Ничего себе! Это откуда тут такой умелец нарисовался?!

Взбодрённая явно обозначившимся перевесом в нашу пользу, с новыми силами кидаюсь в бой.

— Бей козлов немытых! — вроде бы это орала я, азартно размахивая начавшим светиться клинком.

— Опять ты, деточка, — морозом по коже продрало чьё-то присутствие. Как всегда поорать всласть не дали! — И не угомонишься никак. Говорил я Гнаету — ты не так проста, наскоком не возьмёшь.

А чего на мне скакать — я вам племенная кобыла, что ли?

— Да разве ж эти юнцы желторотые когда старших слушали? Вот и убыл теперь в хмарь безвозвратно. А какой перспективный некрот был, должен вам сказать. Грех ведь таких терять-то.

Я, наконец, увидела говорящего. За спинами зомбиков, пребывающих в прискорбно для них малом количестве, обретался махонький старичок в тёмно-сером балахоне.

Он, не прекращая монолога, быстро делал руками непонятные пассы. От воздействия веяло жутью настолько сильной, что я даже пригнулась.

— Терри, солнце моё, если мы сейчас этого злыдня не завалим — лежать нам в братской могиле без названия! Правда нет, тебе скорее всего такой участи удастся избежать, ты ж и так неживой. — Я рванулась к Хранителю облобызать напоследок. Хранитель рванулся в сторону — крепость моих объятий он успел ощутить на себе не единожды.

Волна силы уронила нас на пол, прижав к доскам так, что я явственно услышала несмелый треск собственных рёбер. Через секунд пять давление ослабло, и мы смогли приподняться.

Вот, спрашивается, зачем вставали?

Вокруг гулял самый настоящий ураган. Стены комнаты натужно скрипели, предметы интерьера летали по помещению без зазрения совести, норовя шваркнуть по не к месту высунутой макушке.

— Эй, испытатели-любители! Кончай давай природные катаклизмы являть! Я в туалет хочу!.. Да и пожрать неплохо бы. — Ну да, нашла чем пугать. Хотя знающие люди Элечку бы всё же покормили от греха подальше — злая с голодухи, вы помните.

Ветер тут же утих. Пользуясь случаем, я шустро вскочила на ноги, приготовившись драпать и попутно пытаясь определить, в какой стороне находятся брат с матерью.

— Элли, ты можешь встать, — голос Вера громом прозвучал в наступившей тишине. Я подпрыгнула от неожиданности — ну да, нервы сдают помаленьку.

— Вер, чтоб тебя! Спасибо за разрешение, я уже и так… И не смей пугать родную сестру! Не то родная тебе безо всякой жалости задницу надерёт так, что неделю потом стоя спать будешь! На конюшне! Рядом с моей Ясноглазкой!!

Всё ещё слегка несмело распрямляюсь. Вокруг ни одного мертвяка — только кучки пепла навевают мысли о бренности бытия.

— Братик, Верочек, а где некромант-то? — опасливо озираюсь, стараясь беречь макушку — коли башку снесут, так просто не запломбируешь.

Вер мялся недалеко от меня и откровенно краснел неизвестно отчего, судорожно стискивая массивную булаву в слабых юношеских пальчиках.

— А это что за дубина разноцветная? — я в два шага подошла к брату, изумлённо уставившись на оружие.

— Не знаю, — честно признался братец. — Бабушка велела взять и приберечь для особого случая.

— Похоже, особый случай состоялся.

За окнами между тем светлело. Погружённая в думы, я вздрогнула от навязчивого стука в дверь. Мать Вера метнулась к выходу и без спроса открыла. Я вновь подняла меч — на всякий случай, мало ли кто на чаёк заглянуть решил?.. И всё-таки, где некромант?

— Нара, ты жива?! — Старостин сын, не сходя с порога, активно прижимался к жене и не менее активно истекал слезами. — Бедный мальчик!.. Не плачь, моя сладкая, мы ещё одного чада зробим!

Как интере-есно.

— Дак жив сынок-то, уважаемый. А с чего Вы взяли, что нет? — настороженно оглядываю пришельца. И где ж ты был этой бурной ночкой, коханный мой?

— А? — крестьянин обернулся ко мне, оставив, наконец, в покое ночнушку жены, кою активно увлажнял минуту назад. Глаза его изумлённо расширились.

— Веррен, говорю, жив и здоров. С чего подобный пессимизм? И где вы, кстати, были в ночь с?.. Блин, забыла, какое сегодня число.

