Разочарованно вздохнув, беловолосый метнул злобный взгляд в сторону парнишки и выдохнул мне в ухо:

— Мы ещё встретимся, керотто сейа! — Хм, надо же, красоткой своей обозвал, негодник. Что, думал, не пойму? Пра-авильно думал. Простая селянка, коей ты меня считаешь, и не должна знать этого наречия. Иномирная гостья, в общем-то, тоже. Однако ж после обряда я странным образом стала понимать многие незнакомые доселе языки. Потому без труда перевела вышесказанное и совершенно справедливо вознегодовала — фраза относилась к принятым в общении между любовниками. А мы, насколько я успела заметить, к столь близкому знакомству перейти ещё не успели. Нахал!

Вдох, ещё один — вот сейчас мальчишка нас увидит… И наконец долгожданная свобода — Нил гибким движением отстранился от меня и развернулся лицом к приближающемуся посыльному. Я облегчённо перевела дух.

— Здесь. Зачем ты побеспокоил меня? — грозно сдвинув брови, вопросил беловолосый.

— Господин! Не извольте гневаться, — слегка заикаясь под испепеляющим взглядом стальных глаз, залепетал парнишка. — Хозяин Вас ищет. Велел передать, что ждёт в своём кабинете, мол, важный разговор предстоит, — окончательно перейдя на шёпот, закончил бедняга.

— Передай хозяину — я иду, — играя желваками, выдохнул Нил и выжидающе уставился на мальчишку.

Не тут-то было! Сжавшись под недобрым взглядом, парень даже не подумал удалиться. За что был удостоен моего мысленного обещания расцеловать щуплого спасителя при первой же возможности.

— Хозяин велел проводить, — мальчишка дрожал, но стоял на своём. Прелесть ты моя!

Ещё раз тяжко вздохнув, беловолосый с сожалением покосился на замершую в ожидании развязки меня и решительным шагом направился к светлеющему вдалеке выходу, сквозь зубы ругаясь на каком-то певучем языке. Маты-то я поняла, а вот по-каковски они, определить с ходу не удалось. Паренёк засеменил следом.

Дождавшись, пока стихнет эхо шагов, я облегчённо сползла по стене и нервно рассмеялась. Надо же, кто бы мог подумать, я только что чудом избежала того, о чём упоённо мечтала последние три месяца. И чему радуюсь, спрашивается?

Кое-как поднявшись на ноги, я пошатываясь двинулась к выходу, обещая себе, что в жизни больше сюда не зайду без основательной огневой поддержки хотя бы в лице Морки. В оптимальном же варианте в бдительном сопровождении Кориса — тот блюл нашу с подругой честь со времени прибытия в замок с особой тщательностью.

— А вот и наши уважаемые гостьи! — радостно воскликнул приблизившийся к нашей небольшой дамской группке нол. Следом подошли бело и темноволосый.

Приём, о котором я узнала сразу по возвращении со злополучной конюшни, состоялся тем же вечером, и сейчас был в самом разгаре. В пух и прах разодетые гости, по большей части соседи нола, расположились по залу кучками, разделившись по интересам. Вон стоят степенные матроны, похожие на стаю экзотических бабочек в своих пышных нарядах, и увлечённо обсуждают свежие сплетни. Там собрались мужчины, дискутируя на тему последней военной кампании, коя, если мне не изменяет память, была лет сто пятьдесят назад. А вон та пёстрая стайка неподалёку — девицы на выданье, оживлённо щебечут о нарядах и последних веяниях столичной моды, якобы незаметно косясь на разгуливающих по залу потенциальных женихов и глупо хихикая.

А вот мы с Морри, стараемся не замечать замешательства собеседников и фурора, произведённого нашим скромным появлением.

— Э-э… Здравствуйте, многоуважаемые нуови, — поспешно склонился в учтивом поклоне Нил, пытаясь справиться с изумлением и за время сгибания-разгибания успеть вернуть глазам присущую им от природы форму.

Кеан же просто молча поклонился, делая возле лица какие-то непонятные жесты руками. Видимо маскировал экстренное поднятие челюсти под особо витиеватый поклон.

