– Послушай, девочка. Посмотри на меня и послушай.

Рейсин с усилием опустила руки на колени и взглянула на отца, но сразу пожалела об этом. Сочувствие отнюдь не красило это угловатое лицо с бакенбардами.

– Это еще не конец света. К тому же я уверен, что ты ему не безразлична. Непонятно только, зачем он тебя обманывал.

Рейсин была благодарна отцу за то, что он переключился на другую тему.

– Это как раз понятно. Ради Дженкса. Он думал, что сможет повлиять на мои показания, хотел оправдать своего брата.

– Твои показания? – фыркнул Тоби. – Да тебя же там не было!

Рейсин прикусила губу.

– Я была за дверью в кладовой и все слышала. Когда Дженкс выстрелил в тебя, я просто…

– Дженкс? – Тоби сверкнул на нее глазами. – С чего ты взяла? Дженкс не стрелял в меня, девочка.

– Что? – Она не верила своим ушам. – Но я же слышала, па. Я слышала, как ты назвал его никчемным бродягой. Потом Лонни – я уверена, это был Лонни, – крикнул: «Дженкс, не надо!» – и раздался выстрел.

Тоби пожал плечами.

– Э, да, выстрел раздался, но только стрелял не Дженкс.

– Но Лонни крикнул…

– Крикнул, черт бы его побрал, потому как Дженкс встал между нами! Подумать только, парнишка спас мне жизнь! Оттолкнул меня, а сам полез прямо под пистолет.

У Рейсин от изумления отвисла челюсть – она представила пистолет в руке Лонни, его палец нажимает на курок, Дженкс отталкивает ее отца в сторону, пуля задевает голову Тоби, и девушка врывается в двери.

– О Боже. О Боже, что я натворила!

Рейсин все еще туго соображала, что к чему. Все смешалось: Дженкс, Тоби, Лонни, Питтманы, Тим. И Дит. О Дит. Брат человека, который не стрелял в ее отца. Пытался ограбить, но не допустил убийства. Спас ее отца, рискуя собственной жизнью.

– Рейси? Малыш? С тобой все в порядке, детка?

Тоби встал с кровати и, нагнувшись над стулом, дотронулся до ее щеки. Она уставилась в его встревоженные глаза и дрожащим от ужаса голосом сообщила:

– О папа! Я же сказала Тиму, что это был Дженкс.

Тоби выпрямился, гневно нахмурившись.

– Кто такой Тим?

– Тим Хоторн, следователь из окружной прокуратуры.

– Окружная прокуратура! – вскричал отец. Он решил, что она лишилась рассудка. – Зачем ты это сделала? Он наверняка тебе не поверил, так? Тебя же там не было!

– Но я там была! Я слышала…

– Ты слышала, но не видела! – взревел Тоби. – Боже милостивый, ты солгала следователю! Ты солгала ему, а в его лице закону!

Дитон Спунер был братом человека, который не стрелял в ее отца.

Рейсин закрыла рот рукой. Дит лгал, чтобы помочь Дженксу. Она лгала, чтобы увидеть Дженкса наказанным. Кто из них сумасшедший? Слезы снова полились ручьем, слезы стыда и раскаяния, слезы потери.

– О-о-о, опять захлюпала! – проворчал Тоби, возвращаясь в постель.

Рейсин попыталась взять себя в руки – отерла слезы и выпрямилась.

– Я такая дура!

– Точно. Но думаю, это не навсегда. Временное одурение, вот что у тебя такое. Со всяким может случиться.

Это ее немного утешило.

– Я… я все расскажу Тиму. Он с минуты на минуту явится.

– Я считаю, тебе непременно следует это сделать.

– А как же с Дитом? – жалобно спросила она.

– Сначала мы все должны прояснить в этом деле, не так ли?

Мы. Храни его Господь. За то, что он не оставил ее.

– Это я должна кое-что прояснить, папа. И я сделаю это.

Тоби улыбнулся.

– Само собой. Ты у меня храбрая девочка.

Она попыталась улыбнуться. Слезы все еще стекали по лицу. Ей нужно исправить все. А как же с Дитом? Наладятся ли их отношения? Следует ли ей пытаться? Тут ей отец не поможет. Тут ей не поможет никто. И навряд ли она сама сможет себе помочь. Что ж, получила по заслугам. Ее ложь причинила вред не только Дженксу, но и его ни в чем не повинному брату.

