Брэнт отхлебнул кофе. Пытаясь вспомнить картинки из книги о птицах, он осторожно спросил:

— Я думал, что банановая птица желтая. — И понял, что попал в точку: Пэг и Мэй, знавшие о птицах больше, чем многие энциклопедии, с воодушевлением погрузились в загадочное обсуждение теории Дарвина, а он лишь многозначительно кивал с видом знатока, уплетая превосходную булочку с джемом.

Натали, на чьей блузке было, пожалуй, слишком много незастегнутых пуговиц, убрала волосы со лба и, как-то по-детски надувая губки, проговорила:

— Когда будем возвращаться в свои номеpa, я покажу вам, где я видела колибри с хохолком.

— Сначала могла бы показать мне, — сердито проворчал Стив.

— Ой, — пискнула Карен, курчавая блондинка с простодушными голубыми глазами, — что это за черная птичка с длинным хвостом, вон там на заборе?

— Самец карибского грача, — ответила Роуэн. — Здесь их много.

Шелдон, муж Карен, ничего не сказал. Он только смотрел на свою жену с обожанием.

Брэнт заметил, что все, кроме него, явились к столу с биноклями. Роуэн выглядела так, будто она спала не больше, чем он. «Очень хорошо», — подумал Брэнт и взял еще одну булочку. Он начинал уже понимать, что пребывание здесь заберет порядочно сил. Пожалуй, следовало побольше прочесть о птицах, а не думать о Роуэн, когда он летел из Торонто.

Но, в конце концов, он здесь не ради птичек.

Первая остановка группы была в каком-то захудалом лесу, расположенном на возвышенности, где обитал редкий вид под названием гренадский голубь. Брэнт вместе со всеми взбирался на холм. Погода испортилась, дождь холодными струйками стекал вниз по шее, к рубашке цеплялись колючки. Где же знаменитое карибское солнце? Где белый песок пляжа?

Натали, с дорогим фотоаппаратом на плече, дефилировала прямо перед ним, покачивая бедрами. В своей жизни Брэнт встречал тысячи таких Натали и всегда бежал от них, как от чумы. Особенно когда у тех были дружки-спортсмены, вроде Стива.

Когда исследователи основательно обыскали опушку леса, Роуэн включила запись с голубиными голосами. Печальное воркованье не особенно улучшило настроение Брэнта.

Группа опять поплелась вверх по холму, и Роуэн опять крутила запись с птичьим пением. Вдруг откуда-то с высоты раздалось нежное воркованье.

— Слышали? — прошептала Роуэн.

— О, смотрите! — воскликнула Пэг. — Голубь! Видишь, Мэг? Летит среди колючих кустарников.

— Стив, иди сюда, — позвала Роуэн, — я поймала его в объектив.

Она несла большой телескоп на треножнике. Брэнт наблюдал, как Стив ссутулился над глазком прибора. Затем была очередь Карен и Шелдон.

— Ищите птицу с белыми крыльями и белым пятнышком на шее. Брэнт, ты его видел?

Он послушно подошел и, посмотрев в окуляр, увидел унылого коричневого голубя с белой полоской. И опять появилась Натали, покачивая бедрами.

— Моя очередь, Брэнт, — промурлыкала она.

Мэй, которая красила волосы в розовато-лиловый цвет (в то время как Пэг в голубой), сказала, обращаясь к Брэнту:

— Ну разве не чудесная птица? — Она улыбнулась широкой, до ушей, улыбкой.

Но Брэнт не разделял ее восторг.

— Очень необычная, — тускло ответил он. Через какое-то время они вновь оказались у подножия склона, где начинались заросли кустарников. Роуэн воскликнула в восхищении:

— Посмотрите, вон там, около папайи! Пара!

Брэнт поднес бинокль к глазам. Два голубя что-то клевали, отчетливо выделялись их белые отметины. Пэг и Мэй затаили дыхание, Натали спешно наводила фотоаппарат, а Роуэн взволнованно сказала:

— Это одна из самых редких птиц, а мы увидели даже три. Я просто поверить не могу!

Вместо того чтобы рассматривать голубя, Брэнт уставился на Роуэн. Ее щеки пылали, лицо светилось радостью. Таким оно бывало всегда, когда он возвращался после трехнедельного отсутствия. И еще после того, как они занимались любовью.

Роуэн перехватила его пристальный взгляд и прищурилась. Ее подбородок был приподнят, влажные волосы поблескивали.

