В номере кроме трех спален, джакузи и зимнего сада, функционировал подключенный магиканал. С развитием на Земле телевизионных технологий обеспечивать связь с Нижним миром стало намного проще. Раньше М-каналы приходилось маскировать под зеркала, блюда с наливными яблоками и тому подобную сказочную дребедень. Это нередко сопровождалось утечкой информации со стороны непрошеных пользователей, которые с круглыми от ужаса глазами рассказывали потом байки про чертей и всякую нечисть.

Несанкционированное подключение местных «чайников» обычно заканчивалось либо психушкой, либо очередным мистическим шедевром в искусстве. Случались и забавные ситуации. Одну такую передачу «Школьникам Андеграунда об устройстве Верхнего мира», века полтора-два назад подсмотрел в отражении зеркала некий съехавший на политическом неравенстве интеллигент, кажется из русских. Он тут же возомнил себя писателем, и выдал увиденное как сны о светлом будущем своей литературной героини, Веры Павловны[24]. Местный домовой, по совместительству сисадмин, тогда здорово получил по шапке за недогляд за секретностью М-канала. Ему даже грозило исключение из семьи и развоплощение.

Скандал получился громким – мало того, что утечка информации, да еще такой PR Пентхаузу! Ситуацию и домового спасли ребятки с кафедры политических какофоний, в аббревиатуре – ПОКА! Подключив демонов с МАЗИ, популярными народными шлягерами типа «Вставай, проклятьем заклейменный…» и агитационной прессой они убедили население в том, что «декабристы разбудили, Герцен развернул, Чернышевский подхватил и расширил», и через полвека устроили одну из самых кровавых земных революций. Знаменитая политическая пирамида даже вошла в учебники двух миров Среднего и Нижнего. А в Андеграунде с тех пор учредили Орден Веры Павловны, который вручается за способность обернуть неудачу в колоссальный успех.

После промозглой улицы хотелось принять горячую сернистую ванну. Демьян налил виски в хрустальный бокал, включил Шопена и пошел в сторону санудобств. Честно говоря, удобствами назвать это помещение язык мог повернуться только у крючкотворов из совкового бюро технической информации. Ванная зала, иначе как еще назвать комнату не менее 50 квадратных метров, с тысячекубовой джакузи посередине, была выполнена в стиле модерн. Сама ванна представляла собой овал неправильной формы из цельного куска черного мрамора с вкраплениями золота и прожилками красного пирита, которая покоилась на мощных львиных лапах из литого золота. Из этого же материала была выполнена и остальная сантехника: писсуар, комбиунитауз и биде, скромно притаившиеся поодаль за двумя подвижными ширмами, принадлежавшими в свое время еще Саре Бернар. Три огромных зеркала в тяжелых рамах черного лака с художественной резьбой животной тематики украшали стены уборного зала. Четвертая стена была отдана под аллегорическую роспись андеграундского эпоса построения трехступенчатого мира. Бронзовую люстру на пятьдесят свечей удачно дополняли восемь канделябров в виде хамелеонов.

Хорошо быть богатым! – довольно гоготнул Демьян. Горячая вода, приятный серный аромат разморили его и напомнили о родине. Он отсутствует дома меньше года, а уже ностальгия одолевает. Скучает по багряно-свинцовому небу Андервилля[25], кактусовым аллеям Университета, кокетливым рожкам и ножкам демониц Нижнего мира.

Он попал в Ад ребенком, почти младенцем, что было редкостью. На всех детей негласно претендовал Рай, и из-за каждой малолетней души в Чистилище происходили дипломатические войны. Если душу удавалось отстоять от братьев из Пентхауза, за каждого малыша борьба шла уже между кланами Андеграунда, ведь дети – самая благодарная почва для воспитания.

Демьян ничего не помнил о Земле. Жизнь для него началась здесь, в Нижнем мире, причем по самому лучшему сценарию – за большую взятку его отвоевал глава клана черных драконов[26] Архип Гедонис. Его сын, Малахай, недавно женился, и молодожены мечтали о наследнике. Благодаря семейным связям Демьяна мгновенно перевоплотили, и вот, симпатичный рогатенький карапуз уже сотрясал голосистым визгом старинные стены родового замка.

