А вот на высокой каменной арке статуя императора. Веспасиан изображен в боевом облачении, и его фигура была исполнена истинно царского величия и гордости. Намного дальше застыл каменный полководец на коне, но Главк не знал его имени, да и оно было ему не интересно. Какая разница как его звали?

Стены арок, под которыми он проходил, были богато украшены рельефами. Здесь можно было увидеть целые страницы великой истории Рима. На них были изображены гордые римские триумфаторы и побежденные ими вожди.

«Вот здесь и стоит остаться жить! Здесь я могу стать воистину богатым человеком. Если в Помпеях мой товар раскупался, то здесь я найду золотую жилу! Сколько клиентов у меня будет! Уж я сумею доказать, что я лучший лекарь и поставщик всяких снадобий. И не стану я работать на Сатерна. Этот пройдоха хочет поживиться за мой счет и получать мои прибыли для себя. Но я найду себе иного покровителя. Но вот и цель моего путешествия – Большой цирк».

Главк прошел сквозь узкие ворота и вместе с толпой горожан пошел по проходам, что отделяли одну скамейку от другой. Свободных мест было мало. Но лекарю и не было нужды искать его, он пришел совсем не глазеть на состязания. Здесь его должны были встреть.

Цирк имел форму гигантской чаши, и Главк понял что не стоит ему далеко удаляться от ворот. Этак, он не сумеет найти госпожу Юлию.

– Главк! – услышал он окрик и увидел вдали раба. Тот махал ему рукой.

Лекарь приблизился к нему и спросил:

– Ты звал меня, юноша?

– Да. Я звал тебя. Моя госпожа предлагает тебе посетить ей ложу. Там удобнее наблюдать за скачками. Прошу за мной.

Раб отвел его в ложу украшенную свежей зеленью и цветами. Там его уже поджидала сама Юлия. Матрона была прекрасна и свежа словно молодая девушка в своем белом пеплуме и накидке.

– Ты искал встречи со мной, лекарь? – без приветствия обратилась она к нему. – Мне предали твое желание, и я пригласила тебя сюда.

– Да, о божественная, я искал встречи с тобой.

– И чего тебе от меня нужно?

– Ты не слишком милостиво принимаешь меня, госпожа. Но я совсем не обидчив.

– А ты думаешь, что меня тронут твои обиды, Главк?

– Нет, госпожа. Так я не думаю, ибо знаю свое место. Но я нищ, о Исида! Протяни мне руку помощи и накорми меня. Обогрей, дай кров над головой.

– С чего это я должна делать это для такого как ты? – сурово спросила она.

– Я принес тебе важную весть!

– Весть? Я не покупаю сплетен, Главк. Найди в Риме моего мужа и предложи свои новости ему.

– Но я думаю, что эта весть будут нужнее тебе. Это новость о Децебале, госпожа!

– Что?! – Юлия соскочила со своего места. – Ты знаешь, где Децебал? Ну, говори же!

– Знаю, госпожа.

– Так говори же?! Чего молчишь?! Свою награду ты получишь! Говори!!! Я отдам тебе все, что имею! Говори же!

– Я верю тебе, о Исида! Ты не станешь обманывать бедного больного старика. Децебал сидит в настоящее время в подземном каземате Мамертинской тюрьмы.

– Что? В Мамертине? – Юлия страшно побледнела, и румянец в одно мгновение сошел с её щек.

– Именно там, госпожа. Сведения самые достоверные.

– Его схватили? – порывсито спросила Юлия. – Как? Когда?

– Твой супруг захватил его и его товарища и отдал Помпедию Руфу, сообщив, что именно Децебал стоял во главе заговора гладиаторов. А Помпедий Руф предал его римским властям.

– Вот скотина, – зашипели Юлия. – Мерзкий вонючий хорек! Ну, погоди, ты меня еще вспомнишь…

Галереи Большого цирка в тот день были заполнены так, что яблоку негде было упасть. Квириты шумели и громко заключали пари и делали ставки. Конные состязания колесниц был и в те времена не менее популярны чем гладиаторские бои.

– Сегодня ответить на вопрос кто победит не трудно, – произнес богатый всадник, указав пальцем с прекрасным изумрудным перстнем на готовившихся колесничих.

– Сам Лутаций готовиться к состязанию! Чего же здесь гадать.

