— Да, у меня есть к вам несколько вопросов, — произнёс Холмс. — Насколько я понял, вы сообщили инспектору, что встретили горничную у двери в библиотеку и что дверь была заперта.

Меривезер подтвердил, что именно так всё и было.

— Вы не слышали какого-нибудь шума из-за двери?

— Нет, сэр, полная тишина. Горничная, правда…

— Да, с ней я скоро тоже переговорю. Скажите, не приходил ли когда-нибудь к мистеру Базиану гость или клиент необычно высокого роста? Человек почти на фут выше меня?

Меривезер в удивлении поднял брови:

— Да, сэр. Такой человек приходил два раза. Какой-то ласкар. Хозяин рассказывал, что он недавно приехал из Индии. Высокий, костлявый и чрезвычайно смуглый человек. Он показался мне очень злым. Когда я открыл дверь и увидел его, то даже испугался. Но сегодня его здесь не было. Во всяком случае, если и был, то мне об этом ничего не известно.

— Значит, здесь, в доме, он был дважды?

— Да… сейчас я вспомню… около месяца назад первый раз. А второй раз в прошлый вторник.

— А какой характер носили эти встречи? Они были дружелюбно настроены друг к другу?

— Мне показалось, что встречи были скорее деловые, сэр. Я никогда не слышал, чтобы они ругались, если вы на это намекаете.

— Мистер Базиан ожидал сегодня посетителей? Может быть, даму?

— Нет, сэр.

— Возможно, среди его посетителей или клиентов недавно была какая-нибудь дама?

— Да, сэр, была. По правде говоря, приходили три женщины. Дайте мне вспомнить… Леди Глостер, миссис Глория Стернуолд, а третью звали, кажется, мисс Маргарет Эшклиф. Она живёт неподалёку, в нескольких домах отсюда.

— Благодарю вас, — сказал Холмс.

Меривезер кивнул с важным видом и вышел из библиотеки.

Услышав, что Меривезер говорит о ласкаре, я тотчас вспомнил того мерзавца, который держал опиумный притон на Аппер-Суондем-лейн — грязный переулок, расположенный позади высоких верфей. Я рассказывал об этом месте в «Человеке с рассечённой губой».

К Лестрейду подошёл полицейский:

— Прошу прощения, сэр.

— Да, Гастингс.

— Я случайно услышал разговор мистера Холмса с дворецким. Должен сказать, что я знаю одного необычайно высокого ласкара. Он управляет опиумным притоном рядом с Лондонским мостом возле пристани.

Глаза Лестрейда заблестели:

— Вы знакомы с этим человеком, Гастингс? Это нам очень помогло бы. Благодаря мистеру Холмсу мы смогли понять, что здесь произошло. Опиум в столе Базиана — ниточка, которая связывает его с ласкаром. Это не может быть простым совпадением. Вот вам и мотив убийства. Ласкар продавал ему опиум. Возможно, Базиан даже бывал в его наркопритоне. Мистер Холмс заметил, что у Базиана были проблемы с деньгами. Так, может быть, он задолжал этому великану. Тот пришёл сюда сегодня за своими деньгами, они подрались, и всё это скверно закончилось для мистера Базиана. Что скажете, мистер Холмс?

— Да, конечно, такой сценарий вполне возможен. Но в нём нет места женщине, которая приходила сюда вместе с ласкаром.

— Ах да, женщина… — Лестрейд пренебрежительно махнул рукой. — Я могу вам сказать, почему здесь могла быть женщина. Наверное, это была ночная бабочка. В любом случае она не могла разбить Базиану челюсть. А удар ножом сделан сверху вниз, не так ли, доктор Уотсон?

— Да, верно.

— Значит, убийца был явно выше Базиана. Полагаю, человек ростом семь футов вполне мог быть выше покойного.

Лестрейд снова повернулся к Гастингсу.

— Вы знаете, где находится этот опиумный притон? — спросил он.

— Знаю, сэр.

Губы Лестрейда расплылись в довольной улыбке, черты лица заострились, и он стал похож на хорька.

— Что ж, мы оставим одного офицера здесь, чтобы он присмотрел за местом преступления и дождался катафалка, а сами заедем в участок, возьмём ещё нескольких людей и отправимся в притон. И часа не пройдёт, как этот ласкар будет в наручниках. — Он мимолётно взглянул на Холмса. — Спасибо вам, мистер Холмс. Вы помогли мне расследовать это преступление.

