Кристина улыбнулась, довольная собой.

Какие же мужчины предсказуемые, подумала она. Или же это я так хорошо изучила их, что могу предугадать все действия? Хотя, как ни крути, главное — результат. Скоро я окажусь на берегу с мужчиной, который уже крепко сидит у меня «на крючке», сам того не ведая.

Когда Дейв Брейди взошел на яхту — за минуту до ее отправления, — Кристина не уподобилась многочисленным женщинам, которые кинулись к нему наперегонки. Она затаилась и принялась следить за ним, чтобы позже вынести свой вердикт: Дейву не нравятся навязчивость и неприкрытая лесть. Поэтому Кристина не стала даже близко к нему подходить. Напротив, она сделала вид, что не замечает Брейди. Ей оставалось только ждать.

Через час после отплытия Дейв заскучал, через два начал злиться, через три — отделался от глупых восторженных поклонниц и наконец заметил Кристину, которая так же, как и он, избегала других гостей.

Она выбивалась из пестрого ряда гламурных красоток. Красавица-блондинка в элегантном вечернем платье была экзотическим редким цветком среди маргариток и ромашек. Поскольку Дейв и сам чувствовал себя не в своей тарелке, он рискнул предположить, что нашел, по меньшей мере, товарища по несчастью. Присмотревшись же к Кристине, он воспылал надеждой, что она окажется еще и приятной во всех отношениях женщиной.

Она попросила спасти ее, вытащить из клоаки необузданного веселья. Как он мог не откликнуться на ее просьбу о помощи? Неисправимый романтик в душе, Дейв уже представлял, как они вместе, держась за руки, мчатся на лодке к берегу по искрящимся волнам. А вот чуждая всякой романтики Кристина ждала возвращения Дейва, примеривая на себя роль его невесты и подсчитывая в уме, сколько ей понадобится денег ежемесячно на наряды от кутюр.

— Вот и я. — Он возник рядом с ней, когда Кристина представляла себя в белоснежном свадебном платье с длинным шлейфом, который будут держать две хорошенькие девочки, похожие на ангелочков.

Она благосклонно ему улыбнулась и вопросительно изогнула бровь.

— Чем порадуете?

— На яхте есть моторная лодка. Сейчас ее спустят на воду. Готовы к отплытию?

— Вне всякого сомнения. — Она поправила воротник его рубашки, отметив, что он вздрогнул от ее прикосновения и раздул ноздри, глубоко вздохнув.

Значит, тактильный контакт пока отпадает. Видимо, Дейв из тех мужчин, которые предпочитают держать дистанцию, пока не узнают женщину настолько, чтобы безбоязненно допустить ее к своему телу.

Прошло полчаса — и они оказались в лодке. Один из матросов Пола весьма неохотно согласился доставить их на берег — парню не хотелось покидать плавучий ресторан. Кристина села напротив Дейва, гордо вскинув голову и распрямив плечи. Она не смотрела на него. Кристина вновь превратилась в инопланетянку, чьи мысли прочитать невозможно даже по глазам.

— Как вы здесь оказались? — Дейв первым нарушил молчание. Ему пришлось наклониться к ней, потому что из-за шума мотора трудно было разобрать слова.

— Мистер Уэллс пригласил.

— Давно вы с ним знакомы?

Кристина повела плечом, как бы показывая, что эта тема ей скучна.

— Мы ходим в один клуб. «Пинаколада», знаете?

— Да, я тоже частенько там бываю. Играю в гольф.

У нее слегка дрогнули губы — она едва удержалась от презрительной улыбки. Интересно, не играет ли Дейв в гольф с Арчи?

— А вы как оказались на яхте мистера Уэллса, раз уж так не любите пьяные вечеринки?

— Это он уговорил меня. Сказал, что мне нужно развеяться. — Дейв усмехнулся. — Вообще-то он был прав. Однако ошибся со способом развлечения.

— И как же вы предпочитаете развлекаться?

— Хороший ужин в приятной компании — что может быть лучше? Жаль только, что в наше время так тяжело найти приятного собеседника. — Дейв фыркнул. — Особенно женщину! Они вечно норовят завести разговор о нарядах да о драгоценностях. Скука смертная.