— Быстрее, Роуэн, — прошипел Стив, — наведи на них объектив.

Роуэн на минуту замешкалась.

— Извини, — сказала она и занялась треножником.

Не разговаривай в таком тоне с моей женой

Эта мысль промелькнула сама собой. И тут же Брэнт напомнил себе: она ему не жена.

Злясь на себя, Брэнт уставился в бинокль.

— Пара черно-голубых у сахарного тростника! — взволнованно сообщила Пэг.

Все, кроме Брэнта, повернули бинокли влево.

— Какие красивые! — вздохнула Мэй.

— Их можно увидеть только на этом острове, — добавила Пэг.

— Посмотри в объектив, Карен, — предложила Роуэн.

Все выстроились в очередь смотреть на птиц в телескоп. Брэнт был последним.

— Я вижу только сахарный тростник, — сказал он.

Роуэн быстро показала ему, куда надо смотреть. Брэнт заметил, что на ее левой руке нет обручального кольца, и почувствовал, что его это задело.

— Они вон там, переместились, — указала Роуэн.

В поле его зрения оказались две маленькие птички: одна пестрая, а другая гораздо более скромной расцветки.

«Пара», — подумал он уныло. И вдруг ему отчаянно захотелось оказаться дома, в Торонто, или шагать по шумным улицам Янгона, столицы Мианмара. Все было бы лучше, кроме одного: быть так близко к Роуэн и одновременно так далеко от нее.

Группа направилась обратно к автобусу, пополнив список увиденных птиц еще несколькими, названия которых Брэнт забыл сразу, как только услышал. Он не мог сесть рядом с Роуэн, она сидела на переднем кресле рядом с водителем. Он занял место в проходе и стал слушать рассказ о том, почему голубь стал такой редкостью. Они двигались на север, к центру острова, где Брэнту предстояло в дождливом лесу увидеть еще нескольких птиц. Его настроение оставалось таким же мрачным. Добравшись до озера, они устроили привал, чтобы перекусить. Роуэн разложила бумажные тарелки, приборы, достала из холодильника напитки, восхитительный салат и другую еду. Она делала все с таким веселым изяществом, как будто специально дразнила Брэнта. Как могла она так радоваться, когда он чувствовал себя словно брошенным в яму? Как могла она шутить с таким идиотом, как Стив?

Брэнт сидел немного в стороне от остальной группы, рядом лежала бездомная собака, которая была здесь его единственным товарищем и которой он отдал часть своего завтрака. Роуэн даже не смотрела в его сторону: для нее он был всего лишь одним из членов группы.

Он чувствовал себя одновременно и обиженным ребенком и отвергнутым взрослым. Бросив собаке последний кусочек булки, он уставился в книгу о птицах, пытаясь разобраться в отличиях между банановой птицей и травяной.

Следующим местом наблюдений были болотистые заросли в северной части острова. Хотя дождь прошел, настроение Брэнта не улучшилось.

— Следуем к тем пальмам, — объявила Роуэн.

— Я остаюсь здесь, — сказал Брэнт.

— Как хочешь. — Роуэн пожала плечами. Мэй запротестовала:

— Но вы не увидите новую птицу.

— И не одну, — сказала Пэг.

— Я лучше искупаюсь, — ответил Брэнт твердо.

Вдруг Мэй просияла:

— Может быть, вам посчастливится увидеть тропическую птицу.

Он не знал, чем отличается тропическая птица от чайки, но сказал:

— Может быть.

— Почему нам вчера не сказали, что мы будем около пляжа? — возмутилась Натали. — Я тоже люблю плавать.

— Ты собиралась фотографировать птиц! — Стив потащил ее за руку.

— Пожалуй, пойдем, — сказала Роуэн поспешно.

Брэнт оставил свои вещи у водителя, разделся и побежал к воде. Он плыл, наслаждаясь прохладой, выбросив из головы все тревожившие его мысли, забыв о времени.

Он вышел из воды, взял свои вещи, лежавшие на песке, и обтер полотенцем лицо. Группа уже вернулась. Роуэн подошла к нему. Брэнт стоял перед ней с наброшеным на плечи полотенцем.

— Я пропустил что-то необыкновенное?

К концу дня Роуэн чувствовала себя страшно усталой, а тут еще полуголый Брэнт предстал во всей красе! Она бросила холодно: