- Ты дура, если позволяешь себя в это втянуть.

Никто не любит, когда тебя называют дурой. Пэм вышла за рамки приличия, но тактичность никогда не значилась среди ее достоинств.

- Пэм, хватит, - сказала я. Наверное, это прозвучало серьезно, потому что она не сводила с меня глаз секунд пятнадцать.

- Я обидела тебя, - заметила она, хотя не было заметно, что это ее расстроило.

- Да, обидела.

Клод скучает по своим сестрам. Больше не осталось фейри, с которыми он мог бы крутить интриги, после того как Найл закрыл портал, или двери, или что он там еще закрыл. Я самый близкий человек, который остался у Клода - и это довольно печально, учитывая, какая во мне крошечная часть фейрийской крови.

- Поехали, - сказала Пэм.

- Эрик будет ждать.

Менять тему разговора, когда ей больше нечего сказать, было еще одной характерной чертой Пэм. Мне пришлось улыбнуться и кивнуть.

- Как прошла встреча с Виктором? - спросила я.

- Было бы прекрасно, если бы он случайно попал в аварию.

- Ты правда так думаешь?

- Нет. На самом деле, я хочу, чтобы кто-нибудь его убил.

- Я тоже.

Наши глаза встретились и она слегка кивнула. Мы были солидарны в отношении Виктора.

- Я не верю ни единому его слову, - сказала она. - Я подвергаю сомнению каждое его решение. Думаю, он хочет занять место Эрика. Он больше не хочет быть эмиссаром короля. Он хочет оторвать себе в управление собственную территорию.

Я представила себе Виктора, одетого в меха, сплавляющегося на каноэ по Ред-Ривер с индейской девушкой, стоически сидящей за ним. Я рассмеялась. Когда мы сели в машину Пэм, она мрачно взглянула на меня. Я тебя не понимаю, сказала она. Я действительно не понимаю. Мы выехали на Хаммингбердское шоссе и повернули на север.

- Почему положение шерифа Луизианы считается престижнее роли эмиссара Фелипе, который владеет богатым королевством? - серьезно спросила я, надеясь разобраться в этих хитросплетениях.

- Лучше царствовать в аду, чем прислуживать в раю, - ответила Пэм. Я знала, что она кого-то цитирует, но не имела понятия, кого именно.

- Луизиана - ад? А Лас-Вегас - рай?

Я еще могла поверить, что для какого-нибудь вампира-космополита Луизина показалась бы наименее желанным местом для жизни, но с чего Лас-Вегас - райское местечко? Я так определенно не считала.

- Я просто хочу сказать, - пожала плечами Пэм - что для Виктора настал момент вырваться из-под власти Фелипе. Они были вместе долгое время. Виктор честолюбив.

- Это правда. Как ты думаешь, что планирует Виктор? Он хочет свергнуть Эрика?

- Он постарается его дискредитировать, - быстро ответила Пэм. Она действительно думала об этом.

- Если Виктор не сможет этого сделать, то попытается убить Эрика, но не напрямую, не в бою.

- Он боится драться с Эриком?

- Да, - улыбнулась Пэм.

- Вполне верю.

Мы выехали на шоссе и свернули на запад по направлению к Шривпорту.

- Если бы он бросил вызов Эрику, тот был бы в правке вначале послать меня. Я бы с удовольствием сразилась с Виктором. На мгновение ее клыки сверкнули в свете приборной панели.

- А у Виктора есть "правая рука"? Разве он не послал бы его на бой?

Пэм склонила голову на бок. Она выглядела так будто уже неоднократно размышляла на эту тему.

- Его подручный - Бруно Бразелл. Он был с Виктором в ту ночь, когда Эрик сдался Неваде, - сказала она.

- Короткая бородка, серьга в ухе? Если Эрик позволит мне сразиться вместо него, то Виктор может послать Бруно. Готова поклясться, он великолепен. Но я убью его через пять минут, а то и раньше. Можешь сделать ставку на это.

Пэм, которая в викторианскую эпоху была обычной молодой девушкой из среднего класса, скрывающей свои дикие наклонности, вырвалась на свободу, став вампиром. Я никогда не спрашивала Эрика, почему он обратил именно Пэм, но была уверена, что из-за того, что разглядел в ней природную жестокость. Поддавшись импульсу, я спросила:

- Пэм, как думаешь, что бы с тобой случилось, если бы ты не встретила Эрика?