Вопросительно оборачиваюсь к Зинаре.

— Встал часа два назад, говорит, на двор схожу, скотину заодно проверю. Как ушёл, вскоре и началось…

— Ага, — разрозненные мысли изволили, наконец, выстроиться в стройную логическую цепочку. — Это что ж, уважаемый, Вы решили в сарайке прилечь — типа до дома тащиться было неохота?

Селянин замялся.

— К отцу пошёл. — Наконец выпалил он, настороженно зыркая на меня. — Разговор был. А потом по ночи возвращаться не стал, у родителей и остался.

— Что ж за разговор такой важный был, что до утра не терпел? — подозрительно сощуриваюсь.

— Ну дык эта — ярмарка скоро, в соседнем городе. Надо было про отъезд да про товары на продажу сговориться.

— Угу. Что, во сне озарение пришло, сколько пар портков закупить и как много натурального продукта надо на торжище свезти, чтобы на означенные порты хватило? И вернулись-то как вовремя — только-только нечисть сгинула.

— Шум услышал! Прибежал посмотреть, что случилось! — крестьянин, защищаясь, уже перешёл на крик. Выдержка плоховата. Не надо в злодеи записываться, коли собой не владеешь.

— Надо же. А что — староста у нас за время моего отсутствия успел переехать? Насколько помню, его дом располагается на другом конце деревни. Какой же острый у Вас слух. Уважаемый, на такое расстояние даже волки не слышат. Или Вы у нас волк? А может, сразу оборотень? А?

Мужик попятился от моего пламенеющего взора, изменился в лице. Последним добивающим фактором послужило появление в горнице Вера с Хранителем — они ходили проверить спальню мальчика на наличие дееспособной нежити.

— Ах ты зверёныш! Ещё и призрака себе завёл! Хмарово семя — ну Нара, верная жёнушка! Чего ж тебя мертвяки не сожрали?? Али сделку с магом лутуольим заключить успел, выродок?!

Дран брызгал слюной, прожигая сына полным ненависти взором.

Зинара побледнела, сдавленно всхлипнула, закрыв лицо руками.

— Ну что, уважаемый, говорить будем или как? Вы уже сказали немало, но хотелось бы подробностей. — Я ненавязчиво помахивала мечом, медленно приближаясь к крестьянину.

— А ты, змеево отродье! Откуда взялась на мою голову? Ведь порешить тебя с подружкой должны были!

— Должны, да не порешили — отдача замучила. А вы у нас, оказывается, на редкость информированный селянин — вон и планы нежити на ближайший квартал во всех подробностях знаете. Советую рассказать всё по-хорошему. Не то одно на редкость злобное привидение вас чуть-чуть напугает. Правда, Терричек? — ласково смотрю на Хранителя, продолжая выписывать лезвием перед носом крестьянина разные геометрические фигуры преимущественно замкнуто-округлого контура.

Терри, на привидение явно слегка обидевшийся, многообещающе оскалился.

— Э-э… Уберите от меня свою нечисть! Вы не знаете, с кем связались, иначе бы молили о лёгкой смерти! — мужик попятился в угол комнаты, зыркая оттуда пойманным в капкан шакалом. Ещё и угрожать смеет. Ты посмотри, что в мирных мидоррских сёлах творится — граждане заключают сделки с некротами, в качестве откупа предлагая собственных детей.

— Чем же вам сын-то не угодил, уважаемый?

— Сы-ын?! — аж взвыл Дран, багровея от злости. — Какой он мне сын, нелюдево племя?? Нарка, шелови, нагуляла пузо не пойми с кем, а я всю жизнь с этим чужим вышлепком мучайся?!

Приехали! Я повнимательнее присмотрелась к братцу, с удивлением отмечая, что и правда на местный пролетариат он похож мало. Черты лица до неприличия правильные, большие тёмно-серые глаза с голубоватыми искорками. Нос прямой, изящный, с лёгкой горбинкой — здесь же все поголовно курносые, с широкими ноздрями. Волосы нетипичного для жителей этих земель медно-чёрного цвета. Телосложением явно не в отца и не в старосту — в столь юном возрасте уже на голову выше Драна, стройный, ещё немного угловатый. В контурах тела угадывается будущая стать настоящего воина, все пропорции в гармонии, небольшие, но хорошо развитые мышцы. Мда-а… На папашку похож, как жираф на павиана.