Дед к устоям относился рьяно и поблажек даже любимому внуку не делал. Наоборот, малолетнему Дёме порой доставалось лишка назиданий от Главы клана. Но Демьян сумел найти ключик к сердцу сурового деда купил его смекалкой и наглостью. В один прекрасный день малолетнему шалопаю наскучили толстые тома по истории Трехмирья, которые заставлял его штудировать Архип. Тогда Демьян отыскал более интересное для себя чтиво о клане «Великие интриги», навел на манускрипт морок, чтобы дед не заметил подмены и с мальчишечьим пылом погрузился в приключения пращуров.

Старший Гедонис, разумеется, обман раскусил, куда там десятилетнему сорванцу до тысячелетнего опыта великого дракона. Но внука простил – за смелость и интерес к делу клана. И стал относиться к подрастающему ребенку намного серьезнее.

С тех пор минул почти век, по срединному летоисчислению. Любящий дед все так же держал в железном кулаке клан, хотя и подустал, по его собственному заверению. Дед с отцом, мягко говоря, не ладили. Собственно, Демьян был единственной точкой соприкосновения их интересов. Отец, получивший в семейных кругах прозвище «ботаник», так и не оправдал надежд клана, предпочтя абстрактную науку биологию (ну совершенно бесперспективные инвестиционные проекты!) политическим и финансовым интересам семьи.

Поэтому по слухам, вопреки неписаным традициям, дед собирался передать бразды правления отнюдь не сыну. Демьян давно знал, что выбор деда пал на него, любимчика-внука. Недаром, каждый свободный уик-энд дед посвящал демонопрозрению Демьяна – исподволь готовил своего преемника. Да и внук, несмотря на понятную вседозволенность и чрезмерную капризность единственного тьма-дитяти, являл чудеса послушания и просто тянулся к деду.

Papá с Mamán идею Архипа Гедониса поддерживали единодушно. Каждый из своих соображений. Отец радовался, что от него, наконец-то отстали с нравоучениями о демоническом долге и предназначении. Мать, в судьбе сына видела возможность реализовать свои амбиции власти и положения, то, чего не смог дать ей любящий муж.

Правду сказать, Малахай старался изо всех сил осчастливить супругу. Только векторы интересов родителей были диаметрально противоположны. Papá бредил идеями всеобщей адализации посредством генетического реконструирования Трех Миров. У Maman же цели были намного уже и остронаправленнее – всю послежизнь она взбиралась наверх и останавливаться на достигнутом не собиралась. Ее брак с наследником могущественного клана был мезальянсом. Молоденькая пифия со знаковым имечком «Ада» мечтала о славе, магии и власти. И Малахай Гедонис, после месяца бессменной вахты под ее окнами (внеплановая лабораторная работа, как он впервые соврал дома) ее чаяния воплотил. Дед, оценив напористость и незаурядный ум красотки, поймавшей в свои сети его сына, не сопротивлялся. Он сделал на Аду ставку и почти не прогадал. Почти, потому что уговорить Малахая забыть науку Ада все же оказалась бессильна. Зато она взяла в свои маленькие цепкие руки сначала Малахая, потом родовое гнездо Гедонисов, и наконец, весь представительский фронт драконов. Так пифия Ада вошла в семью и оказалась на передовых позициях клана.

Интересно, кто сейчас, когда под боком нет единственного сыночка, стал объектом ее неуемной энергии? Их язвительный камергер-дворецкий Шико[27], кухарка Катенька Гнедичи[28], так и норовящая отравить всех и вся, или очередная бедная кузина из провинции, готовящаяся выйти в свет? Шутки юмором, пусть даже черным, но к Maman он всегда испытывал чувство глубоко искреннего уважения, да и любил, хоть и не признавался в этом из опасения прослыть слабаком.

Попытки Демьяна узнать что-либо о своем земном происхождении, семья пресекла на корню – его жизнь, счастливая, богатая и безмятежная, теперь определена социумом Ада, нечего ворошить старое. Да и вряд ли сохранились какие-либо документы о младенце, сожранном Молохом русских революций начала века. Молодой демонес поиграл в любопытство и успокоился. Демьян действительно любил свою семью, демотворил мать, и вообще считал своих предков родными не только по духу, но и по крови.