—Я думаю, что таким сыном, как вы, можно гордиться.

Люк пожал плечами.

—Сейчас отца занимают мысли о внуках. Барри и Джулия, похоже, не торопятся, а я… пока «раскачиваюсь».

На мгновение Аврора задумалась о том, что Люк казался ей весь вечер каким-то расстроенным.

Она не могла отнести его настроение на свой счет. Перед ней стояла четкая цель, и то, почему он решил представить ее своему отцу, не должно отвлечь от ее цели. Тем не менее…

Аврора похлопала по скамейке рядом с собой.

—Сядьте на минутку, — предложила она, — и расскажите мне, где какая звезда.

Люк улыбнулся и сел рядом.

—Вот Южный Крест…

—Это я знаю… Вы опять напряжены, Люк?

Он долго молчал, а потом спросил:

—Как вы узнали?

—Я поняла, что вы напряжены, с того самого момента, как впервые увидела вас… Помните? Хотя, конечно, при других обстоятельствах. Но один из признаков все тот же — скучающее высокомерие. Это… потому, что ваш отец упомянул о Леони?

Люк положил руку на спинку скамейки.

—Иногда мы враждебно настроены друг к другу, отец и я. Он вовсе не такой рассеянный, каким многие его представляют… Упоминание о Леони, без сомнения, хорошо продуманное выступление, чтобы указать мне на мою ошибку.

—Зачем же вы тогда притащили меня сюда? — спросила Аврора. — Вы ведь должны были предполагать, что так произойдет.

—Потому что мне захотелось поставить наконец все точки над «i».

Аврора машинально положила голову ему на плечо. Потом спохватилась и попыталась сесть прямо, но Люк удержал ее.

—Успокойтесь, — промолвил он. — Нас никто не увидит.

—Дело не в том… — Она помолчала. — Я чувствую себя ошибкой всей вашей жизни.

Он мягко засмеялся и посмотрел на нее.

—С вашим-то именем? Разве можно найти более удачное имя с точки зрения астрофизики, которая, кстати, является моей специальностью? Вы ведь наверняка знаете, что означает Аврора?

—Аврора означает «рассвет». Я родилась в момент восхода солнца!

—Но если говорить о метеорологических терминах, аврора — возникающие на небе светящиеся, иногда ярко окрашенные дуги, полосы и северное сияние. В том числе есть две знаменитые авроры: северная и астральная, которая мистическим образом связана со звездами. Вот такой я вас и считаю — моей астральной авророй.

У нее на миг перехватило дыхание. Она взглянула на ночное небо с ощущением чуда в душе. А Люк осторожно погладил ее по щеке.

Она знала, что должна оказывать сопротивление, но, когда он притянул ее к себе, поняла, что не сможет противостоять.

—Что вы сейчас чувствуете? — спросил он. Аврора пожала плечами.

—Мне приятно. То есть… я чувствую себя защищенной. Например, если бы тут водились дикие звери, мне было бы намного спокойнее с вами, чем одной.

Люк чуть не рассмеялся, потом задумался.

—Вы часто чувствуете себя незащищенной и одинокой, Аврора? — спросил он наконец. — Одна вещь поразила меня, когда я перелистывал ваши дневники, которые помогли мне лучше узнать вас. В вашей жизни были долгие периоды одиночества из-за того, что вы рано лишились матери, а отец часто уезжал.

—Да… возможно, — призналась Аврора, — хотя я никогда особенно не задумывалась об этом. Но сейчас мне очень одиноко, потому что мой отец опять бороздит моря, а кроме него у меня никого нет. И отец, и мать были единственными детьми в своих семьях, мои бабушки и дедушки умерли, — призналась Аврора и подняла на него глаза. — Зачем вы заговорили об этом?

—Мне внезапно пришло в голову сегодня вечером, — задумчиво сказал Люк, — что я словно бросил вас в клетку со львом и что такая хрупкая девушка, для которой дневники являлись спасительной соломинкой, необыкновенно мужественно держалась. А еще я подумал… что очень хотел бы сделать так, чтобы вы почувствовали себя защищенной.

Он наклонил голову и нашел ее губы.

Несколькими минутами позже они оторвались друг от друга. Аврора дрожала от желания, которое вызывало электрическое напряжение, возникавшее между ними, когда он водил ладонями по ее рукам, накрытым его пиджаком. От прикосновений Люка учащенно бился ее пульс, а сердце наполнялось пьянящей радостью. Она ощущала себя красивой и желанной.

—С подобным становится все труднее и труднее справляться, — выдохнула Аврора.

Люк взял ее за плечи, потом натянул на нее свой пиджак и осторожно обнял. Он потерся подбородком о ее макушку.

—Но… приятно?

—Замечательно. Я больше не думаю, что стала ошибкой вашей жизни. Хотя…

—Где-где, а уж в «Белтризе» вам нечего бояться меня, — перебил он шутливо.

—А потом?

—Возможно, нам нужно будет прийти к новому соглашению после возвращения. — Люк поцеловал ее в кончик носа.

—Вы знаете, — медленно сказала Аврора, — я все время пытаюсь представить вас маленьким мальчиком, всматривающимся в звезды.

—Завтра покажу вам свой первый телескоп. Я сам его смастерил.

Она с удивлением посмотрела на него.

—Ну а сейчас, пожалуй, поскольку я намерен хорошо себя вести, может быть, нам вернуться в дом? — предложил он.

Они пошли каждый в свою спальню, не произнеся больше ни слова, только пожелав друг другу спокойной ночи. Между ними словно установилась безмолвная духовная связь, спокойная и прочная, несмотря на то, что они находились в разных комнатах.

Аврора долго не могла уснуть, все время размышляя о том, как глупо с ее стороны обманывать себя, ведь перед ней стояла лишь одна цель — забрать назад свои дневники…

Следующий день, воскресенье, оказался очень насыщенным.

Экскурсия по владениям верхом на лошадях, обед на природе с жареным на гриле мясом, потом теннис. Днем Люк продемонстрировал Авроре свой первый телескоп, потратив сначала уйму времени на то, чтобы отыскать его в чулане.

Оставшееся время в «Белтризе» проходило без всяких инцидентов, пока за пару часов до их отъезда сэр Дэвид не упал с лошади, сломав в результате руку и получив сотрясение мозга. Люку пришлось лететь с ним в Чарлевилл, в больницу, а Авроре одной возвращаться в Брисбен.

Она уверила Люка в том, что все будет в порядке. Он открыто поцеловал ее и сказал, что свяжется с ней, как только сам прилетит в Брисбен.

Ей было интересно, велел ли он мисс Хилльер вернуть ей ее дневники, но, когда по прошествии нескольких дней ничего подобного не случилось, успокоила себя тем, что ключи от сейфа Люк, возможно, захватил с собой. Прошло еще несколько дней, а от него не поступало никаких сообщений, и она забеспокоилась.

Позвонив мисс Хилльер, Аврора узнала, что Люк должен был вернуться в этот день домой, и потребовала, чтобы ей во что бы то ни стало предоставили возможность сегодня же увидеться с ним.

Мисс Хилльер поколебалась и даже возразила, что не контролирует его график, но сдалась, когда Аврора пригрозила самостоятельно наведаться в свой старый дом.

Она решила надеть строгий темно-зеленый льняной костюм, дополнив его черными аксессуарами. Заплела волосы в высокую косичку, нанесла минимальное количество косметики и добавила легкий мазок румян, потому что не только выглядела бледноватой, но и чувствовала себя немного разбитой.

Мисс Хилльер с озабоченным видом пригласила ее войти.

—Профессор не слишком хорошо сегодня настроен, — сообщила она громким шепотом.

—Я тоже, — шепотом же ответила Аврора. — Ну, впускайте меня в клетку ко льву.

—Он только что вошел и сейчас разговаривает по телефону. Садитесь в гостиной, и я принесу вам чашечку…

—А не могли бы вы принести мне бренди с содовой? — попросила Аврора. — Мне необходимо что-то крепкое для поднятия духа.

К ее удивлению, мисс Хилльер хихикнула.

—Я бы и сама не прочь.

Минут через десять, когда Аврора выпила половину бренди с содовой, в гостиной появился Люк.

—Аврора, — резко обратился он к ней, — простите, если заставил вас ждать. И приношу извинения, что не мог дать о себе знать из-за возникших проблем. Дело в том, что мой отец подхватил пневмонию.