Сначала Дженни шла, вцепившись в руку Райли, но после того, как из ближайших домов ей вынесли пакет хрустящего картофеля, шоколадный батончик и ириски, она стала первой колотить в дверь, вопя что есть мочи: «Давайте нам гостинцы!»

При других обстоятельствах Морган веселилась бы вовсю. Наряды, пустые тыквы со свечами внутри, причудливо украшенные сады радовали глаз; очень приятно было наблюдать, как веселится Дженни. Но беда как раз в том, что слишком приятно. В конце концов, Дженни для нее — никто. Девочка всецело принадлежит Райли.

Когда тыквы наполнились сладостями, Уилфред сказал:

— Девочки, пора домой. Надо помочь маме раздавать конфеты другим детям.

— И нам нужно разобрать нашу добычу, — воскликнула Сара. — Дженни, у тебя больше всех!

Дженни восторженно взвизгнула.

— Давайте поскорее вернемся домой и что-нибудь съедим!

— Уилфред, — сказал Райли, — вы не будете возражать, если мы с Морган чуть задержимся? Нам необходимо кое о чем поговорить.

Морган начала было возражать, но мужчины не обратили на это внимания.

— Ну конечно, — любезно согласился Уилфред. — Можете особо не торопиться — я поставлю девочкам кассету с мультиками.

— Благодарю. — Сняв с глаза повязку, Райли наклонился к дочери. — Дженни, мы с Морган немного прогуляемся, а ты побудешь с дядей Уилфредом и девочками.

— И с котятами! — мило улыбнулась девочка и, прижимая к груди подарки, поспешила за Ли и Сарой.

— Пошли, — сказал Райли, беря Морган за руку и поворачивая в противоположную сторону.

Когда они дошли до пустынного угла, Райли снял с нее маску и поцеловал в губы.

— От тебя пахнет резиной, но губы твои на вкус просто райские.

Морган даже не пыталась сопротивляться. Зачем? Эта часть их взаимоотношений была ей прекрасно понятна.

— Из тебя бы получился хороший пират! — с жаром воскликнула она, когда Райли ее отпустил. — Брать все что пожелаешь, и ко всем чертям последствия!

— Морган, — сказал Райли, — пока ты переодевалась, я позвонил в авиакассы и заказал на завтра три билета в Мэн. Ты полетишь с нами?

У нее отвисла челюсть.

— Я?

— Да, — терпеливо подтвердил он. — Ты.

— Нет, — едва слышно произнесла Морган. — Нет-нет. Я не могу.

Райли схватил ее за плечи. Они стояли рядом с домом, обитатели которого развесили в саду пугала, поставив под деревья пластмассовые надгробия; призрачные фигуры в лохмотьях покачивались на ветру, отбрасывая на землю ломаные тени.

— Ты ведь возвращаешься на работу только после Нового года, — продолжал Райли. — Я живу прямо на берегу моря, тебе очень понравится. Морган, поедем вместе с нами.

— Послушай, что ты говоришь, — резко бросила она. — «Мы», «нам», «с нами». Райли, у тебя есть Дженни. А я тебе не нужна.

— Ты ошибаешься. Нужна.

— Чтобы стать Дженни приемной матерью? — вспыхнула Морган.

— Нет! Но Дженни существует, она моя дочь, и я должен делать для нее все, что в моих силах. Чего бы это мне ни стоило. Чего бы это ни стоило нам с тобой. Пойми, сейчас она для меня — главное.

— Райли, все произошло так быстро! — воскликнула она. — Слишком быстро!

— Что ты хочешь этим сказать?

Налетевший порыв ветра взъерошил его волосы, а пугала закачались, напоминая о жутком зрелище повешенных.

— Мы с тобой познакомились при обстоятельствах, которые обычными никак не назовешь. Четыре дня назад мы с тобой впервые стали интимно близки. Все это для меня совершенно ново, я не успела осознать до конца, что происходит, и вдруг совершенно неожиданно выясняется, что у тебя есть ребенок. Семилетняя дочь. Райли, я так не могу!

— Знаю, что времени у нас было ужасно мало. И все же нельзя разом перечеркивать все то, что успело возникнуть между нами. — Он смахнул с ее лба выбившуюся прядь. — Я не прошу тебя сразу переселиться ко мне. Но ты снимешь коттедж где-нибудь неподалеку, и мы сможем регулярно встречаться. И тогда у нас будет достаточно времени, чтобы разобраться в своих чувствах. — Райли слабо улыбнулся. — Мы будем гулять по берегу океана, ходить в кино. Обыкновенные свидания, как у нормальных людей. Ни стрельбы, ни гремучих змей. Одним словом, мы избавимся от декораций мелодрамы.