Ну и брюзга! — подумала Кристина. Возраст такой, что поделать. В пятьдесят четыре года, наверное, действительно трудно делать вид, что тебя интересуют платья и бирюльки. Проще ведь прямо сказать женщине о своих намерениях. Впрочем, Брейди, судя по всему, между сексом и интересной беседой выберет второе. Что говорит о регулярных фиаско на поприще любви. Не может доставить физического удовольствия женщине и думает взять ее интеллектом. Что ж, мне это только на руку. С трудом представляю себя в постели с ним.

Дейв, как и говорила Моника, выглядел гораздо моложе своих лет, но все же давно выбыл из рядов привлекательных мужчин. Дело было даже не в морщинах, которые уже испортили его некогда приятную физиономию. Дейв словно состоял из прямых углов и резких линий. Высокий, худой, нескладный, да еще этот длинный нос... Ни дать, ни взять Пиноккио в старости.

Хотя отталкивающее впечатление он производил только на первый взгляд. Стоило приглядеться к Дейву, и можно было заметить, что глаза у него добрые, а улыбка приятная. Что на его щуплом теле отлично сидит костюм. И что его шевелюра еще даже не начала редеть.

— Скажите, Дейв, — теперь уже Кристина наклонилась к нему и заметила, как он с видом ценителя и знатока взглянул на открывшуюся его взору грудь, — а я, по-вашему, достойный собеседник?

— Пока не знаю. Но вы очень милы, это факт. А почему вы спросили?

— Хочу пригласить вас на ужин. — Кристина подалась назад, решив, что пока не за что вознаграждать его. — Что скажете?

Он посмотрел на часы и поморщился.

— Я так поздно не ем.

— Ну так и не насилуйте себя, — с улыбкой Джоконды произнесла Кристина. — Есть буду я. А вы можете выпить бокал вина, я не возражаю.

Его брови взметнулись вверх. Дейв молчал почти минуту, после чего хмыкнул и кивнул.

— Что ж, принимаю ваше приглашение, Кристина. У меня хорошие предчувствия насчет вас.

— Поживем — увидим, — весело ответила она и, подмигнув ему, снова превратилась в ледяную статую.

8

Моника прогуливалась по холлу, делая вид, что слоняется от нечего делать. Однако внимательный наблюдатель заметил бы, что она то и дело бросает взволнованные взгляды на большие настенные часы.

Скоро полночь, а Кристины все нет. Поневоле забеспокоишься.

Она не сразу заметила, что с нее не спускает глаз симпатичный мужчина со светло-рыжими волосами. Встретившись с ней взглядом, он улыбнулся и помахал ей рукой, а потом и вовсе послал ей воздушный поцелуй. Моника остолбенела. Что за наглость — флиртовать с ней подобным образом?

Она отвернулась и уставилась на бездарно нарисованную картину — наверняка творение местного художника. Моника пыталась сообразить, что именно изображено на полотне, но ей это не удалось. То ли песчаные холмы в пустыне, то ли женская грудь...

— Нравится? — прозвучал мужской голос за ее спиной.

— Надеюсь, не вы автор картины? — Монике не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто ее собеседник.

Рыжеволосый мужчина встал рядом с ней и, склонив голову набок, тоже принялся рассматривать картину.

— Нет, рисовал не я. Но я хорошо знаю художника. Он утверждает, что изобразил овец, пасущихся на лугу.

Моника подошла ближе к картине, чтобы как следует рассмотреть разноцветную мазню.

— Овцы, говорите? В упор не вижу.

— Я вообще-то тоже. И никто не видит. В этом, наверное, состоит гениальность художника. Он рисует картины, сюжет которых потом никто не может опознать.

— С кем он переспал, чтобы его творение повесили на стену этого в общем-то неплохого отеля?

Мужчина рассмеялся.

— Вообще-то он воспользовался мягкотелостью хозяина отеля, надавив на жалость и напомнив о старой дружбе. О чем владелец данного заведения уже не раз пожалел — ведь раньше он считался человеком с хорошим вкусом.

Моника наконец взглянула на того, кто потревожил ее покой. Вглядевшись в его лицо, как только что всматривалась в картину, она воскликнула:

— Я вас знаю! Вы Лео. И вы спасли мою подругу от верной гибели. Два раза.