— Как же его прикажешь использовать? Пусть станет инструктором боя на мечах?

— Пока ему это можно доверить. Но в будущем у меня на него иные планы. Парень не тверд, но глазаст. И это может сослужить Фивам хорошую службу. Но хватит об этом. Нас ждет учение.

— Я вижу, что ты приказал сегодня доставить сюда колесницу? — Камос посмотрел на приготовления, что проводились тремя азиатами, что служили Миносу.

— Именно так. Пришла пора начать подготовку колесничих.

— Но в Египте никто не знает, как ими управлять. Кто отважиться сесть в эту повозку?

— Идемте за мной, принцы, и ты Яхотеп.

Минос подвел их к колеснице, которую доставили по его заказу.

— Это колесница изготовленная не у гиксов в Аваре, а здесь в Фивах. Её сделали египетские мастера по моему чертежу. И получилось не плохо. И это уже хороший знак. При нужде у вас в городе можно делать такие вот боевые повозки.

— Колесницы это хорошо. Но где взять воинов, что станут ими управлять? — спросил принц Камос.

— И больше того, где взять лошадей в таком количестве? — поддержал брата принц Яхмос.

— Ваш отец, князь Секененра уже заказал тысячу голов лошадей купцу Дагону и тот вскорости обещал доставить их сода.

При этих словах сердце у Яхотепа радостно затрепетало. Он снова сможет увидеть Атлу.

— А теперь смотрите внимательно, — продолжил Минос, — на колесницу. Она изготовлена из дерева и потому легче стандартной гиксовской. С одной стороны это хорошо, но с другой плохо. Освоить управление такой колесницей легче, но и опрокинуть её шансов больше и потому я немного усовершенствовал конструкцию. Ось между колесами для этого отнесена мной назад, а палку что соединяет хомут с основанием колесницы, я велел изогнуть. И вот что получилось.

Яхотеп смотрел на колеса колесницы с шестью спицами и кожаной шиной по деревянному ободу и дивился искусству мастера, что изготовил такое. Как все было просто и вместе с тем удивительно и необычно.

Запряжена колесница была парой белых лошадей и возница-азиат был готов показать свое умение в управлении этой повозкой.

— Колесница деревянная, как вы можете видеть, но её корпус обтянут кожей. Задняя часть открыта. В ней могут поместиться два человека — возница и стрелок. Но при случае с такой повозкой может совладать и один человек.

— Однако, искусство стрелка должно достичь совершенства, чтобы стрелять с колесницы! — воскликнул принц Камос.

— Именно так, принц. Именно так. И потому мы после осмотра колесницы станем испытывать меткость твоих лучников. И среди них будут отобраны те, кто обращается с оружием лучше. А когда отряд колесничих будет создан, то Фивы могут бросить вызов гиксам в открытой битве. Но главное чтобы эта война не началась раньше времени.

После того как возница продемонстрировал свое умение в управлении боевой колесницей, Минос, принцы и Яхотеп отправились к отряду египетских лучников.

Они довольно сносно провели несколько выстрелов и стрелы поразили цели.

— Отличный выстрел! — вскричал Минос. — Я ожидал худшего. И это вновь набранные воины, не так ли?

— Совершенно верно. Но многие египтяне с детства учатся обращаться с таким оружием, Минос. Хотя наши луки гораздо хуже, чем те что используются в армии гиксов.

— Князь заказал три сотни новых луков, принц. И если они приживутся в вашей армии, то можно будет приобрести еще больше.

— И что это за луки? — поинтересовался принц Яхотеп, который и сам был отличным лучником.

— А вот у меня есть образец, — Минос принял от подбежавшего слуги новый лук. — Он в отличие от старого, что используют ваши воины составной. Вот смотри, принц, лук состоит из нескольких слоев твердого и пружинящего дерева.

Принц принял новый лук и подивился его форме. В центре он был вогнут в противоположном стрельбе направлении. Это должно было усилить его мощь.

Яхотеп взял стрелу и растянул лук. Он замер на мгновение, и стрела полетела к цели. Удар о мишень! И все ахнули. Большая доска была пробита насквозь! Такого еще не случалось на учениях.

— Видишь, принц? Какова сила такого выстрела? А на стрелу ты внимание обратил? Она с бронзовым наконечником.