– Врач? – спросила Рейсин тихим голосом. – Трудно поверить. И потом…

Она вздохнула. Поверить легко. Все признаки были налицо, она просто не распознала их.

Тим Хоторн прогнул спину до хруста в позвоночнике, затем удовлетворенно вздохнул.

– Что он не бакалейщик, ясно было с первого взгляда, извините за эти слова, мисс Рейсин.

– Мне следовало догадаться, когда Горди Хант получил тот синяк, – продолжала она, проигнорировав реплику Тима. – Но он сказал, что это часть его армейской подготовки.

– Да? Пожалуй, можно сказать и так. Они оплатили его учебу и проживание.

Доктор Дитон Спунер живет в этой убогой квартире, подметает полы, оформляет полки, перевозит покупки – на что же еще готов он пойти ради своего брата? Сделать вид, что любит такую, как она? Вероятно. Нет, напомнила она себе, инициатива исходила от нее, и мало кто из мужчин не воспользовался бы ее слабостью. Дит вел себя на редкость порядочно. Врач. Может ли врач полюбить простушку? Ответ на этот вопрос известен, печально подумала Рейсин.

– Кажется, теперь я знаю, что делать, – хмуро произнесла она. – Спасибо за беседу, Тим. Очень любезно с вашей стороны, после всего, что я натворила.

– Не много ты натворила, дорогая. Я был уверен, что ты не явишься на суд с ложью.

– Правда? – недоверчиво спросила девушка. – Хотелось бы мне верить в это.

– Не будь к себе так сурова. Все мы иногда ошибаемся – и я, и ты, и даже Дитон Спунер. Хотя, надо признать, он классный парень, эдакий принц из захолустья. – Тим повертел шляпу в руках, уставясь в глубь коридора. Интересно, где он сейчас. Не думал, что Дит сбежит.

Рейсин дернула плечами.

– Полагаю, это тоже моя вина. Когда я узнала, что он брат Дженкса… Ну и… это показалось мне предательством после всего, что мы… Я тогда еще не знала, что стрелял Лонни. Мне такое и в голову не приходило. Я была очень обижена, даже потрясена. И велела ему убираться.

Тим опустил тяжелую, слегка влажную руку ей на плечо.

– Не скажу, что удивлен. Я его об этом предупреждал, знаешь ли, буквально сегодня, когда он был в округе, пытаясь убедить старину Дженкса признаться в том, что стрелял он.

– Что?

Тим бросил на нее необычно мягкий взгляд.

– Он, конечно, в этом не признался прямо, но после нашего разговора – моего с Дитом – я решил, что мне следует самому поговорить с его братишкой.

– Зачем ему понадобилось делать это? – спросила Рейсин, лихорадочно соображая. – Зачем ему надо было убеждать Дженкса признаться, если тот не виновен? Это неразумно после всего, что он сделал, пытаясь помочь брату.

– Разве? – спросил Тим, поджав губы. – А мне все абсолютно понятно. Дит не хотел, чтобы ты давала показания в суде.

Но пожертвовать Дженксом ради меня? Сомнительно, подумала она, стараясь не поддаваться надежде.

Тим изучал поля своей шляпы.

– Полагаю, он считал его виновным. А учитывая чувства Дита к тебе…

Сердце Рейсин безумно забилось. Она села очень прямо и облизала губы.

– Он говорил вам об этом, да?

Тим поднял бровь.

– Да. Но я и сам заметил, что Дит без ума от тебя.

Рейсин хотелось верить, что это так. Но что же будет теперь?

– Зачем я ему все это наговорила? – прошептала она. – Сама лгала, чтобы обвинить Дженкса… Что мне теперь делать?

Хоторн надел шляпу и одарил ее напоследок советом:

– На твоем месте я бы разыскал Дита. Должен же кто-то сообщить ему, что Дженкс не стрелял. Почему бы тебе этого не сделать?

Да. Кто-то должен сообщить Диту о брате.

И не кто-то, а именно она. Хоть как-то загладить свою вину.

– Спасибо, Тим, – поблагодарила Рейсин, протягивая ему руку.

Он улыбнулся ей очаровательной улыбкой невинного мальчугана и пожал руку. Насвистывая себе под нос, полицейский, довольный, смотрел ей вслед, пока она не скрылась из виду.

Рейсин и в голову не приходила мысль, что Дит может воспользоваться ее машиной. Но когда она вышла на улицу, окутанную сумерками, и увидела оставленный грузовик, сердце ее сжалось.