Подействовало, ничего не скажу. Разбойники разом зашатались, в двух-трёх местах даже кто-то попытался затянуть нечто пьяно-лирическое. Одного я не учла — мужики-то к спиртному были явно более, чем привычны. Подозреваю, и на дело ни разу без подогрева не ходили. Так что на их боевые способности нынешнее состояние повлияло не очень сильно, но шансов на победу нашим ребятам подбавило.

Да тем помощь, судя по всему, особо и не требовалась — несчастные бандиты отлетали от парней, как горох. Правда, тут же поднимаясь и с удивительным упорством снова и снова напрашиваясь на тумаки. За исключением, конечно, тех, кому приложили не пустыми конечностями, а мечами. Эти разбойники уже, думаю, не встанут никогда — Нил с Кеаном оказались превосходными фехтовальщиками. В чём, в принципе, после памятного боя с нечистью никто и не сомневался.

Вдруг один из разбойников — занесло на повороте, не иначе — рухнул прямо под копыта подругиной Ясноглазки. Та от неожиданности взбрыкнула, и не очень твёрдо сидевшая в седле азартно мечущая шишки Морка совершила изящный перелёт. Прямо в руки обалдевшего от такого количества упавшего с неба счастья главаря.

Недолго думая, облагодетельствованный мужик — такое чувство, ведомый рефлексом — ринулся прочь с поляны, прижимая трепыхающуюся подругу к груди со страстью влюблённого джигита. Я самым банальным образом впала в ступор. Ну Морри, вот всегда приключений себе на мягкое место найдёт!

Кеан, по счастью, как раз в этот момент надумал оглядеться. Узрев удаляющуюся спину коварного похитителя и Моркины пинающие воздух ноги, он тут же в лучших традициях романического героя бросился спасать несчастную деву из лап бандита. Хотя это ещё неизвестно, кого в итоге спасать придётся, дайте только подруге утвердиться на своих двоих.

Бой закончился на удивление быстро — аж даже обидно! Жалкие остатки уже, по всей видимости, не один год терроризирующей общественность банды спешно исчезали в лесу.

Кеан бережно поддерживал отчаянно шатающуюся Морку, практически неся её к поляне.

— Уважаемая, — мой ненаглядный старательно присматривался к не менее старательно мельтешащей туда-сюда — вуаль-то маскировочная тю-тю! — мне. — Я Вас где-то видел.

— Угу. В кошмарном сне в образе своей троюродной тётушки, грязно домогавшейся несчастного племянника всю ночь, пока добрый товарищ не разбудил орущего от ужаса лаби гуманным пинком под рёбра! — я нервно трясла попоной, пытаясь стряхнуть-таки въедливый до ужаса порошок.

Морка, услышавшая мой ответ, истерически всхлипнула и спешно ретировалась — откуда только силы и прыть взялись — за ближайшие кусты. Со стороны которых тут же донёсся громоподобный хохот. Кеан, недоумевающе глядевший вслед честно спасённой девице, при звуках подругиного смеха подскочил от неожиданности и было ринулся к заветной растительности, но был вовремя перехвачен бдительной мной. Ну зачем бедному мальчику смотреть на разошедшуюся Морри? Всё равно ж не поймёт причину веселья. А если поймёт, то ещё хужей — нам сейчас догадливые мужчины не в кассу.

— Те же, смена декораций!

Отговорившись естественными надобностями, мы с подругой, как только наш воссоединившийся отряд добрался до ночлежной полянки, спешно удалились на совещание в ближайший подлесок. Предусмотрительно зайдя вглубь настолько, чтобы стопроцентно не быть услышанными из лагеря. Я даже для страховки попросила мелкую сторожевое заклинание поставить — мало ли всяких белобрысых любопытствующих по окрестностям шляется.