Повисло долгое молчание или только мне оно показалось долгим. Я задавалась вопросом, была ли она зла или расстроена из-за того, что у нее не будет мужа и детей. Мне было любопытно, вспоминала ли она с грустью о сексуальных отношениях со своим создателем, Эриком, которые хотя и не длились долго (а отношения между вампирами, как правило, такие), но наверняка были очень яркими. Наконец, когда я уже хотела извиниться за вопрос, Пэм ответила:

- Думаю, я была рождена для этого. Тусклый свет от приборной панели освещал ее идеально симметричное лицо.

- Я была бы плохой женой и ужасной матерью. Та часть меня, что рвет глотки моим врагам, проявилась бы, останься я человеком. Вероятно, я бы, конечно, никого не убила, ведь убийства не были в числе доступных мне вещей, пока я была человеком. Но я бы сделала свою семью очень несчастной, уж поверь.

- Ты отличный вампир, - я не знала, что еще сказать. Она кивнула.

- Да.

Мы больше не разговаривали до прибытия к дому Эрика. Как ни странно, он купил жилье в охраняемой резиденции, построенной по четким строительным нормам. Эрик предпочитал наличие хорошей охраны в дневное время. А еще ему нравились каменные дома. В Шривпорте было не много строений с цокольным этажом, так как уровень воды здесь слишком высокий, но дом Эрика стоял на склоне. Изначально, нижняя часть здания образовывала проход с заднего двора. По распоряжению Эрика эту дверь убрали, а стену укрепили, так что теперь у него было прекрасное место для сна. Я не бывала в доме Эрика до тех пор, пока между нами не появилась кровная связь. Иногда столь тесные отношения с Эриком казались мне восхитительными, но временами я чувствовала себя в ловушке. Трудно было в это поверить, но сейчас, когда я более-менее оправилась после нападения, секс стал еще лучше. Сейчас я чувствовала, как будто каждая молекула моего тела вибрирует от близости к нему. У Пэм был пульт для открывания гаражной двери, которым она и воспользовалась. Дверь отъехала в сторону и за ней показалась машина Эрика. Не считая сверкающего Корветта, гараж был совершенно пуст: ни садовых стульев, ни мешков с семенами травы, ни полупустых банок с краской. Ни стремянки, ни рабочей спецовки, ни охотничьих сапог. Эрик не нуждался ни в чем из подобного снаряжения. По соседству были лужайки, красивые лужайки с плотно высаженными клумбами, но спецслужба по содержанию газонов подстригала здесь каждую травинку, каждый куст, убирала каждый упавший лист. Мы уже были внутри, и Пэм с ноги захлопнула гаражную дверь. Дверь в кухню была заперта, и она воспользовалась ключем, чтобы мы могли пройти из гаража прямо туда. Вообще-то, кухня для вампиром бесполезна, хотя небольшой холодильник необходим для хранения синтетической крови, а микроволновка удобна для того, чтобы разогревать кровь до комнатной температуры. Эрик купил для меня кофемашину и держал в холодильнике немного еды для людей, бывавших в его доме. В последнее время таким человеком была я.

- Эрик! - позвала я, как только мы вошли. Мы с Пэм скинули обувь, так как это было одним из домашних правил Эрика.

- Ну иди же, поприветствуй его! - сказала Пэм, когда я взглянула на нее.

- Мне нужно принять Настоящей крови и еще кой-какие средства реанимации.

Я прошла из стерильной кухни в гостиную. Дизайн кухни был выполнен в мягких тонах, а вот гостиная Эрика вполне отражала его характер. Хотя это не часто проявлялось в выборе его одежды, Эрик предпочитал насыщенные краски. Когда я попала в его дом впервые, эта гостиная потрясла меня до глубины души. Стены здесь были сапфирово синими, а карнизы и плинтусы - чистейше, сияюще белыми. Мебель представляла собой эклектическое собрание вещей, которые ему приглянулись, вся обивка была в ярких тонах, иногда с затейливыми узорами - глубокий красный, синий, лимонно желтый, нефритовый и изумрудно зеленый, золотой топаз. Так как Эрик был крупным мужчиной, вся мебель была большой: тяжелая, крепкая и заваленная подушками. Эрик вышел из своего кабинета. Стоило мне его увидеть, как каждый гормон в моем теле встал по стойке смирно. Он очень высокий, с длинными золотыми волосами, а его глаза настолько голубые, что их цвет почти затмевает бледность лица, сильного и мужественного. В нем нет ни грамма женственности. Чаще всего он ходит в джинсах и футболках, но мне доводилось видеть его и в костюме.