— Ладно. Генетические особенности и дурную наследственность мы обсудим позже. А сейчас хотелось бы всё же послушать вас, уважаемый. Давайте-ка с самого начала. Или вам освежить память? Наш Терричек на такие дела бо-ольшой мастер!

Терри что-то зловеще проскрежетал сквозь стиснутые зубы. По-моему, жаловался на свою непутёвую планиду, вечно сводящую с чрезмерно деятельными особами, и что пугалом для черни он быть не нанимался.

Но Дран явно принял Хранителевы сетования за особо жуткое заклятие, тут же начав колоться.

Не буду приводить весь процесс допроса. Полученные сведения заставляли задуматься.

Что удалось выяснить? Дран, затаивший злобу на неверную жену, давно вынашивал планы как сбагрить нежеланного отпрыска с глаз долой. И тут как нельзя кстати подвернулся некий заезжий колдун. Вид колдун имел вполне себе респектабельный и благообразный — внушительная копна благородно-седых волос, длинная ухоженная борода того же цвета. Добротная одежда из явно дорогих тканей.

Уж как он пронюхал про неприязнь отца к собственному отпрыску, никто не знает, но факт есть факт. Остальное развивалось по стандартной схеме — агитация, посулы, договор, инструкции. Так и оказался наш славный селянин в помощниках у некромантов.

Ничего нового, к сожалению, Дран нам не поведал. Описание внешности некрота слишком размытое, а сведениями кроме как о готовящемся нападении на деревню, а затем и на нас с Моркой плюс уничтожение моего братца, крестьянин не владел. Кстати, именно он послал сына в ту злополучную ночь с поручением на полянку, где расположились пришельцы. Грамотно подгадал — мальчонка угодил аккурат в распростёртые объятья нежити.

И как после такого верить людям? Вопрос риторический, смысловой нагрузки не несёт — так, результат мрачноватых размышлений о бренности бытия и склонности натуры человеческой к творению всяческих подлостей.

Эх, вот бы Морри вместо опытов над внешностью научила свои растения перемещаться на дальние расстояния, размышляла я, ковыряясь в сумке.

В сумке царил хаос — на ней мертвяк, гад, потоптался!

Остальные участники ночной потасовки разбрелись по своим делам. Зинара убежала куда-то, всхлипывая и поминутно вытирая заплаканное лицо. Хранитель с намертво прилипшим Вером лазали по дому, оживлённо шушукаясь. Основательно связанный Дран отдыхал в чулане. А я вот пыталась привести в порядок вещи и предавалась размышлениям.

Да… Перемещаться… Да с лошадя-ами. Так и представляю себе: мелкая верхом на лиане, толщиной ствола запросто могущей посоперничать с хорошим баобабом, лихо появляется… Да чтоб ты провалилась, поганка бледно-пятнистая!

Я раздражённо встряхнула поначалу так хорошо сворачивающуюся верёвку, в конце выдавшую фортель. И теперь Элечке предстоит как минимум полчаса занимательнейшего времяпровождения в попытках сложить-таки из зарразы волокнистой некое подобие нормального мотка.

— Ё…..и….в…ско…..!! — пол передо мной вспучился, ощерившись вывороченными досками, и в провале показалась чумазая и на редкость недовольная физиономия матерящейся подруги. От неожиданности дёргаю рукой, отчего моток запутывается ещё больше.

Кхм… Что это было?!

Между тем Морри уже полностью показалась из ямы, и я смогла разглядеть её скакуна… Пора в психушку! Подруга уверенно восседала на подобии лианы. Гигантских размеров, сплошь покрытой меленькими и покрупнее поганочками, бледными, в весёленькую салатовую и алую крапинку. Один особо крупный экземпляр всё норовил прикрыть голову подруги наподобие зонтика, мелкая же лишь нервно отмахивалась от доброхота. Судя по чистоте шляпки, я имею счастье лицезреть то самое землеройное орудие, что пробивало подруге путь сюда. Ну Морри, ну фантазёрка извращённо-затейливая!!

Выведшая подругу на поверхность бесконечная лиана снова утолщилась, волоча на себе…наших лошадок! Проскользнув у несчастных между копыт и для надёжности оплетя коняшек более мелкими отростками от ушей до хвостов. Морды у животинок выражали совершенно человеческое чувство, в лексиконе современных подростков значащееся как «полный отпад!»

