— Девятнадцатого сентября.

— Хм!

— Какая-нибудь значительная для тебя дата? — спросил Джо.

У Дарси засосало под ложечкой: девятнадцатого сентября был ее день рождения. И Джо забыл о нем, как и обо всем прочем. В том числе и о том, что они собирались пожениться в этот день десять лет назад. Или это проверка на вшивость? Да нет, не похоже… Скорее всего, он действительно не помнил.

Дарси встретилась с ним взглядом.

— Это было на следующий день после моего бракоразводного процесса, — равнодушно произнесла она.

— Хм.

— Сначала ранчо, а теперь это… заставить нас жить вместе после всего, что случилось. — Дарси осторожно набрала воздуха в легкие. — Я начинаю думать, что дед был скрытым романтиком либо просто старым расчетливым скрягой.

— А может, имелись другие причины? — засомневался Джо. — Например, его волновала наша судьба и он не знал, что еще можно придумать?

Дарси вновь перевела на него взгляд.

— Не секрет, что членов нашей семьи не связывали крепкие родственные отношения.

Он кивнул.

— Я всегда считал это несправедливым.

— А нам так удобно, — ответила Дарси. — Нам не нравится нести семейное бремя.

Он вновь кивнул, но ничего не сказал. Дарси показалось, что у него в глазах промелькнула жалость. Слишком много он знал про нее. Даже то, что ее мать сбежала с игроком в поло, когда Дарси было десять лет, и что они не получали от нее вестей, кроме одной безликой открытки на Рождество. Дарси рассказала эту историю Джо сто лет назад в момент слабости.

Да кого она обманывает? Ей самой было до смерти жаль, что человек, так много значивший для нее в детстве, умер и что нельзя вернуть растраченные впустую годы. Да, она пыталась связаться с ним, но, может, следовало быть настойчивее, может, надо было еще попытаться. Может, может, может…

— Вы согласны с условиями? — резко строго спросил адвокат. — У меня сегодня еще одна встреча.

Джо настороженно глядел на Дарси.

— Как считаешь, ты смогла бы отложить свою работу на пару месяцев? — Он сделал паузу. — Думаю, я смог бы.

Она вздохнула.

— Я тоже могу. — Она посмотрела на адвоката. — Мы попытаемся.

Кивнув, адвокат что-то написал на лежащих перед ним бумагах.

— Похоже, это стоит того, — сказал Джо. «Стоит или нет, сдаваться я не собираюсь», — подумала Дарси. Но вслух произнесла:

— Я хочу посмотреть тут все. — Она опустила взгляд на часы, чтобы Джо не заметил слез у нее на глазах.

Она не успела дойти до холла, как почувствовала на плече руку Джо.

— В чем дело?

Она быстро вытерла глаза тыльной стороной ладони.

— Ничего. Просто я устала.

Джо насторожился.

— В самом деле?

— Нет, правда, со мной все в порядке. — Она быстро шмыгнула носом. — Говорю тебе, у меня аллергия.

— Ты расстроена, что Кен оставил часть ранчо мне?

— Нисколько я не…

— Да ладно, кто бы не расстроился?

Ее вдруг охватила злость.

— Почему ты так уверен, что можешь читать мои мысли?

— Всегда мог.

— Это было давно и неправда… С чего ты взял, будто знаешь, о чем я думаю? — Ее бесил его спокойный тон.

— Твои мысли обычно написаны у тебя на лице.

— Тогда тебе надо завести очки, потому что ты ошибаешься. И вообще, нет никакой надежды на то, что затея деда сработает. Не вижу, как мы сможем жить здесь вместе. Может, нам следует посоветоваться с другим адвокатом, попробовать найти какую-нибудь лазейку… — Она взглянула на него и быстро добавила: — О, не беспокойся, я не собираюсь отсуживать у тебя твою часть. Дед правильно поступил, что оставил тебе что-то. Жаль только, что он сделал это так неуклюже.

Джо кивнул, но ничего не ответил.

— В любом случае, если я найду другого адвоката — Джо остановил ее:

— Другой адвокат будет стоить денег и времени, чего, полагаю, ни у кого из нас не в избытке.

— Но, Джо… — она покачала головой, — мы же не можем всерьез отнестись к идее жить здесь вместе.

— Нам придется. — Голос у него смягчился, но в нем еще звучала тревога. — Это великолепная возможность, особенно для меня.

— Увы, не могу сказать того же о себе, — нервно проговорила Дарси.

