Ее глаза сверкнули чувственным весельем.

– Прости.

Со стоном он лег на кровать и сгреб ее в свои объятия.

Мягкий смех Орхидеи взлетел к куполообразному потолку, такой же невесомый и яркий, как звездный свет наверху. Раф склонился над ней, поймав в ловушку крепких рук, и начал покрывать Орхидею поцелуями, пока она не перестала смеяться. Под его натиском ее губы приоткрылись. С тихим, приглушенным восклицанием она сомкнула руки вокруг него. Он до самого нутра чувствовал ее стремительно разгорающийся чувственный голод. Орхидея хотела его. Его собственный тлеющий голод разгорелся в яркое пламя, и Раф возликовал. Сегодня вечером она принадлежала ему.

В безудержном неистовстве счастливой страсти они катались по широкой кровати, сминая покрывало и простыни, пока все не пришло в полный беспорядок. Когда они наконец остановились, Раф снова растянулся поверх Орхидеи, и она обвила его ногами, все еще обтянутыми джинсами. Она подняла на него взгляд, затаив дыхание. Ее глаза казались сверкающими, освещенными звездным светом озерами, в которых ему хотелось утонуть, и ждать не было сил.

Даже через джинсы он чувствовал жар ее тела, запах, теперь смешанный с безошибочно определяемыми нотками женского желания. Ночь – время, когда его чувства особенно обострялись, и его вторая натура сильнее всего давала о себе знать – звала его. Сейчас он ощущал себя живым, как никогда раньше.

Раф на какое‑то время приподнялся, схватился за край ее футболки и приподнял до грудей, а потом вообще стащил через голову. Мягкие волосы Орхидеи в беспорядке разметались по подушкам. Один шелковистый локон упал на лицо, придавая ей страстный и загадочный вид.

Раф залюбовался изящной линией ее груди. Ему пришло в голову, что он никогда в жизни не видел ничего прекраснее россыпи звездного света на ее коже.

Орхидея тем временем вела сражение с пуговицами на его рубашке. Охваченный нетерпением от ее медленного продвижения, он быстренько закончил дело за нее. Почувствовав прикосновение ее пальцев к своей обнаженной груди, Раф закрыл глаза и задрожал.

– Раф. – Голос Орхидеи был переполнен эмоциями.

Он открыл глаза и наклонился, чтобы поцеловать ее. Приникнув к ее губам, он расстегнул пояс джинсов, а затем, двигаясь вниз, освободил от них Орхидею. Когда Раф вновь над ней навис, на ней из одежды остался лишь маленький шелковый треугольник.

Раф положил руку между ее ног, тоненькие трусики были уже мокрыми. Опьяневший от удовольствия, Раф был немного ошеломлен. Он слегка прижал ладонь к скрывавшему ее шелковому лоскутку.

От этого прикосновения Орхидея с шумом втянула воздух, беззвучно вскрикнула и беспокойно задвигалась под его рукой. Когда он погладил ее между ног, она сжала бедра вместе, сильнее прижимаясь к его ладони. В темноте было слышно, как участилось ее дыхание.

Через мгновение она нерешительно дотронулась до него в такой же интимной ласке и нетерпеливо вздохнула, когда ее рука нащупала ткань брюк. Ее прикосновение было странно неловким, но в то же время призывным. Ее руки довели его до безумия за то время, пока она нашла застежку на поясе его брюк, расстегнула пуговицу и наконец‑то смогла расстегнуть молнию.

Его член лег в ее ожидающую руку. Когда она нежно приласкала его, Раф подумал, что, наверное, сойдет с ума. Он на мгновение прикрыл глаза, отчаянно стараясь вернуть себе самообладание.

Ему это удалось, во всяком случае, на несколько минут. Тогда он открыл глаза и увидел, что Орхидея смотрит на его мощную эрекцию с выражением удивления и благоговения.

– Ты невероятен, – прошептала она.

