Она стояла перед дверью, не решаясь постучать. Ее охватило сомнение. Откуда кровь, почему? «Да ладно тебе! — одернула она себя. — Он хороший. Он милый, славный парень».
Она постучала в дверь…
— О боже… — воскликнула она вполголоса, увидев кровавое пятно на ручке.
Тишина.
— Ювеналий? — позвала она.
Никакого ответа.
Линн отворила дверь и остановилась в дверном проеме, глядя на письменный стол сбоку от полуоткрытой застекленной створчатой двери, выходившей на плоский козырек центрального подъезда. На столе горела настольная лампа, темное кожаное кресло было слегка отодвинуто. Она обвела взглядом полки с книгами до потолка, плетеные половики на полу, распятие над столом.
Прислушалась. Услышала звук льющейся воды.
— Ювеналий? — позвала она.
Звук льющейся воды затих. Линн вошла в комнату. Справа был короткий коридор. Она шагнула в него. В ванной комнате слева горел свет. Она заглянула в нее. На бортиках ванны виднелись пятна крови, которую не потрудились смыть.
— Ювеналий? — снова позвала она.
— Я здесь, — раздался его голос из спальни.
— Можно войти?
— Если хочешь, войди, — произнес он едва слышно после непродолжительной паузы.
Линн вошла в спальню.
Он стоял возле комода, в белых трусах, без рубашки… Стоял на белом полотенце босиком, вскинув руки.
— О боже… — прошептала Линн.
У него было спокойное лицо, усталые глаза. Из ладоней сочилась кровь…
Как наяву увидела она распятие, висевшее на стене кафе на втором этаже.
Кровь сочилась из левого бока Ювеналия, пропитав пояс его трусов. Кровь стекала из лодыжек на белое полотенце…
Ну прямо Христос на кресте!
10
Грег Чарницки, член Общества Святого Духа и племянник отца Нестора, приехал в типографию к Августу Марри. Состоялась беседа по поводу уже напечатанных брошюр.
— Как вы думаете, сколько людей знают о том, что такое стигматы?[1] — спросил Грег Чарницки, ознакомившись с их содержанием.
— Каждый когда-нибудь в своей жизни слышал об этом, — ответил Август.
— Согласен, но я бы вам посоветовал сразу заявить, что стигматы впервые упоминаются в жизнеописании святого Франциска Ассизского, основателя ордена францисканцев.
— Спасибо, Грег, — сказал Август. — Вы правы. Я сейчас же отдам в набор то, что вы сочли нужным добавить. А каково ваше мнение об остальных материалах?
— Впечатляет, — ответил Грег. — Позвольте, я взгляну еще раз. — Он взял гранки и стал читать.
«321 ИЗВЕСТНЫЙ СТИГМАТИК
В исследовании, проведенном доктором философских наук А. Имберт-Гурбейре (Imbert-Gourbeyre A., La Stigmasation. Vol. II. Clermont-Ferrand, 1894–1895; 2nd edition: 1908), приводятся данные о 321 человеке, отмеченном стигматами. Первым в этом исследовании упоминается Пий XI (1857–1939), папа римский с 1922 года. Исследование включает и более поздних стигматиков, в их числе — Катрин Эммерих из Мюнстера (Catherine Emmerich (1774–1824), Muenster, Germany); Мари фон Мерл из Кальтерна, Тироль (Mary von Moerl (1812–1868), Kaltern, Tyrol); Луиза Лато из Буа-де-Эн, Франция (Louise Lateau (1850–1883), Bois de Haines, France); св. Джемма Галгани из Лючи, Италия (St. Gemma Galgani (1878–1903), Lucca, Italy).
КРОВЬ ИЗ ГЛАЗ
Одной из самых известных обладательниц стигматов является Тереза Ньюманн (Theresa Neumann, Konnersreuth, Germany). Она родилась 8 апреля, в Великую пятницу на Страстной неделе в 1898 году. Впервые стигматы появились у нее 2 апреля, в Великую пятницу на Страстной неделе в 1926 году. Стигматы Терезы Ньюманн привлекали паломников со всего света. Она умерла в 1962 году. Всю жизнь она питалась лишь просфорами и пила святую воду. Именно в пятницу, в день, когда распяли Христа, у нее стали кровоточить глаза.