— Отличный лук! — воскликнул принц Камос. — Такая стрела легко пробьет легкий деревянный щит пехотинца.

— Вот именно, принц! И потому такие луки заметно усилят наших стрелков. А щиты пехоты следует утяжелить, чтобы повысить их устойчивость.

— И ты знаешь как? — спросил Миноса Камос.

— Есть несколько способов. Можно обтянуть каждый щит кожей поверх дерева, а можно набить на дерево медные или бронзовые платины. Но кожа обойдется казне дешевле. Такой щит будет надежнее, но потребует немалой выносливости воинов пехоты, что станут его носить…

Вечером того же дня к Яхотепу в казарму, пришел его брат Ата.

— Эй! — один из товарищей тронул молодого воина за плечо. — К тебе пришел какой-то жрец.

— Пришел жрец? — очнулся от своих мыслей Яхотеп.

— Ну да, говорит что он твой брат. Не знал, что у тебя брат служит в храме Амона.

— Это Ата.

И Яхотеп поспешил навстречу с Ата и не стал более слушать словоохотливого и любопытного товарища.

Ата сильно изменился за прошедшее время. Он был одет в длинную белую одежду жреца, и его голова была наголо обрита. Он похудел и стал тоньше — сказывались многочасовые занятия по изучению тайн письма.

— Привет тебе, брат! Рад тебя видеть. Ты так давно не заходил ко мне. Неужели из храма уйти также сложно, как и из казармы?

— Нет, брат. Но времени у меня мало и все хочется познать быстрее вот и постигаю чудесное умение чтения и начертания знаков. Я только теперь начинаю понимать, как сложно устроен мир и наше царство, брат. Чтобы управлять всем этим, нужны громадные знания. А знания требуют занятий, а занятия — времени.

— Мы также занимаемся военными упражнениями ежедневно по много часов. Устаю больше чем во время полевых работ. Но ты пришел не просто так, а по делу, брат? Я вижу озабоченность на твоем лице.

— Да, Яхотеп. Я принес тебе скорбную весть.

— Что-то случилось? С отцом и матерью? — сразу же догадался Яхотеп.

— Да, брат! Наш отец был казнен, а мать умерла от горя спустя неделю после него.

— Как это казнен? Что это значит, Ата? Кто мог его казнить и за что?

— За наш с тобой грех, Якубхер, проклятый гикс, приказал его схватить, и в городе он был приговорен к казни. К позорной казни, брат. И больше того, его тело не было погребено. Тело и отца и матери Якубхер приказал скормить шакалам в пустыне. Так что их Ка не будут знать покоя!

— Что? — Яхотеп не мог поверить в то, что брат сказал ему правду. — Такие ужасные наказания и за что? Ведь они никого не убивали? По какому же закону они убили их?

— Это правосудие гиксов!

— Но не они были убийцами!

— Якубхер не достал нас, и решил достать их. Вот такие невеселые новости привез для нас с тобой сегодняшний корабль, что до сих пор строит в порту.

Яхотеп молчал и слезы катились из его глаз. В его сердце зажглась жажда мести.

— Проклятый гикс! — прошипел он. — Он нанес нам удар! Он казнил невиновных стариков. Я и жизнь положу на то, чтобы увидеть, как он подохнет от моей руки. Его дети подохнут от моей руки. Я никого не стану жалеть! Пусть великие боги услышат мои клятвы! Якубхер и другие гиксы, что допустили и допускают такие беззакония, жестоко заплатят за это!

Кулаки молодого воина то сжимались, то разжимались. Он готов был завыть от бессилия. Его враг был слишком далеко…

Князь Секененра II принял в своих апартаментах верховного жреца фиванского бога Солнца Амона. Он давно ждал, когда жрец доставит ему важную информацию от лазутчиков в Нубии.

— Привет тебе, князь, — поздоровался жрец, — и пусть бог Амон дарует тебе долгое и счастливое царствование на благо всего Кемета.

— Привет и тебе, почтенный служитель великого бога. Ты все узнал?

— Да, государь. Лазутчики донесли мне, что повелитель Нубии князь Анатхер и не собирается выступать против Фив. Все произошло именно так, как мы с тобой предполагали. Он не желает подчиняться повелителю в Аваре. Анатхер гордо заявил, что не обязан, подчиняться великому гику. Он говорит, что его царство не ниже чем Дельта.