Подруга кое-как скатилась с экзотического средства передвижения, возмущённо бурча себе под нос.

Я смогла разобрать только:

— Мать…глаз на ж…скажу…так и…!

— Морочка! Девочка моя, как я рада тебя видеть! — с радостными воплями кидаюсь обнимать подругу.

Та неуверенно уворачивается, попутно пытаясь стряхнуть с левой ноги назойливо ластящуюся лиану.

— А уж я-то как рада! Что это такое?! — подруга обвиняюще указывала пальцем на стеснительно притулившееся в уголке растение-мутанта.

Я удивлённо хмыкнула.

— Мор… Насколько могу судить, это плод твоего очередного эксперимента. Занятный, надо сказать, плод. И где-то даже полезный. Только я интересуюсь — почему именно лиана и именно из-под земли? Тебя потянуло на спецэффекты? Грибы опять же…

— Чего?! — мелкая аж подпрыгивала от переизбытка чувств. — Меня? Меня потянуло?! Кто эту дурную растительность на меня натравил, а? Я проснулась — вас с Терри нет. Поискала, поорала… В кустики сходила — надо было! — неуловимо краснея. — Сижу себе, никого не трогаю, тебя ласково поминаю — бросила подругу среди леса и даже не стыдно! И тут этот вьюнок недо, то есть, переделанный как кинется! Вот прям вылез у ног и рванул ко мне. Пока пыталась найти зелье от сорняков, он — хвать! И поволок, вражина! Прямо в землю! Заживо закопать, гад, задумал. Ну да не на ту нарвался. Я таки нашла зелье! Только пузырёк вытащила — мы тут и вылезли. Испугался, видать, паскудник!

Мда. Занятно. Значит, не Морри этого гибрида смастрячила. А кто тогда?

От сей загадки меня отвлекло жалобное ржание наших лошадок — бедняжки переминались на разъезжающихся от шока копытах и ошалело шарили по помещению глазами, тихонько голося.

Бедные. Надо на двор вывести — чую, скоро захотят выразить снедающее их недоумение в доступной навозно-пахучей форме.

— Терри! Вы долго там ещё собираетесь слоняться по дому без дела?! Займитесь лошадьми, а то убирать за ними будете сами!

Хранитель тут же материализовался посреди комнаты. Огляделся. Нервно хихикнул. Ещё раз огляделся. Затем осторожно приблизился к гигантской лиане.

— Эль. Что с полом? И что за существо ты сюда приволокла?

— А чего сразу я? Морка на ней приехала — у неё и спроси!

— Ах т… — завопившую было мелкую перебил Вер — ты ж моё солнце! Как всегда вовремя.

— Элино, я тут хотел… — дальше немая сцена. Ребёнок в точности повторил действия Хранителя, с той только разницей, что в итоге не кинулся вызнавать, кто тут накуролесил и пол разломал, а взялся за детальное изучение вяло шевелящегося ростка.

— Эль, кстати, а чего с тем орущим пленным делать будем? — Терри как всегда собран и деловит — помнит о Дране.

И правда орущим — прислушавшись, я явственно уловила визгливые вопли из глубины дома.

Как отреагировал брат на предательство родного отца, я не знала. Вер каким-то непонятным образом наглухо отгородился от меня. Я не чувствовала теперь даже его присутствия — только то, что могут видеть и слышать обычные люди.

— Ты прав, Терричек, пора с ним кончать. Да и рассказал явно не всё — есть у меня к нему парочка вопросов.

— Пошлите за старостой — думаю, он имеет право присутствовать при допросе.

Сама в то же время мысленно позвала: «Дух… Э-эй, Ду-ух… Да мать-перемать, что ж это такое, я опять сама с собой беседы веду?!»

— Деточка, тебе в детстве не говорили, что ругаться матом, особенно в присутствии взрослых, нехорошо?

«Не помню… Мне много чего говорили. Если всё в голове держать — мозги перегорят к ияссу. Ой, ну вот, уже местные матерные обороты употреблять начала!»

— Это не матерный… Ну да не суть. Зачем звала?

«А сама не догадываешься?»

— Прости — но нет. Я в гостях у сестры была, оттуда ты меня и выдернула.