Нол, обратив, наконец, на нас свой пламенный взор, так и застыл с открытым ртом. В конце концов кое-как взяв себя в руки, наш радушный хозяин нервно сглотнул и поспешил удалиться, оправдавшись внезапно возникшими делами. Кому врёт? К столам с выпивкой рванул! Я могла в этом поклясться, даже если бы не проследила глазами траекторию его перемещения. Как я его понимаю.

— Они у вас всегда такие? — шёпотом спросил у Темисы беловолосый.

Та судорожно сглотнула и поспешила прикрыться платочком, кашлем маскируя рвущийся наружу смех, и подтверждающе хрюкнула.

— Морри, зарраза ты эдакая, не могла придумать маскировку попроще?! — прошипела я мелкой, приседая в неком подобии реверанса, стараясь при этом одновременно не споткнуться о слишком длинный подол и сложить губы в подобие учтивой улыбки. Не знаю, что у меня получилось, но парни побледнели. — Негроидная внешность, конечно, прекрасная мысль. Но не для здешних же мест!

— Ниси, да Ниси же! Это кто, демоны? — донёсся до нас свистящий шёпот одной из юных аристократок. — Гляди какие чёрные — не иначе приближается Конец Сущего, раз даже на балах злые духи появляться начали, — сделав оберёжный жест, закончила она свою мысль.

Морка промычала мне в ответ что-то невразумительное, безупречно изобразив книксен в сторону ребят.

К чести последних надо заметить, что справились с изумлением они довольно быстро.

— Так это вы помогли нам в той злополучной схватке с нечистью? — попытался завести светскую беседу Нил, всё ещё сверкая на нас неприлично огромными глазами.

— Истинно, многоуважаемый лаби, — за обеих ответила я, мысленно костеря мелкую на чём свет стоит и вынашивая коварные планы жестокой мести излишне изобретательной соратнице.

Идея как-то изменить свою внешность пришла нам в голову после того, как отговориться от присутствия на приёме больной головой не удалось. Ильсен — так звали нашего радушного хозяина — с завидным упорством стоял на своём:

— Страна должна знать своих героев! Вы же спасли деревню от упырей? — Мы обречённо кивнули. — Во-от. Так пусть все видят, какие отважные барышни гостят в моём замке!.. И нет — одной Темисы в качестве великой спасительницы недостаточно!

Возразить на это было нечего, и мы покорно поплелись собираться на бал.

После долгих обсуждений было решено наложить иллюзию. Светить своими настоящими личиками перед парнями ужасно не хотелось, о причинах уже было сказано выше.

Так как хоть каких-то успехов на данном магическом поприще удалось добиться из нас двоих только Морке, ей и было поручено сие ответственное задание. С оговоркой — делай что хочешь, но узнать нас не должны. Она и сделала. Одно могу сказать точно — в данном облике нас не узнала бы и родная мать.

В который раз убеждаюсь, что подобные творческие задачи лучше решать самой, у Морри слишком уж буйная фантазия. Результат этого буйства я имела счастье лицезреть во всех имеющихся в зале отражающих поверхностях, чего только стоят достойные Маши Распутиной грибоподобные губы.

Я с тоской глядела вслед спешно удаляющимся ребятам — они якобы заметили в толпе гостей какого-то особо близкого и давно не виденного знакомого и под этим предлогом чуть ли не бегом ретировались. Глядела и угрюмо размышляла о бренности бытия. Одно радует — маскировка действительно удалась на славу. У парней не мелькнуло и тени сомнения, что лицезреют они сию красоту в нашем лице впервые. И то хлеб.

Выглядели мы действительно живописно. В просторных шёлковых туниках — Морка в зелёной, эффектно перекликающейся цветом с в кои-то веки аккуратно уложенными волосами, я в кроваво-алой, — надетых поверх более грубых нижних, подпоясанные обильно украшенными самоцветами поясами. В ушах и на шее — драгоценности, щедро подаренные Ильсеном, несмотря на наши горячие возражения. На моём левом предплечье сверкала брошь с огромным сапфиром в окружении россыпи мелких бриллиантов и рубинов, подаренная Нилом нам с Моркой на двоих, в благодарность за помощь в битве, беспрекословно отданная Морри в мою нераздельную собственность, со словами, что она вообще-то предпочитает изумруды (вы подумайте!). Наряды, воистину достойные любой здешневеликосветской дамы. Одно но — с иссиня-чёрным цветом кожи они смотрелись слишком экстравагантно для данного климата.