У Морган на самом кончике языка повис вопрос: «Райли, ты меня любишь?» Но она не знала, хочет ли услышать ответ на него.

— Ты совсем не похож на того мужчину, с кем я хотела бы связать свою жизнь, — с порожденной отчаянием искренностью заявила она. — Мы с тобой только и делаем, что ссоримся. Правда, в постели нам невероятно хорошо, но нельзя строить отношения только на основе этого.

— Откуда ты знаешь? Ты пробовала?

— Зачем мне это?

— С Томасом и Чипом ты не ссорилась, а в постели с ними тебе хотелось зевать. По крайней мере, ты сама так говорила.

— Я стремлюсь к такому союзу, какой есть у моих родителей, — возразила Морган, недоумевая, почему ее слова кажутся неубедительными даже ей самой. — Что плохого, если отношения между двумя людьми ровные и спокойные?

— А я ничего подобного и не утверждал. Больше того, я сам от этого не отказался бы, и Дженни тоже. Но понимаешь ли ты сама, чего хочешь? По-моему, ты ищешь совершенства. Идеального мужчину. Который никогда не повысит голоса, не станет требовать от тебя того, чего тебе не хочется, с кем ты проживешь долгую скучную жизнь.

— Неправда!

Но Райли уже завелся.

— Именно так — ты ищешь мистера Совершенство. Но позволь сказать тебе одну вещь: такового не существует. Это лишь плод твоего воображения. А я существую. Я живой, я рядом. Мне далеко до совершенства. У меня тот еще характер, я терпеть не могу собственную беспомощность и зависимость, духовная близость меня пугает до смерти. И я, черт побери, постоянно чего-то от тебя требую. Потому что — можешь добавить к списку моих недостатков самомнение — я считаю, что до встречи со мной ты не жила полноценной жизнью, а пребывала в коматозном состоянии. Я следил за твоим лицом, когда мы впервые предавались любви, и видел, как из самых глубин твоей души поднялось нечто, доселе не ведавшее солнечного света.

Морган на мгновение лишилась дара речи. Она сама уже успела прийти к схожим заключениям.

— Это всего лишь секс, — отвернулась она. — Я и не думаю отрицать, что он был у нас потрясающим.

— Был? — переспросил Райли.

— Дженни не нужен никто третий. Она должна принять тебя, увидеть в тебе своего отца, научиться любить, и кто-то лишний будет ей только мешать. Райли, этот разговор действует на меня угнетающе. Давай вернемся к Уилфреду.

— У тебя достаточно мужества, и ты не сбежишь от опасности. — Вздохнув, он уронил руки. — Вот тебе еще один мой недостаток: я ненавижу упрашивать. И все же: Морган, пожалуйста, поедем вместе с нами. Пожалуйста!

— Нет, — резко ответила она. — Об этом не может быть и речи.

Райли стоял, повернувшись к свету спиной, его лицо оставалось в тени. Морган не могла прочесть его мысли. И чувства. Ей же самой уже в который раз захотелось расплакаться. Извергнуть поток слез, подобный ливню в пустыне. Натянув на лицо маску, она нахлобучила шляпу и медленно побрела назад к дому Атертонов. Райли молча последовал за ней.

Улицы опустели. Наверное, уже поздно.

Слишком поздно. Или слишком рано? Так она, пожалуй, не уставала даже после самых напряженных дней в школе.

Следующие два часа прошли для нее словно в бреду. Девочки смотрели «Красавицу и Чудовище», поглощая добытые у соседей сладости. Морган, сняв костюм Ведьмы, сидела за столом, ела, пила и поддерживала разговор.

Наконец они с Райли попрощались с гостями и поехали к себе в гостиницу. Дженни заснула в машине, и Райли отнес дочь на руках в номер. Морган, увидев ниспадающие ему на плечо длинные волосы Дженни, испытала прилив чувств, главным из которых была боль, и тотчас же выругала себя за это.

Райли стал укладывать девочку в постель, а Морган остановилась в дверях смежной комнаты.

— Спокойной ночи, — холодно попрощалась она, уходя к себе в номер.