"Они такие твердые, ее обложки, точно сработаны из дерева", – подумал Вран, повторяя про себя заклинание. "Еще более древние книги, чем эта, зачастую имели обложки из кипариса или легкого кедра. Не случайно тогда повелось говорить о прочитавшем всю книгу – "от доски до доски". Но ведь древние – вовсе не значит "верные".

Ноги Врана гудели, отчаянно саднила ушибленная лодыжка, горели сбитые пятки. Но он решил не прибегать к помощи лечебных формул, поскольку за все долгие годы молчания и притворств Вран прочно уяснил золотое правило начинающего мага. Оно гласило: никогда не используй магию для бренных нужд своего тела. В самом крайнем случае уж лучше врачуй дух. Дух потом исправит все.

К тому же Врану было просто жалко расходовать магическую силу заклинаний этой удивительной книги на какие-то там несчастные ссадины и мозоли. Волшебник, который вознамерился обрести власть над всей магией этого мира, не должен обращать внимание на телесные недуги. И эта умеренность и даже скупость Врана в расходовании чужого волшебства начинала приносить свои плоды. Он уже сумел поставить с ног на голову весь Архипелаг, и то ли еще будет.

В том, что магия этой книги была ему чужой, Вран убедился еще три дня назад.

Он до сих пор помнил то состояние ужаса и собственного бессилия, когда ему не удалось укротить невидимый огонь по собственному желанию. Сила огня с легкостью выжгла в лесу длинную широкую просеку и унялась, лишь когда полностью иссякла. Так Врану почудилось, хотя в те минуты вряд ли можно было доверять собственным ощущениям.

У него страшно кружилась голова, а тело казалось легким и пустым до жути. Тогда Вран еще долго стоял у гряды поваленных деревьев, покачиваясь на ватных, бесчувственных ногах. Он почти физически чувствовал, как все его тело яростно звенит. Будто тонкая металлическая фольга на бешеном ветру, поднятом невидимым огнем.

Лишь спустя три часа, когда он вышел на окраины Сырого леса, Вран попытался вновь вызвать свое оружие. И у него ничего не получилось.

Невидимый огонь так и не появился вновь, несмотря на все новые и новые отчаянные попытки вызвать его заклинанием. Лишь сердце Врана колотилось как безумное, так и норовя выскочить из груди.

В отчаянии он зарычал, грянулся наземь и бешено царапал землю, вырывая ногтями пучки чахлых лесных злаков. Потом приступ этой внезапной ярости утих. Вран вновь пришел в себя и первым делом испуганно ощупал содержимое дорожного мешка. Обе книги были на месте.

Именно тогда беглый чародей Вран окончательно понял: несмотря на то, что обе книги в его руках, у него пока нет власти над ними. Он всего лишь использует заключенную в них мудрость. Но сколько это будет продолжаться, не знает никто. И, значит, надо спешить.

Подземелья Черного Города неотвратимо влекли его. Он видел во сне их тайные ходы, скрытые от посторонних глаз мастерские и стекловарни. А своим сновидениям Вран уже давно привык доверять как никому из людей. В темных и стремительных снах Врана было заключено его будущее. Нужно было только суметь разгадать их причудливый и покуда еще необъяснимый шифр.

Вран положил ладони на холодную обложку и мысленно проговорил нужное заклинание. Затем вызвал в памяти образ моста – крепкого дощатого настила с высокими поручнями, перекинутого через пропасть и стянутого для верности длинными стальными скобами. И только потом Вран произнес уже вслух, медленно, тщательно подбирая и выговаривая слова. Точно нанизывая их на невидимые магические нити:

Как вода в песок уходит,

Как роса уходит к солнцу,

Пусть стекают заклинанья,

Испаряются заклятья.

Пусть сейчас же потеряют

Единительную силу

Их железные доспехи.

Как сказал я – так и будет!"

После чего он с любопытством уставился на деревянный мост, ожидая явления разъединяющей магии. Сколько раз уже Вран наблюдал ее действие! Но сам таинственный процесс внутреннего разрушения по-прежнему притягивал его как магнит, будоража, интригуя и приводя в счастливое, лихорадочное возбуждение.