С этими словами инспектор покинул библиотеку. Гастингс последовал за ним. Мы с Холмсом остались, в недоумении глядя им вслед.

— Вы помогли ему расследовать дело, — произнёс я наконец.

— Да… ну что ж, Лестрейд ушёл, но мы ведь ещё здесь. Давайте отыщем горничную. Я всё ещё хочу поговорить с ней.

Тереза Хегал оказалась маленькой крепкой женщиной лет сорока. Она работала у Базиана только два месяца. Её седые волосы были затянуты в тугой узел на макушке. После смерти Базиана она очень беспокоилась о новом месте работы. Я пообещал, что обязательно узнаю, не нужна ли кому-нибудь из моих знакомых горничная.

— Вы мисс или миссис Хегал? — поинтересовался Холмс, присаживаясь рядом с ней.

— Миссис Хегал, сэр, — ответила она. — У меня трое детей. Остальные умерли. Мой сын Уолтер погиб несколько недель назад… попал под копыта лошади, сэр… — В её глазах притаились печаль и гнев.

— Сочувствую вашему горю, миссис Хегал. Потеря ребёнка — это большое несчастье.

— Верно, сэр, спасибо вам.

Я заметил, как на её глаза наворачиваются слёзы. Она смахнула их ладонью.

— Я задам вам всего пару вопросов, — сказал Холмс. — Как я понял, именно вы услышали крик мистера Базиана?

— Да, сэр. Короткий возглас «Мэри». Имя его жены. — Женщина понизила голос до шёпота, будто собиралась раскрыть какой-то секрет: — Муж относился к ней очень плохо. Так мне сказали мистер Меривезер и кухарка. Наверное, её душа не нашла покоя и вернулась, чтобы он заплатил за свои дурные дела. Так я думаю, сэр.

— Может быть, это и вправду было провидение. Кроме крика, вы ничего не слышали?

Казалось, горничная была в замешательстве:

— Кроме крика?

— Звук хлопнувшей двери, например?

— Да, сейчас припоминаю. Я действительно слышала через дверь какой-то стук. Потом я решила, что, вероятно, это мистер Базиан упал, сэр.

— Возможно, что-то ещё? Что-то необычное?

— Я… я помню, что, когда мы с мистером Меривезером вошли в комнату, внутри стоял запах дыма.

— Запах дыма, вы говорите?

— Да, сэр. Во всяком случае, мне так показалось.

— Это интересно. — Холмс резко встал. — Благодарю вас, миссис Хегал. Давайте вернёмся в библиотеку, Уотсон.

Он быстро направился в сторону комнаты, и я поспешил за ним.

В библиотеке Холмс сразу же подошёл к камину и, присев на корточки, заглянул внутрь.

— Здесь действительно что-то сожгли недавно, — произнёс он. — Похоже, какие-то письма.

Он достал пинцет, засунул руку в камин и вынул оттуда клочок бумаги с обгоревшими краями. Он внимательно разглядел его.

— Бумага хорошего качества, — сделал вывод Холмс. — Кажется, очень дорогая. — Он положил клочок в бумажник. — Думаю, мы здесь закончили, Уотсон. Нам пора.

Выйдя на улицу, мы остановили проезжавший мимо экипаж.

— Как вы думаете, Лестрейд на верном пути? — спросил я, когда мы забрались в кэб.

— Его рассуждения основываются на некоторых фактах, — ответил Холмс. — Следовательно, в них присутствует логика.

— Но ведь он учёл только часть улик.

— Да, Уотсон, в библиотеке происходило что-то ещё. И я не успокоюсь, пока не выясню всё до конца. Сегодня уже поздно, но завтра я обязательно нанесу визит леди Глостер.

— Это одна из тех женщин, которых назвал Меривезер?

— Да, именно так. Я знаю лорда Глостера. Я помогал ему когда-то в одном небольшом деле. Он часто ездит во Францию. А Базиана убили французским ножом. Конечно, это может быть простым совпадением. однако сам факт очень любопытен. Интересно также, что его жену зовут Мари. — Холмс взглянул на меня, ожидая реакции.

— Так её зовут Мари! — дошло до меня. — Уж не хотите ли вы сказать, что…

— Да, Уотсон, вполне возможно, что то, что слышала горничная, было не «Мэри», и не «Меривезер», а «Мари». Было бы очень интересно узнать, так ли это на самом деле и почему последним словом Базиана было имя.