Алана Фостера уводили с арены, поддерживая под руки, но это все же было лучше, чем остаться на арене.

Когда Джонни пробирался на выход, его задержал Фрэнк:

– Джонни, послушай… – Фрэнк замялся.

– Ну, говори.

– Ты… ты помнишь, как мы познакомились?

– В клубе квадистов, как же.

– Да, а после тренировки что было в тот день?

– Мы пошли в ресторанчик “У погасшей звезды”, и ты за меня заплатил. У меня не оказалось с собой денег. Что, кажется я тебе так и не вернул ту десятку?

– Да пропади она пропадом, та десятка. И потом я еще несколько раз одалживал тебе… Нет, это я что-то не то говорю. Проклятие!

– Давай выйдем на воздух, – предложил Джонни. Они стояли в проходе, так что их то и дело толкали шедшие с трибун зрители, что не способствовало сосредоточению, да и на ветерке в голове у Фрэнка должно было проясниться.

Они долго молча шли по улице, мимо бегущих огней витрин, закрытых на ночь магазинов, скульптур астронавтов и ученых.

– Так в чем же дело, Фрэнк? – не вытерпел Джонни.

– Понимаешь, так… так получилось… Мой отец… – Фрэнк опять замолчал, и Джонни вскипел:

– Да выкладывай же, что там у тебя стряслось, не мямли!

– Я… у меня… У моего отца, ты знаешь, докерская контора в порту “Терриган-товарная”. В прошлом месяце ему предложили с одного корабля сгрузить контейнеры с молибденом, ну и…

– И что?

– Понимаешь, дела у отца не очень, а тут дом надо строить, сестре на приданное… Они предложили сто тысяч кредов, отец должен был сгрузить с корабля еще кое-что, какой-то груз, и вывезти его из порта… потихоньку…

– Контрабанда, значит.

– Вроде так…

– И твой отец согласился.

– Согласился, да. А потом икнулось.

– Таможенники задержали?

– Нет, груз был небольшой, отец сумел его как-то… Получил он деньги, а через неделю к нам является один тип. Грозит, что расскажет обо всем в полиции, и требует двести тысяч!

– Вымогательство.

– Оно самое. У моего отца, во-первых, нет таких денег, да и…

– И что, вымогатель смог бы доказать в полиции, что твой отец провернул то дело?

– У него на руках была запись всех переговоров моего отца с экипажем корабля.

– Плохо. А тебе не кажется, что этот тип – из той команды, которая обогатила твоего отца на сотню тысяч кредов?

– Кто его знает. А хоть бы и так, что с того? Нам-то теперь что делать?

Джонни, помолчав, спросил:

– Так что ты хочешь от меня, Фрэнк?

– Ты бы не мог помочь мне, мне и моему отцу?

– Чем же?

– Твой отец… – Фрэнк осекся.

Джонни остановился. Смерив Фрэнка долгим взглядом, он медленно проговорил:

– И когда тот человек явится за деньгами к твоему папаше?

– Завтра в полдень. Но тех денег у нас нет, нет! Понимаешь, те сто тысяч отец половину уже истратил. Нам надо собрать сто пятьдесят тысяч, но даже если отец продаст контору, он…

– Как выглядит ваш вымогатель?

Запасливый Фрэнк поспешно вынул из кармана фотографию и протянул ее Джонни. Всмотревшись, Джонни бросил:

– Я ничего тебе не обещаю, Фрэнк. Так что готовьте деньги.

Джонни развернулся и быстро пошел назад; Фрэнк остался стоять, дрожа пухлыми щеками.

На другой день Джонни отправился в порт “Терриган-товарная”. Полтора часа на электромобиле – и он уже расспрашивал, где находится докерская контора Стауна. В контору он заходить не стал. Примостившись на заржавленном контейнере неподалеку, Джонни принялся наблюдать. Входную дверь он хорошо видел, и это было самое главное.

Во втором часу пополудни напротив входа в контору приземлился гравилет с частным номером. Из машины вышел человек с округлым блинообразным лицом, на котором чернели, как нарисованные, нитяные усики. Это был тот самый тип, чью фотографию Фрэнк показал Джонни. Помахивая чемоданчиком, человек вошел в контору.