Он помолчал немного, потом произнес:

— Не знаю, как ты, но у меня нет времени на поиски лазеек. Два месяца — это вовсе не так долго.

— Не знаю…

Он подозрительно оглядел ее.

— Чего ты так волнуешься? Боишься, что я посягну на твою добродетель?

Если она чего и боялась, так это не устоять перед ним. Рядом с ним все внутри у нее становилось как воск. А когда они будут жить вместе на ранчо, большую часть времени им придется проводить в одном помещении.

—  Янисколько не волнуюсь. Просто думаю, что мы не самые идеальные соседи по дому…

— Слушай, — он явно начал терять терпение, — тебе придется привыкнуть к этому, и побыстрее. Поэтому вот что я предлагаю: мы остаемся здесь на два месяца и приводим ранчо в порядок, по возможности затратив минимум денег. Сие означает, что под твоими наманикюренными ноготками появится грязь. А в конце срока мы продаем его. Доход поделим поровну, минус затраты. Согласна?

— Я… я…

— Как у тебя с обязательствами?

— Согласна. — Голова у Дарси плыла. — То есть хорошо. То есть я согласна с этой договоренностью, и дела с обязательствами у меня обстоят отлично. Хотя — не твое это дело.

— Теперь мое, — спокойно сказал Джо. — И, конечно же, нам придется составить контракт. Мы оба останемся на ранчо на два месяца в соответствии с условиями дополнения к завещанию твоего деда, чтобы ты не уехала и не испортила мне все дело. Затем мы продаем ранчо, и каждый идет своей дорогой. Навсегда.

Ей понадобилось некоторое время, чтобы в конце концов выговорить:

— Отлично.

Он протянул руку.

— Тогда договорились?

— Договорились. — И она протянула свою.

Ей показалось, что от его руки к ней пробежал электрический ток. Интересно, почувствовал ли Джо?.. Он на секунду задержал ее ладонь в своей.

— Хорошо.

— Пойду на улицу, — заявила Дарси. Джо задержал ее взглядом.

— Я вернусь и попрошу Коннора составить контракт. — Он повернулся и зашагал назад к библиотеке. — Слишком далеко не ходи, — бросил он через плечо. — Ты будешь нужна мне, чтобы расписаться, пока не передумала.

На свежем ноябрьском морозце Дарси почувствовала себя лучше. Она глубоко вдохнула пьянящий запах холодного воздуха и дыма костров. Небо над головой потемнело, угрожая дождем, но Дарси этого не замечала. Она сделала несколько шагов, чтобы унять сердцебиение. Ты будешь нужна мне, чтобы расписаться, пока не передумала.Как будто она могла передумать!

Возле лошадиного загона она остановилась. Темно-гнедая лошадь, жевавшая сено, резко встрепенулась, осмотрелась по сторонам и вновь принялась за свое занятие. Дарси опустила сцепленные руки на холодную деревянную изгородь. Похоже, в последний раз ее красила именно она, одиннадцать или двенадцать лет назад…

Дарси вздохнула и, повернувшись, прислонилась к изгороди спиной. Во всем их семействе только ее волновала полная разобщенность родственников. Ей вдруг захотелось позвонить матери, но это будет просто смешно: за последние шесть лет они ни разу не разговаривали. А ведь даже не ссорились! Просто не нуждались друг в друге…

Со смерти отца прошло пятнадцать лет. Связи с многочисленными отчимами давно потеряны. Каким-то образом, пока дед был еще жив, он связывал их, давал надежду на примирение. С его смертью надежда исчезла, связующая нить оборвалась.

У нее остался только Тайлер. Она попыталась отогнать навязчивый образ, но он не уходил. Слишком много Тайлер для нее значил. Ей казалось, что обида уничтожила остатки чувства, но встреча с Джо, его непреодолимое обаяние, от которого она становилась ватной, вновь растворили двери волшебного замка. Было в нем что-то родное, странно успокаивающее. Дарси хотела и броситься к нему, и бежать от него…

Ее внимание привлекло урчание мотора на расстоянии примерно пятидесяти ярдов. Дарси оглянулась. У остановки, рядом с подъездной дорогой, затормозил школьный автобус. Дверь его открылась, и на землю спрыгнул темноволосый мальчуган, не старше пяти-шести лет. Его ярко-красная курточка была широко распахнута. Одной рукой он сжимал коробку для завтраков, а другой — какие-то бумаги.