— Мор, это уже не смешно. Никак и правда судьба нам пожизненно с ребятами нашими таскаться, — синхронный вздох, каким-то немыслимым образом сумевший выразить и радость от встречи с ненаглядными, и досаду от встречи же. — И вот ты знаешь, я так за сегодня с лазаньем-переодеванием-галопированием-драками устала, ну совсем не до объяснений. В смысле рассказывать, откуда мы тут, как из Москвы переметнулись, с какой целью, и зачем так настойчиво сих молодчиков преследуем. А что в преследовании заподозрят, даже не сомневайся. Мужики — они такие. Обвинения прозвучат всенепременно, можешь мне поверить, — подруга глядела с сомнением, но на всякий случай согласно кивнула. — Хорошо хоть, пока темно, разглядеть нас как следует не удастся. Да и вуали эти здешние весьма кстати, — я аккуратно расправляла нашедшуюся деталь туалета с целью приладить на её законное место. Морри была занята тем же. Ей-то проще — её тряпочка под копытами моей лошадки не побывала, а всего лишь оторвалась с одного края. — Но дальше мы на подобной маскировке не протянем. А ты чего такая нездорово-задумчивая, а?! — я насторожилась.

Подобное выражение лица у Морри — не самый хороший признак. Последний раз оно наблюдалось, когда подруга вывела альтернативную формулу какого-то суперсложносоздаваемого химического соединения. Ну и предложила апробировать её на ближайшей лабораторной… Столько люлей я не получала за всю свою долгую и счастливую жизнь! Да и волосы потом пришлось месяц под банданой прятать — ещё бы, с подобными живописными проплешинами даже в нашей вполне демократичной школе появляться было чревато.

— Да есть тут у меня одна идейка…

— Нет! — не давая подруге развить мысль. Знаю я её идейки!

Голова тут же жутко зачесалась в местах памятных проплешин, глаз задёргался от воспоминаний о педсовете и разборках с любимым завучем.

— Да ладно тебе, Эль. На этот раз стопроцентно всё будет нормально. Всего-то надо травок пособирать да и намазаться — чуть-чуть потемнеем. А когда они нас в нашем мире видели, мы были бледные, как спирохеты. Помнишь?

Помню. За всё лето ни одной вылазки на пляж. Да и по улице исключительно в широкополой шляпе и мелкими перебежками — последствия на сей раз Зойкиного эксперимента. Она в то время только-только устроилась в салон красоты. Ну и предложила нам чудеснейший автозагар домашнего приготовления — за каким нам в июне при перманентных плюс двадцати семи нужен автозагар, мы с Морри подумать не удосужились.

То, что мы дуры, стало ясно буквально через пятнадцать минут после нанесения волшебной массы — так быстро я не бегала давно. А что? Когда наматываешь круги по квартире с приличной скоростью, кожа охлаждается. В воду за тем же эффектом залезать было нельзя. От неё поначалу щипало ещё больше — еле пережили процесс смывания чудодейственного средства. А кондиционер наша гюрза-вредитель так и не удосужилась завести.

Итог вам уже известен. Потому Морри права — этим летом мы не загорали, так как после Зойкиного крема, по словам дерматолога, на солнце безопасно было появляться не раньше, чем через три месяца…

— Но ты хоть точно уверена, что эффект будет именно тот, что нужен?

— Да точно, точно, Эль, не сомневайся. Я хорошо помню этот рецепт. Заодно и для волос средство приготовим. Вот прямо с рассветом за травками и выдвинемся, пока наши спят.

Э-эх, мне бы насторожиться…

— Ты-таки сделала нас негритосинами, — ноги разом ослабели, пришлось присесть на ближайшую кочку. Вместо вопля, который очень хотелось воспроизвести, от переизбытка чувств вышел хриплый шёпот. Зеркало подрагивало в каким-то чудом удерживающей его руке. Ну всё. Убью.

— Как-то Вы, кажется, потемнели, нуови, — Нил старательно вглядывался в моё ново-экзотическое лицо. Как же надоели эти лица. Своё хочу! Уже начала понемногу забывать, как выгляжу на самом деле.

— Я такая с рождения! — раздражение так и прёт. Мало мне счастья ходить с подобной харей, так ещё и ненаглядный издевается! Я зло дёрнула себя за вороно-чёрную после подругиного средства прядь.

Морка загипнотизированным кроликом замерла чуть поодаль, виновато потупившись, и молчала, как партизан. Ещё бы! Ей ещё крупно повезло, что к месту событий так вовремя подоспели ребята, в поисках хвороста совершенно случайно — а может и не совершенно случайно — наткнувшись на облюбованную нами полянку. Возмездие издевательнице пришлось временно отложить.