- Какой уникальный оливковый оттенок! - поражается работник заведения. - Вам определённо подойдёт красный цвет!

- Мы полностью вам доверяем! - отвечает за меня мать Макса.

Салон я покидаю с выпрямленными и постриженными волосами. Никогда раньше у меня не было чёлки. Мои ногти, как на руках, так и на ногах блестят красным лаком. Мне хотели накрасить ресницы, но от одной только мысли, что кто-то станет тыкать в мои глаза этой круглой щёткой, меня передёрнуло. Зато губы подкрасили, бесцветным блеском. И на щёки нанесли румяна.

"Маменька" Макса спрашивала можно ли что сделать с моей кожей, чтобы отбелить её хоть немного. Её утешили, что скоро привезут какой-то крем. Но, увы, в данный момент крем закончился. Хотя, я этому рада. Не представляю себя с белоснежной кожей.

Работникам очень понравился цвет моих волос. Они сказали, что правильно будет называть его тёмный каштан.

Когда мы вернулись, Макс был в восторге. Однако, уже на следующий день, после утреннего душа, мои волосы вновь завились. А ещё через день лак на руках начал облазить, и было решено снять его.

- Сегодня мой отец вернётся, - сообщает Макс. - Постарайся вести себя прилично.

- Прости?

- Вилка должна быть в левой руке, а не в правой. Не обижайся, но нельзя накалывать говяжью котлету и откусывать от неё, сначала отрезаешь кусок, потом ешь. Тебя в твоём приюте не учили?

- Нет, - отвечаю честно. - И в академии у нас этикета тоже не было. Если тебя это так задевает?

- Меня нет, а моей маменьке это не понравилось. И отцу ты тоже рискуешь не понравиться. Это важно, чтобы ты им нравилась.

- А тебе?

- Мне ты и так нравишься! Я же не прошу тебя всегда себя так вести, только в Ардоре.

- Тогда, мог бы и заранее мне об этом сказать, а не спустя две недели!

- Не кричи.

- Я не кричу! - под его сердитым взглядом краснею. - Прости.

- Но сейчас он ещё не приехал, и маменьки тут тоже нет.

Макс привлекает меня к себе и тянется за поцелуем.

Мне сложно привыкнуть к тому, что в доме Макса присутствует прислуга, но, наверно, так и должно быть во всех богатых семьях. Как же это он в академии со всем сам справляется?

Сегодняшний ужин отличается от остальных. Он более праздничный, больше блюд, белая скатерть. Худенькая девчушка с огромными глазами носится туда-сюда, расставляя блюда. Я прикусываю губу, нельзя предлагать ей помощь. "Маменька" сегодня разукрашена особенно ярко, хотя и красиво. Весь акцент на пухлых коралловых губах.

К дому подъехала карета. Из неё вышел пухлый мужчина с пышными усами. Я разглядываю Макса, и как он получился такой стройный? Мы ждём, пока глава семейства соберётся к ужину, садимся вчетвером.

Допрос возобновляется, теперь отцом Макса и приобретает новую окраску.

- Лекарь, подходящая профессия для женщины, если не оставлять без мужского руководства, - отзывается он, узнав на какое направление я поступила. - Сложно не заметить, что тебе часто приходится работать на улице и руками, словно оборванке.

- Это вовсе не так, с чего вы взяли?

- Твоя кожа, - он презрительно осматривает меня с головы до ног. - Она грязна и черна.

- Что ты, дорогой, - вмешивается его жена. - Это её родной оттенок! Но, не волнуйся, Дафна, я знаю, куда отвести тебя, чтобы исправить это! Не уверена, что одного раза хватит, но я что-нибудь придумаю с твоей бедой.

- Вы хотите отбелить мне кожу? - с трудом сдерживаю злость.

- И я это сделаю, - коралловые губы расходятся в улыбке.

- Она вновь потемнеет.

От волнения забываю всё, о чём просил Максимус. По привычке беру вилку в правую руку и слышу кашель. Смотрю на Максима, он сидит напротив, парень водит по своей вилке левой рукой. Я собираюсь переложить вилку в другую руку, но роняю и наклоняюсь за ней. Хочу протереть. Служанка успевает подбежать ко мне, она выхватывает мою вилку и даёт замену.

- Как не культурно! - говорит глава семейства.

Я чувствую, что ему неприятно сидеть за одним столом со мной.

- Как дела на работе, дорогой? - я рада слышать смену темы.

- Ах, Крог, кажется, сошёл с ума. Он требует, чтобы мы увеличили поставки, а цену снизили! Говорит, что так заработаем больше. Это как же можно больше заработать, если цена понизится?

- Ох, разве чета Крог ни уехали в Третий Дом?

- Калеб здесь. Не знаю, ездил ли он с остальными.

- Кто это? - спрашиваю я, глядя на Макса.

- Он наследник семьи Крог, - снисходительно отвечает мне его отец. - Но тебе простительно не знать, ты же выросла в приюте? Среди монашек и кур?

- А ещё среди дерьма! - я не выдерживаю и встаю из-за стола.

Подхожу к выходу со столовой, оборачиваюсь. Макс смотрит на меня с укором.

Закрываюсь в гостевой комнате. Так значит, загар означает бедность? А от рождения смуглая кожа? Но мой дядя тоже смуглый, и он ректор!

- Что ты устроила? - спустя час ко мне входит Макс.

- Дала ответ, который он ждал.

- Нет, не ждал! - парень мельтешит по комнате. - Он ждал, что твой приют нечто вроде женских пансионатов! Могла бы притвориться ради меня, что ты воспитанная и хорошая девушка.

Толкаю парня к стене и даю пощёчину.

- Вот как? Притвориться, что хорошая? А какая я, по-твоему?

- Ты, хорошая, - он ойкает. - Дафни, не злись. И пойми правильно, мы отличаемся. Ты и я. И мой отец прав, ты ниже нас. Почти как Лиза.

- Кто?

- Лиза, наша служанка. Отоспись, нам лучше говорить завтра.

Я впервые слышу её имя. В голову словно бы что-то с замахом ударяет. Только что, парень, который говорил, что изменился, сравнил меня со своей прислугой. Он выходит. Я не уверенна, что получится быстро заснуть, но что ещё остаётся?

Утром Макс приходит ко мне, когда я уже встала и успела переодеться в сарафан.

- Утро доброе. Можем пойти сегодня на пляж. Море тёплое, можно поплавать.

- Сначала поговорим.

- О чём? - он подходит ко мне.

- Вчера твой отец меня оскорбил, но ты смолчал. Потом ты пришёл сюда. Я думала, Макс изменился! Пришёл попросить прощения! А ты сравнил меня со служанкой!