ПАДРЕ ПИО
Несомненно, падре Пио, монах-капуцин из Южной Италии, заслуживает особого упоминания. Стигматы у него появились в сентябре 1918 года, спустя три дня после церковной мессы в честь стигматов святого Франциска Ассизского. Его нашли обессиленным у себя в келье после мессы в соборе Пресвятой Девы Марии. Кровь сочилась из пяти ран на его теле. Кровоточение не прекращалось ни на один день в течение последующих пятидесяти лет жизни падре Пио.
Он исцелял больных и немощных и обладал даром биолокации, то есть способностью одновременно находиться в двух местах. Имеются сведения о том, что его видели среди солдат во время Второй мировой войны, хотя было известно, что в это время он находился в монастыре. Те, кому он являлся, оставались живыми и невредимыми во время самых кровопролитных боев.
Он получал до 5 тысяч писем в неделю, принимал примерно полтора миллиона паломников в год (National Review. 1968. October 22). О нем и о его даре в любое время, но особенно на исповедях, проникать в сокровенные мысли тех, с кем он беседовал, написаны многие труды здравомыслящими, образованными, непредубежденными исследователями.
Он скончался 23 сентября 1968 года, прожив с кровоточащими ранами больше, чем кто-либо еще в истории. В течение пятидесяти лет он передвигался медленно и с трудом, как тяжелобольной. Когда ему предлагали позвать врача, он отвечал: „Братья мои, не зовите никого. А я поспешаю к Богу и Его милости всех вас поручаю“.
В НАШИ ДНИ…
Миновало много лет с тех пор, как некоему праведнику была дарована свыше способность исцелять, то есть проявлять сострадание к ближнему ценой своей крови. Да, именно так! Ибо Христос принял муки за наши грехи… Церковь за прошедшие десятилетия неоднократно подвергалась гонениям. Кто-то может спросить, время ли сейчас для того, чтобы появился святой Франциск Ассизский сегодняшнего дня, способный повести нас сквозь зыбучие пески ереси, чтобы укрепить традиции и основы, завещанные нам Церковью Господа нашего Иисуса Христа и Его апостолов.
Время!
Мы ждем и молимся, чтобы Господь ниспослал нам всем Свое благословение».
— Почему вы не упомянули Ювеналия? — спросил Грег Чарницки, дочитав брошюру до конца.
— Потому что о нем пока еще никто не знает, — ответил Август. — Я в брошюре говорю о том, что нам нужен своего рода мессия. И вот он, пожалуйста! Можете представить, каков будет эффект? Я до сих пор не могу поверить этому. Нет, я вовсе не намекаю на недостаток веры. Понимаете, я трепещу, когда думаю об этом. Словно Господь возлагает на меня Свою длань и повелевает мной. Вы чувствуете это?
Грег кивнул, но подумал, что он чувствовал бы это еще глубже, если бы Август сказал «нас» вместо «меня».
11
— Не хочется об этом говорить, но я давно не была в церкви. Последний раз это было, когда сестра Дугласа выходила замуж. Знаешь, чем я сегодня занималась? Ходила по магазинам в поисках красивого платья. И наконец купила. Восемьдесят долларов отдала. Дорогое, но зато от Дианы Фюрстенберг. — Линн помолчала. — У меня такого платья никогда не было…
В комнате зазвонил телефон.
Линн и Билл Хилл сидели в плетеных креслах на балконе.
Линн не тронулась с места.
Билл покосился на нее.
— Чего не принесла с собой телефон? — спросил он после четвертого звонка.
— А я теперь вроде как не работаю. Вишь ты, раззвонились! Видать, понадобилась…
— Откуда ты знаешь, что это звонят с работы?
— А кто еще будет звонить мне в восемь вечера в субботу? Пацаны умотали за город со своими бабами. Это Арти названивает…
Телефон продолжал трезвонить.
— Ты собираешься отвечать?
Линн нехотя поднялась из кресла. Она выглядела совсем девчонкой — без всякой косметики, с ненакрашенными ресницами, в шортах и просторном батнике.
Билл Хилл всегда оказывал Линн знаки внимания. Она ему нравилась. После того как он узнал о ее разводе и переезде в Детройт, подумывал было о близких отношениях с ней, но, когда представлял, как это все произойдет, понимал, что будет выглядеть комично, учитывая двадцать лет разницы между ними. Они остались друзьями, делились сокровенным и были как родственники.