— Кроме тебя, ты имеешь в виду?

— Да. — Она засмеялась. — Там, в реальном мире. Ты же здесь только временно, правда?

— Да, я собираюсь вернуться в Даллас, как только приведу в порядок дела мамы.

— Ты хороший сын. Итак… чем ты занимаешься в Далласе? — Ей только сейчас пришло в голову, что она не знает ответа на этот вопрос.

— Я адвокат.

— Адвокат? — Такое никогда не пришло бы ей в голову. — И ведешь уголовные дела, не меньше! Ты серьезно?

— Да, серьезно. А что?

— Потому что ты… я имею в виду… — Она запнулась, вдруг поняв, что не знает, почему это ее удивляет и как ему объяснить свое удивление в менее оскорбительных выражениях. В конце концов решила просто сказать правду: — Ты был таким трудным ребенком. Таким смутьяном. Если бы я поспорила, что ты в итоге окажешься по какой-то из сторон закона, то это, вероятно, была бы другаясторона.

Он громко рассмеялся. Несколько человек посмотрели на него.

— Знаешь, ты первая, кто мне такое сказал с тех пор, как я вернулся. Но я уверен, что ты не первая, кто это подумал. Не знаю, почему все считали меня испорченным.

— Потому что ты таким и был. С тобой всегда были проблемы.

Он застонал.

— О, только не начинай опять про фейерверк.

— Фейерверки кое-что другое. — Она вспомнила о давнишнем поцелуе, своих надеждах него равнодушии.

— Кое-что? О чем ты, черт возьми?

Кейт не могла ему сказать. Не могла признаться, что была влюблена в него и обиделась, что он не ответил взаимностью. Не могла допустить, чтобы он думал, будто она все эти годы по нему убивалась. Ведь на самом деле ничего такого не было.

И она не могла допустить, чтобы он решил, будто она холодно с ним обращается, потому что когда-то он ее отверг. Ведь отчасти это соответствовало действительности.

Вместо этого она вытащила из прошлого единственное воспоминание о нем, которое было неприятнее, чем его отказ.

— Ну, тот раз, когда ты застрелил своего пса.

Он остановился и отшатнулся, глядя на нее с таким потрясением, что она почувствовала, как у нее по спине побежал холодок.

— Потому что он взбесился, Никогда в жизни мне не было так тяжело. Ты думала, что я это сделал ради забавы?

У нее отхлынула от лица кровь. Конечно. Она должна была знать, что существует какое-то ясное объяснение.

И она недооценила его характер, совершила ужасную несправедливость.

— О, боже мой, Бен, я понятия не имела.

Он бросил на нее недоверчивый взгляд, потом только покачал головой и пошел прочь.

Она смотрела ему вслед, спрашивая себя, что же ей делать. У него был такой сердитый вид, что она поняла: сейчас не стоит идти за ним и пытаться поговорить. Но, учитывая, в чем она его только что обвинила с таким бессердечием, у нее не оставалось выбора.

— Бен! — Она побежала за ним.

Он не остановился. Вышел через парадную дверь и направился в ночь.

Кейт споткнулась: туфли на высоких каблуках зацепились за бахрому ковровой дорожки. Она остановилась и, быстро сняв туфли, приподняла подол платья и снова побежала за ним.

— Бен! — Кейт выскочила за дверь и сбежала по ступенькам на зеленую траву газона, по которому шел Бен, направляясь к стоянке. Она бросила туфли на траву и побежала быстрее, пока наконец не поравнялась с Беном.

— Подожди, — задыхаясь, сказала она. — Выслушай меня.

Он остановился и холодно посмотрел на нее при свете луны.

— Я достаточно слышал.

— Ты не понимаешь. — Она проглотила слюну, молясь от всего сердца, чтобы ей пришли в голову какие-нибудь разумные слова.

— Чего я не понимаю? — Он выжидательно посмотрел на нее. — Послушай, дело не в собаке, а в том, что ты всегдавидела во мне только плохое, так же как и все остальные в этом проклятом городе. Но то, что ты до сих портак думала, тогда как я считал, что мы стали друзьями, ни в какие ворота не лезет.

Он был прав. Что она могла сказать?

Он повернулся и снова пошел от нее прочь.