Через полчаса Нитяные-Усики вышел наружу. С чемоданчиком в правой руке он направился к своей машине – Джонни зашагал ему напе shy;ререз. Однако прежде чем Джонни ухватился за чемоданчик, незнакомец сунул руку в карман. Хлопнул выстрел, и Джонни ощутил легкий укол под мышкой. От маленького болевого пятнышка онемение волнами растеклось во все стороны. Джонни вдруг перестал ощущать свои ноги, он упал на колени, а потом сознание покинуло его.

Очнулся Джонни в просторной, высокой комнате со слабо мерцавшими стенами (опалесцирующие обои), звучала тихая музыка. Джонни лежал на широком диване, и лежать было приятно, мягко и тепло.

– Мистер Голд?

Джонни повернул голову на голос.

В двух шагах от дивана рядом со столом сигмовидной формы стоял тип Нитяные-Усики. На столе находился знакомый Джонни так называемый “дешифратор личности”, без этого прибора не обходился ни один бой на профессиональной арене. К ладони испытуемого прикладывался специальный датчик, регистрировавший как папиллярные линии ладони, так и индивидуальные для каждого человека биоэлектрические потенциалы. Данные поступали в компьютер, и на экране высвечивался ответ, кто такой этот человек, либо компьютер сообщал, что подобного набора личностных характеристик в его банке данных нет. Операция по изменению внешности не могла обмануть дешифратор, что же касается банка данных, то он был весьма обширен, можно сказать, всеобъемлющ, поскольку по закону с каждого гражданина Земли снимались данные еще в младенчестве.

Усатый продолжил:

– Так что же, мистер Голд, как это понимать? Ваши… Арагонское братство решило расширить сферу своей деятельности?

– Нет, это мое личное дело.

– Значит, нам не следует опасаться неудовольствия вашего отца. Вас немедленно отпустят и мы расстанемся навсегда, ведь так, мистер Голд? Все забыто?

– Вот и нет. Мне достанется за самоуправство, но вам попадет больше. Или ты думаешь, братство стерпит то, что вы усыпили меня и против моей воли притащили сюда?

Усатый нахмурился. И сразу стало ясно, что его вальяжность была всего лишь маской, что он отнюдь не чувствовал себя так уверенно и спокойно, как хотел представить.

– Но откуда мне было знать, кто вы такой, – проговорил он как бы оправдываясь. – Если бы вы представились перед тем, как потянуться к моему чемоданчику, я бы не стал стрелять.

– Дело сделано, мистер, вы нажали на спусковой крючок. Надеюсь, вы наслышаны об Уставе братства: “Да будет предан смерти всякий…”

– Можете не продолжать. – Усатый нервно хрустнул пальцами. – Хорошо, что вы хотите?

– Сколько денег было в чемоданчике?

– Двести тысяч кредов. Из них половина наши кровные. Черт возьми, я не смогу убедить ребят, что мир с вашим братством стоит сотни тысяч кредов.

– То есть вы все подстроили Стаунам.

– Недотепы вроде Стаунов для того и существуют, чтобы зарабатывать на них. Думаю, ваш отец такого же мнения.

– До других Стаунов мне нет дела, но от этих Стаунов держитесь подальше, вы поняли?

Поморщившись, усатый буркнул:

– Ладно, пусть себе пасутся эти ваши придурки. Но деньги…

– Сто тысяч, которые не ваши, я хочу получить сейчас же.

…Через час Джонни передал деньги опешившим Стаунам, у которых от изумления отнялись языки. А вот пальцы у них не отнялись и не онемели, тут же зашуршали кредитки, вываленные Джонни на стол. Вышло ровно сто тысяч. Фрэнк Стаун и его отец не знали как и благодарить Джонни, а когда он ушел, Стауны сквозь радостные улыбки немного поохали, все-таки было жаль той сотни тысяч, на которую их подцепили вымогатели и которую пришлось вымогателям вернуть.

Джонни было поручено перевезти груз со склада 132 на склад 239, рядовое задание, ничего особенного. Его гравилет летел с грузом на борту вдоль русла Ал ары на высоте пятьдесят ярдов. Вечерело. Оставалось обогнуть Верблюжью гору справа, а там до склада было рукой подать. Вот тут-то он и увидел поднимающуюся в воздух красно-черную гадину с жирными буквами на борту. Динамик полицейского гравилета ненавистно взревел: