Как она и предполагала, стрела угодила в цель. Гилберт с силой сжал в руках планшет, но быстро восстановил самообладание.

– Все очень просто, моя дорогая. Я действовал через врача с более сильным гипнотическим талантом.

– Квентина Остина, – прошептала Орхидея.

– Да, именно. Выяснив ценность артефакта, я сразу понял, что должен завладеть им. Но я не мог допустить, чтобы «Парасинергетику» связали с кражей. С помощью моего нового лекарства, усилившего гипнотическое действие, я убедил мистера Уиллиса в том, что курс терапии ему будет очень полезен. Он согласился отправиться к Остину.

– Остин использовал гипноз, чтобы заставить Тео украсть реликвию.

– Вы уже это поняли? Совершенно верно. Более того, при помощи того же препарата доктор Остин смог сделать мистеру Уиллису особенно сильное гипнотическое внушение.

– С чего бы Остину помогать вам?

Гилберт просиял:

– Потому что его чуть не лишили лицензии практикующего врача вследствие тяжбы, затеянной одной из его бывших пациенток. Ему нужна была поддержка и влияние, а я возглавляю дисциплинарную комиссию Нью‑Сиэтлской ассоциации психиатров‑синергетиков.

– И вы пообещали ему, что, если он поможет вам использовать Тео для кражи артефакта, вы проследите, чтобы Остин сохранил свою лицензию?

– Именно.

– Заполучив артефакт, вы подстроили смерть Тео.

Гилберт нахмурился:

– У меня воистину не было выбора. Я предполагал, что избавившись от Уиллиса, уничтожу все следы, связывавшие «Парасинергетику» с этой кражей. Кроме того, для работы над реликвией я намеревался использовать другого ледяного концентратора, а не Уиллиса. Для серьезных исследований Уиллис был слишком психологически неустойчив.

Внезапно Орхидею сильно затошнило.

– Значит, вы собирались использовать меня? Именно поэтому продолжали посылать мне письма, убеждая вернуться в «Парасинергетику» для дальнейших исследований.

– Да. Я надеялся, что влияние академических корней Нортвилла убедит вас вернуться в лабораторию. Но вы, как всегда, проявили крайнее упрямство и несговорчивость. – Гилберт улыбнулся: – Ах, ну теперь вы здесь, и все остальное неважно.

Орхидея сделал вид, что не слышит его:

– Так это вы наняли мистера Чудо и его концентратора, чтобы убить Тео?

– На самом деле этот талант‑иллюзионист, мистер Чудо, как он себя называл, своими силами устроил автокатастрофу. Для такой простой работы ему не требовался концентратор.

– Но потом все пошло не так, верно?

– Все полетело в тартарары. – Гилберт нервно сжал пухлыми пальцами планшет. – Провалилась попытка помешать мистеру Стоунбрейкеру. Это было очень досадно. Потом ко мне практически в невменяемом состоянии заявился Остин и заявил, что перед самой смертью Уиллис написал письмо, обвинив его, Остина, в том, что он, дескать, загипнотизировал Уиллиса и заставил украсть артефакт. В том же письме Уиллис утверждал, что отправил еще одно письмо другу, наказывая тому обратиться в полицию в случае, если с ним что‑нибудь случится.

– Письмо Моргану Ламберту, – тихо произнесла Орхидея.

– Я снова нанял мистера Чудо, чтобы отыскать письмо и избавиться от Ламберта. Он и его концентратор нашли письмо, но этот дурак иллюзионист сделал копию и опрометчиво намеревался шантажировать меня.

– И тогда вы убили его и попытались убить его помощника. Но у вас ведь не вышло, Гилли? Краудера вам убить так и не удалось.

– Ситуация немного вышла из‑под контроля, – подтвердил Гилберт.

– И вы впали в отчаяние. Постарались все представить так, будто за кражей и убийствами стоял Квентин Остин. Потом вы его тоже убили. Вы хотели заставить всех думать, что он дошел до крайности и совершил самоубийство.

– Не совсем так, но вы почти угадали, моя дорогая. В самом деле, вы очень близки к правде. План должен был сработать. – Черты жизнерадостного лица Гилберта исказило беспокойство. – И сработает. Теперь у меня есть вы.

– Ненадолго. Стоунбрейкер придет за мной. – Орхидея намеренно сбилась на мелодраматический тон, более походящий актрисе, играющей в каком‑нибудь ночном фильме ужасов. – Он сталкер, Гилли. Вы в курсе, что это значит?

Гилберт нахмурился:

– Помнится, они довольно примитивны.

– Очень примитивны, Гилли. Некоторые называют их охотниками. Раф найдет меня. А после, Гилли, он выследит вас, загонит и перегрызет вам горло .

Глаза Гилберта широко распахнулись. Он невольно отступил на шаг. Да уж, не зря она написала кучу романов о психических вампирах, подумала Орхидея.

На каталке зашевелилась Бриана:

– Боже мой. Как же я надеюсь, что он именно так и сделает, вы, мерзкий, ничтожный червяк.

Лицо Гилберта омрачилось.

– Мистер Стоунбрейкер не представляет угрозы. Если он появится, им займутся. Здесь, в «Парасинергетике», сильная служба безопасности, так что все под контролем.

– Ха. – Орхидея посмотрела на него: – Коли вы верите в это, Гилли, так у меня есть отличный мост на Западных островах, могу вам продать¹⁰.

– Заткнись, – прошипел Гилберт. – Заткнись сейчас же. И никогда больше не называй меня «Гилли». Хватит с меня твоего презрительного отношения и непочтения. Ты не знаешь, с кем имеешь дело.

– А вы за три года ничуть не изменились, Гилли. Все также завидуете тем, кто обладает большей психической силой, верно? Да вы не на шутку помешались, если думаете, что с помощью инопланетного артефакта усилите ваш дар.

– Проклятие, я покажу вам, что он может. – Гилберт крепче сжал артефакт. – Фокус !

– Черта с два, Гилли.

Гилберт вздернул подбородок, медленно опустил планшет на лабораторную стойку, сунул руку в карман и вытащил маленький пистолет.

– Фокус, ты, глупая маленькая концентраторша, или я убью миссис Калверторп. Решай, считаю до трех.

– Орхидея? – Бриана изо всех сил пыталась сесть на край каталки. Страх исказил ее лицо. – Орхидея, думаю, он не шутит.

– Раз, – прошипел Гилберт, начиная отсчет.

* * *

Селби уставился на обмякшую фигуру сотрудника службы безопасности «Парасинергетики», который только что с глухим стуком свалился на землю.

– Ты убил его?

– Нет, но какое‑то время он будет в отключке. – Раф опустился на колено рядом с охранником и проворно снял с мужчины черную униформу и ботинки. Потом он отстегнул от черного кожаного ремня пластиковые манжеты и скрепил охраннику запястья, забрав двустороннюю рацию.

До сих пор все было легко. Возможно, даже слишком легко.

Схема расположения устройств жизнеобеспечения «Парасинергетики», которую Раф извлек из своего компьютера, была точной. Он надеялся, что данные по системе безопасности окажутся такими же.

Раф и Селби оставили автомобиль в боковой улочке и просто подошли к главным воротам. Селби отвлек охранника, засыпав его вопросами о якобы работающем в «Парасинергетике» друге. Раф же позаботился об остальном.

Он поднялся на ноги, натянул форму охранника и пристегнул к поясу рацию.

– Где ты такому научился? – Голос Селби звучал одновременно испуганно и потрясенно.

– Управлять двухсторонним переговорным устройством? Это совсем несложно. Их часто используют на складах «Стоунбрейкер шипинг» и в доках.

– Я говорил не об этой чертовой рации. Кто угодно может с ней работать. Я о том, что ты сейчас сделал с охранником – подкрался к нему сзади и схватил рукой за горло. Он даже звука не издал. Просто‑напросто отрубился.

– Ничего сложного, Селби. Просто на несколько секунд перекрыл ему ток крови к мозгу. Он в некотором роде лишился чувств.

– Лишился чувств? Вот как ты это называешь?

– Фактически, это применение метадзен‑синергетики в ее логическом завершении.

– Я‑то считал, что вся эта метадзен‑синергетичекая дребедень – всеобщий мир, гармония и синергетический баланс.

– Баланс не всегда достигается мирным путем и гармонией. Иногда приходится немного подтолкнуть события. – Раф повернул к небольшой рощице.

– Погоди секунду. Вот мы на месте, но какой у нас план?

– Мы находим Орхидею и Бриану и вытаскиваем их.

– Ха, вот так просто?

Раф легонько постучал по рации:

– Если повезет, эта штуковина нам немного поможет. Давай, пора идти. Времени мало. Охранника периодически проверяют. Когда он пропустит свой следующий вызов из центрального пункта, кто‑нибудь может явиться, чтобы выяснить, что случилось.

Раф вошел под сень деревьев, затенявших похожую на парк территорию «Парасинергетики». Лунный свет расплескался по земле, словно кругом разлили молоко.

– Повезло, что их не охраняют волки‑гончие, – пробормотал Селби.

– По данным о системе безопасности, Брейсуэлл терпеть не может животных за исключением тех, которых используют для опытов. От них грязь.

– Я все еще не понимаю, почему этот тип, Брейсуэлл, захотел похитить твою подругу Орхидею.

– Это долгая история. – Раф ускорил шаг. Теперь он почти бежал между деревьев. Его чувства обострились настолько сильно, насколько это было возможно без помощи концентратора. Периодически Раф использовал импульсы психической энергии, чтобы на несколько кратких мгновений расширить свои возможности и обшарить с помощью психического сигнала окрестности в поисках Орхидеи. Пока он не получил отклика на свой импульсный запрос, хотя был уверен, что Орхидея где‑то здесь.

Головной офис «Парасинергетики» являлся логовом доктора Гилберта Брейсуэлла. Судя по карте из базы данных «Синергетического фонда», Брейсуэлл фактически жил там. В главном здании у него располагалась маленькая квартирка.

Раф размышлял о том, что, отгородившись охранниками и своим недосягаемым авторитетом, Брейсуэлл чувствовал себя здесь в безопасности, считая, что все у него под контролем. Скользящий по краю пропасти человек цепляется за ощущение власти, как утопающий за соломинку.

– Помедленней. – Селби запыхался, поскольку старался не отставать от Рафа. – Я почти не вижу тебя, не говоря уже о том, куда иду. Если врежусь в дерево, это делу не поможет.