– У него прекрасные лошади. Я видел их. На таких лошадях можно только побеждать!

– У него больше 50 побед!

– И за каждую он получил по 30 тысяч сестерциев!

– Мало теперь в Риме найдется людей богаче него!

– Значит, ставить нужно на зеленых!

– Я так и сделал!

– А я нет. У вашего Лутация есть хорошие соперники. И вы можете сегодня многое потерять, квириты, если поставили на него большие суммы.

– А сам-то ты на кого ставил, Марцел? На синих?

– На красных! Именно среди них есть новый колесничий, что правит лошадьми как бог. И он сегодня сорвет первый приз!

– Посмотрим, Марцел! Посмотрим!

– Лутация победит какой-то неизвестный человек? Это сменшно!

Главк устроился на сидении в ложе Юлии. Перед его глазами мелькали люди в зеленом, белом и голубом. Это были цвета, в которых выступали возницы и все зрители делились на партии. Каждый уважающий себя римлянин считал своим долгом принадлежать к какой-то партии.

– Ты никуда от меня не уходи, Главк. Пока получишь помещение в моем доме. А затем я приобрету тебе дом, где ты снова сможешь завести себе небольшой храм бога Асклепия.

– Ты так добра, о Исида!

– Не называй меня именем богини. Я не Исида.

– Как скажешь госпожа, я сравнил тебя с ней за твою редкостную красоту.

– Прекрати попусту болтать, Главк. Состязания вот-вот начнутся. Сам император прибыл в цирк.

– Император? А где он?

– В одной из лож. Но Веспасиан не любит когда на него просто так глазеют. Поэтому лучше тебе не знать где он. А то вызовешь гнев цезаря.

– Да охранят меня боги от такой напасти.

На арену вышли музыканты в руках которых сверкали медные этрусские трубы. Зазвучала древняя мелодия сочиненная еще во времена Тарквиниев (Тарквинии – династия этрусских царей Тарквиниев в VI веко до н. э.).

После музыкантов на арене показалась пышная колесница устроителя игр запряженная четверкой белоснежных лошадей. Перед глазами восхищенных зрителей мелькали золоченные спицы громадных колес.

На колеснице рядом с возницей находился полный человек в пурпурной тоге. В его руках был скипетр из слоновой кости увенчанный орлом. Колесница приблизилась к ложе императора, и распорядитель приветствовал его поднятой рукой.

– Ave ceasar imperator! (Приветствую тебя император!)

Шествие проделало круг и вернулось к тем воротам из которых появилось. Распорядитель игр сошел с колесницы, предал появившемуся жрецу Юпитера свой жезл и удалился.

Теперь пришло время скачек! Жрец махнул куском белой ткани, и в то же мгновение упала веревка, преграждавшая путь колесницам. Возничие заставили коней рвануть с места. Грохочущие махины полетели по арене. Лошади разных мастей шли ровным галопом. Раздавались яростные крики, что пересиливали шум от грохота колесниц и от топота копыт сотни лошадей….

Двери камеры отворились, и первым внутрь вошел надсмотрщик с факелом в руке.

Заключенные закрыли глаза руками. Яркий свет резанул им по глазам. В камеру вошли вслед за факелоносцем трое людей.

– Децебал? – спросил один из них и подошел к Кирну. – Вставай!

– Это я Децебал! – дак поднялся с каменного пола.

– Ты? Настоящий Геракл! Тогда пойдешь с нами.

– А куда вы его ведете? – Кирн стал подниматься вслед за Децебалом.

Но один из стражников сильной рукой вдавил его обратно.

– Ты пока сиди здесь. Твоя очередь еще придет!

Децебал покорно отправился за стражниками и последовал за факелоносцем. Он понял, что его вели в камеру пыток. Он уже знал, в чем его станут обвинять и какое признание нужно палачам. Конечно, теперь уже не стоило сильно хранить тайну, так как это не могло никому повредить. Скорее всего, все гладиаторы или другие участники рабского заговора или погибли в те страшные дни в Помпеях, или сумели бежать. Он же не слышал, чтобы схватили Келада или кого-то из их ближайших соратников.

Но выдавать никого он все равно не собирался. Пусть римляне хоть в это потерпят поражение. Страшные палачи Мамертина ничего от него не добьются.