Сначала увлажнились железные скобы.

Затем – длинные гвозди, которыми были сбиты длинные мостки.

Местами темные влажные пятна проступили даже на скалах. Очевидно, где-то там, на самой поверхности залегала железная руда. Крупные прозрачные капли очень скоро выступили на скобах и широких шляпках гвоздей. Понемногу закапало со стальной проволоки, стягивающей поручни. Металл зашипел, стал истончаться и покрываться густой рыжей бахромой.

Затем задышали доски и закачались поручни. Дрогнули опоры, намертво вбитые в скалы по обе стороны пропасти. Сила магии шевельнула всю конструкцию, потом еще и еще, все сильнее и решительнее.

Мост вздыбился и на несколько смертоносных мгновений завис в воздухе. Он страшно выгнулся над бездной надломленной огромной дугой. Вдоль досок торопливо побежали быстрые и неотвратимые трещины. И все это время, несмотря на рвущиеся опоры и ломающиеся ржавые скобы, над мостом стояла страшная, пронзительная тишина. Даже ветер стих над пропастью, и деревья беззвучно застыли, растерянно раскинув беспомощные ветви.

Вран забросил за плечо дорожную котомку с книгами и немудрящими съестными припасами. Рухнувший мост не остановит преследование, но он может надолго его задержать. И лучше всего, если это поймут в первую очередь сами преследователи беглеца.

Усмехнувшись собственным мыслям, Вран обошел несколько огромных валунов и стал спускаться. Впереди лежали необозримые поля с жухлой, поникшей травой. Местами на траве лежали вросшие в землю все те же серые валуны – в этих горах прежде нередки были опасные камнепады.

Когда мост беззвучно рухнул за его спиной, и его обломки загрохотали на дне ущелья, Вран даже не обернулся.

Когда он уже углубился в самое сердце Осенних полей, Вран вновь надел шапку-утайку. Мало кто знал, что ею могла служить любая шапка, если наложить на нее соответствующее заклятие. В одной из магических книг Вран его все-таки отыскал.

Здесь чародей мог встретить рыскающих волков или даже могучего жеребца-разведчика из Царства крылатых лошадей. По договору с Князем Волчьим крылатые кони теперь смело заходили в пределы владений Дитера фон Борзоффа. Они несли воздушный дозор на случай появления мага-отступника. И это было Врану только на руку.

В соответствии с его замыслом, на первых стадиях плана Вран не должен был таиться. Напротив, его врагам предстояло хорошенечко свыкнуться с новым обликом беглого чародея. Этот мальчишка из Закрытки еще не знает, какие неприятные сюрпризы поджидают его с каждым новым днем. А коли так, Вран рано или поздно сумеет связать по рукам и ногам своего самого могущественного противника, выманив его на свет.

Того, о котором этот никчемный мальчишка, к счастью, даже и не подозревает. Иначе он бы уже давно обратился к нему за помощью. Или может, все-таки – к ней?

Этого Вран не знал, все еще не знал. Но он узнает. Обязательно узнает. Такого могучего и опасного врага нужно сначала выманить на открытое пространство. А уж там Вран с его знаниями и вновь обретенной силой будет непобедим.

Значит, пока ему еще нужен этот маскарад. Вран чувствовал: его след уже взял крупный зверь. С зубами и когтями. И теперь дело за малым: приготовить для него верную приманку и крепкую сеть.

Первого дозорного жеребца Вран увидел, когда солнце клонилось к закату.

В осенних полях, где царил вечный октябрь, сумерки были ярко-красными. Они загодя предвещали извечные холодные ветра, которые тут были привычны. В багровом отсвете сумерек крылатый силуэт пронесся над Враном с тихим шипеньем черных перьев. Но чародей уже заранее укрылся в тени огромного валуна.

Камень, невесть как оказавшийся здесь, так далеко от горной страны, надежно спрятал Врана. А когда вороной конь проплыл над ним, чародей вышел из-за камня. Он поднялся во весь рост, не таясь, и призывно, издевательски свистнул.