Он не ответил. Просто не мог. Раф был почти на пределе. Если он не возьмет ее сейчас, то непременно взорвется. Он сорвал с нее промокшие трусики, вновь опустился на нее и расположился между ее ног. Их взгляды встретились. Ему было необходимо видеть глаза Орхидеи, когда она наконец станет ему принадлежать.

Она смотрела на него со странной напряженностью, будто должно было случиться что‑то важное. Он надеялся, что не разочарует ее.

Раф тяжело толкнулся вперед, ощущая, как тугие, нежные мышцы сопротивляются, но уступают и в конце концов мягко обхватывают его. Что‑то еще наконец поддалось вторжению. Он услышал, как Орхидея резко втянула в себя воздух и на мгновение замерла. Она была горячей, влажной и очень‑очень узкой. Слишком узкой.

Раф стремительно поднял голову.

– Орхидея?

– Все в порядке, – она взяла его лицо в свои ладони. – Я очень долго ждала этого.

– Но почему?

– Как‑то не ощущала правильности момента.

Глубокое чувство удивления и ликующего удовлетворения смешались с мощным химическим соединением в его венах. Он точно знал, что она имела в виду. Ничто и никогда не ощущалось таким правильным и своевременным. Он опустил голову и поцеловал ее шею.

– Фокус.

Орхидея не колебалась. В плоскости подсознания обрел форму сверкающий кристалл. Раф направил мощный поток таланта через кристалл, одновременно глубже погружаясь в ее тело. Он потянулся вниз и отыскал маленький твердый клитор. При первом же прикосновении Орхидея вскрикнула и спрятала лицо на груди Рафа. Ему показалось, что он ощущает ее зубы. Это чувство было невыносимо захватывающим. Он нежно погладил ее и задвигался. Заложенные природой ритмы желания установились в старой, как мир, синергетической гармонии.

Вечность спустя, когда усилие сдерживать себя стало совершенно мучительным, Орхидея неожиданно впилась пальцами в его плечи.

– О, да, – шептала она, будто только что сделала какое‑то невероятное открытие. – Да.

Он приподнял голову, чтобы видеть ее лицо, когда она забилась под ним в кульминации. Мелкая дрожь прошла через все ее тело. Он чувствовал эту дрожь глубоко внутри, там, где он так надежно устроился. Освобождение Орхидеи вызвало его собственное. Великолепное соединение физической и психической энергии текло через него. Все его чувства были сосредоточены на этих ощущениях. Он был сметен восхитительным безудержным ураганом, который полностью поглотил его.

Никогда прежде он не чувствовал такой целостности, правильности, красоты.

* * *

Спустя много времени Раф открыл глаза и, уставившись на стеклянный купол, стал рассматривать звезды. Орхидея пошевелилась и вытянулась рядом с ним. Затем она приподнялась на локте и склонилась над ним.

– Можно задать тебе личный вопрос?

Он всмотрелся в ее светящиеся глаза и запустил руку в ее волосы.

– Конкретно в этот момент я не стану возражать, даже если ты попросишь меня взлететь или спуститься с водопада в бочке.

– Ты в хорошем настроении, да?

– В превосходном.

Она сложила руки на его груди и положила на них подбородок.

– Этот вопрос из области профессионального интереса.

– Валяй.

– Правда ли, что сталкеры могут определять, лжет им человек или нет?

Он застыл, а затем начал смеяться. Раф смеялся так безудержно, что вынужден был сесть и схватиться руками за живот. Он согнулся пополам и захлебывался от смеха, гулко отдававшегося от стен комнаты.

– Не думала, что вопрос будет таким забавным, – обиделась Орхидея.

Смех Рафа наконец‑то перешел в усмешку. Он растянулся на спине и уложил Орхидею поверх себя.

– Скажем так, – он погладил ее волосы. – Я точно буду знать, если ты когда‑нибудь попытаешься сымитировать оргазм.