— Нет, Бен, подожди. Пожалуйста. — Она снова пошла следом за ним и догнала на стоянке, посыпанной гравием. — Пожалуйста. —Она схватила его за смокинг, и он повернулся к ней.

— Чего ты хочешь, Кейт? — В его голосе не было ни капли тепла.

— Я хочу извиниться.

— Отлично. Это все?

— Ну… наверное…

— Прекрасно. Извинения приняты. — Он снова пошел прочь, но она схватила его за рукав.

— Я не всегда считала тебя подонком, — глупо выпалила она. — Когда-то ты мне нравился.

У него вырвался невеселый смешок.

— Здорово, это милосердно с твоей стороны.

— Я имею в виду, что… — Кейт проглотила слюну и взглянула ему в глаза. Она увидела только презрение и никак не могла заставить себя сказать правду.

Вероятно, он все равно не заинтересуется, и она напрасно расскажет свой секрет.

Он тяжело вздохнул и сказал:

— У меня нет времени. Я был рад снова с тобой повидаться, Кейт, давай встретимся лет через десять, хорошо?

— Но наш план! — слабо воскликнула она. — Как насчет нашего плана обмануть Бьянку?

Он посмотрел на нее и покачал головой.

— Знаешь, с тобой действительно нелегко. Даже когда ты кого-то обижаешь и извиняешься, для тебя это только средство достичь своей цели.

— Это не так…

— Скажи, ты когда-нибудь думаешь о чем-то или о ком-то, кроме себя?

— Конечно, думаю!

— Ну, я этого не заметил. — Он вынул ключи из кармана и окинул ее взглядом. — А что касается ответа на твой вопрос, сделка расторгнута.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Кейт стояла на посыпанной гравием стоянке. Острые камни вонзались в ее подошвы. Она наблюдала, как он садится в свой джип и уезжает. Наблюдала, как он разгоняется и едет к подъездной аллее, а из-под колес летит гравий, потом наблюдала, как фары исчезают в ночи.

Что ей теперь делать? Ее мнимый возлюбленный с ней порвал.

Она чувствовала себя ужасно.

Шагая обратно к клубу, Кейт спросила себя, почему она задала вопрос об их плане. Ведь знала, что говорит не то, что надо. Проблема состояла в том, что ей надо было что-нибудьсказать, а в голову пришло только это. Она показалась ему даже испорченнее и эгоистичнее, чем он, очевидно, уже ее считал.

Конечно, она так плохо себя чувствовала не потому, что Бен отказался участвовать в ее плане. Бедному парню пришлось из милосердия застрелить свою любимую собаку, а она — годами —считала его из-за этого чудовищем. Печально, ведь ему наверняка было тогда очень трудно. Вспоминая тот эпизод, она думала, что неправильно истолковала выражение его лица. Вероятно, оно не было холодным и бесстрастным. Просто он пытался сдержать свои эмоции.

Господи, как ей сейчас плохо.

Какой она была тупицей!

Не дойдя до двери, Кейт остановилась. Ей не хотелось туда возвращаться. Во-первых, ее настроение и раньше было не вполне подходящим для вечеринки, а теперь ей меньше всего хотелось объяснять Бьянке, куда исчез Бен.

Кроме того, она была босой и не хотела искать туфли в темноте.

Кейт вынула из сумочки сотовый телефон и позвонила в местную компанию такси. Потом отправила сообщение на телефон Бьянки, чтобы дать ей знать, что она уезжает. Бьянка получит сообщение позже, когда не сможет выбежать и попытаться расспросить Кейт об отъезде.

Потом она уселась па скамейку рядом с площадкой для игры в крокет, под старым дубом. Луна на небе до сих пор стояла довольно низко и выглядела в два раза больше обычного, как изображение на открытке в стиле ар деко. При соответствующих обстоятельствах она бы выглядела невероятно романтично.

Но не сегодня ночью.

Не для Кейт.

Кейт вздохнула и откинулась на спинку холодной твердой скамейки из сварочного железа. Так испортить и себе и Бену сегодняшний вечер! Как только она приехала, у нее появилось скверное чувство, что будут неприятности. Сначала она объяснила это тем, что никогда особенно не любила больших вечеринок, но теперь спросила себя, не было ли это предчувствием.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: