет, Коннор, мы не в прошлом. Мы — в будущем, — сиплым шепотом выдавила она, наконец.

Коннор никак не мог сосредоточиться. В голове все кружилось. Существа Воплощения, новая сила, поворот к прошлому…Но Филлис говорит — будущее! Неужели что-то пошло не так? Вихрь невысказанных мыслей пронесся в его голове. Он не мог ничего понять.

— Что со мной? У меня голова раскалывается от боли! — опять схватившись за голову, чуть ли не простонал бывший демон. — Как я попал сюда, в твою комнату?

— Это я позвала тебя, Коннор. — Филлис старалась справиться с волнением. — Я хочу спросить… Хочу узнать… — она вдруг растерялась, не зная, что собственно хотела узнать.

— После всего, что было, я хочу знать, любишь ли ты меня по-прежнему? — вырвалось у нее.

Коннор не поверил своим ушам. Фил сама позвала его!

— Ты позвала меня сюда, чтобы спросить… — он не в силах был продолжать и, не отрываясь, смотрел на Филлис.

— Разве ты сама не знаешь, насколько велика сила моей любви? — наконец, почти спокойно смог вымолвить он. — Даже Повелитель Тьмы не смог ее одолеть! И теперь ты спрашиваешь?…

Коннор замолчал, потому что чувствовал: еще немного и сердце его разорвется от боли.

А Филлис казалось, что она задохнется от эмоций, переполнявших ее.

— Но ведь ты считаешь, что я не достоин твоей любви! — с горечью продолжил бывший Повелитель Тьмы.

Он опять замолчал.

— Фил… — проведя рукой по лбу, продолжил бывший демон, — я не понимаю, что здесь происходит. Все так странно…У меня в голове все перемешалось…Но одно знаю точно: я хочу вернуть тебя и готов сделать все, что ты скажешь! — Коннор посмотрел на нее взглядом, в котором читалось отчаяние. — В последний раз прошу тебя — помоги мне! Только с тобой я могу еще раз начать жить! Не оставляй меня! Фил, я не могу и не хочу жить без тебя. Такая жизнь не нужна мне!

Фил увидела, как лицо его исказилось гримасой боли. В ней все затрепетало. Боже мой! Неужели она, действительно, по-прежнему любит его? Ну почему, почему все так нелепо! Сумасшедшая мысль вдруг мелькнула в ее сознании: «Я должна вернуть его! Я хочу этого!» Своими руками разрушив счастье, теперь она готова была отдать все, чтобы оно вернулось. Ей захотелось коснуться Коннора, почувствовать на своих плечах его крепкие руки, а на губах нежные и сильные губы! Почему она должна отказаться от всего этого? Почему нельзя просто его любить? Так не должно быть!

Закусив губу, Филлис провела рукой по щеке бывшего возлюбленного. Он замер, закрыл глаза и, казалось, готов был стоять так вечность.

«Я — сумасшедшая», — подумала Фил.

И, как в пропасть, шагнула к Коннору.

— Коннор, — судорожно вздохнула она, — вернись! Я люблю тебя!

Он, еще ничего не понимая, не веря, что это она, — она! — прильнула к нему, крепко прижал ее к себе.

— Фил! — только и мог прошептать он.

Коннор стал целовать ее сначала нежно, едва касаясь губами, а потом неистово, как после долгой разлуки. Да она и была, эта разлука! А теперь Филлис — рядом, ее руки обвивают его шею, он обнимает и целует ее! Тяжелая мужская страсть захлестнула его жаркой волной, отвечая желанию ведьмы. В мгновение ока они сбросили с себя одежду и кинулись в объятия друг друга. И не было ни пропасти, еще недавно разделявшей их, ни проклятых вопросов — как быть дальше и что будет потом. Было две души и два тела, слившихся в упоительном единении.

Когда первый любовный голод был утолен, они так и заснули, не разомкнув объятий.

Ночью Филлис проснулась. Коннор с открытыми глазами лежал рядом с ней. Она провела пальцем по его щеке, губам. Он осторожно прижал ее к себе.

— Филлис, — нежно поцеловав ее, прошептал Коннор. — Какой прекрасный сон!

Она улыбнулась ему. Это было так счастливо — вновь смотреть в его глаза, в которых было странное выражение тревожной радости, чувствовать его губы, руки, которые то крепко обнимали ее, то нежно гладили.

— Я люблю тебя, Коннор — еле слышно опять прошептала Филлис.

— Я не верю, что все это наяву, — бормотал Коннор, целуя ее. — Сколько раз мне снилось, что ты рядом со мной, что я обнимаю тебя!..А потом я просыпался и видел, что рядом никого нет, что все это мне только приснилось.

Она прильнула к нему всем телом, чувствуя, как уходит сон и нарастает желание.

Они заснули почти перед рассветом. Сквозь сон Филлис вдруг скорее почувствовала, чем услышала, какой-то голос. Он как будто звал ее, не называя по имени. Тихонько, чтобы не разбудить Коннора, она встала, надела халат и пошла к чердаку. Невнятный зов доносился оттуда.

Открыв дверь, Филлис с удивлением увидела Лайена. Но не живого, «настоящего», а некий туманный образ. Он был полупрозрачным, как мать или старая Глэдис, когда они появлялись в ответ на заклинание.

— Лайен? Это ты звал меня?

— Да, Филлис.

Он помолчал немного, а потом укоризненно спросил:

— Ты понимаешь, что делаешь?

— Ты хочешь сказать, что я не должна была возвращать Коннора?

— Да!

— И это то, ради чего ты позвал меня? Тогда можешь не продолжать. Я сделала то, что давно могла сделать, если бы ты не скрыл от меня всю правду. — Филлис повернулась, чтобы уйти.