Вечером пятницы я, никого не трогая, возвращалась домой из любимого книжного, благо тот работает до часу ночи (времени было аккурат к полпервому). Вокруг тишина, ни души, даже машин не слышно. Только ветер шумит, неугомонный, в проводах, прям как в той песне. Утомлённый бесконечной суетой день торжественно передаёт бразды правления наступающей ночи, природа засыпает, трамваи идут в парк.

Светящихся окон становилось всё меньше, и лишь редкие фонари молчаливыми стражами лили свет на мою одиноко бредущую фигурку.

Вдруг из тени дерева впереди буквально материализовалась высокая мужская фигура. Мне как-то резко поплохело.

Всё, Элька, вот и тебе явился маленький пушистый зверёк с красивым азиатским именем писец!

А не хрена шляться где попало в столь неурочный час, мысленно отчитывала я себя, напряжённо вглядываясь в застывший силуэт впереди. Ведь предупреждали умные люди!

Я уже лихорадочно нащупывала в кармане заветный газовый баллончик, как вдруг:

— Девушка, зачем так нервничать? Я не столь уж большой любитель красного перца, разве что в качестве приправы. Но есть я, вроде бы, пока не собираюсь. Так что давайте оставим в покое экзотические специи и просто поговорим. Думаю, темы для содержательной беседы у нас найдутся.

Я прямо-таки кожей ощутила его усмешку.

— Вы знаете, мне мама не разрешает с незнакомыми мужчинами на улице разговаривать, — лихорадочно прокручивая в голове возможные пути к отступлению.

— То есть у нас два выхода — либо познакомиться, либо зайти к Вам? Благо мы уже рядом.

Почему это ко мне? Не на улице ещё не значит у девушки дома… Эта гадина знает, где я живу?! Са-авсем хорошо!

А незнакомец меж тем продолжал:

— Так что предпочитает дама?

— Дама предпочитает домой, в гордом одиночестве! Тяжесть расставания попробую как-нибудь пережить.

Звонкий смех эхом отразился от окрестных домов:

— Да, девушка с чувством юмора — вдвойне приятная находка!

— Короче, мужчина, чего надо? Я тут немного спешу, знаете ли. Дети дома некормленые, корова недоенная паркет копытом роет…

Хохот стал громче:

— Ты меня уморишь, — неплохо бы. — Но короче так короче. Может, продолжим беседу в более уютной обстановке? Хотя бы в кафе. М?

— Где ты тут, парень, кафе увидал? — с искренним изумлением заоглядывалась я.

— Да за углом. Ну же, не будем тянуть несчастное полосатое млекопитающее за пятую конечность.

Я представила себе… Пошляк! Хотя, мне кажется, он имел в виду несколько иной орган, нежели я.

Идти с так некстати хорошо осведомлённым относительно моей скромной персоны незнакомцем категорически не хотелось. Убежать? Не пойдёт, с этим у меня хреново, только раззадорю и насмешу — медленнее меня в плане забеговой скорости разве что черепашка. Что делать?!

И тут, как ответ на невысказанные молитвы, из-за поворота вырулила машина с характерными синими полосами по бокам и аналогичного цвета мигалкой на крыше, и понеслась в нашу сторону. И кто говорил, что милиции никогда нет, когда она так нужна честным гражданам?

Возликовав, я, не будь дурой, кинулась наперерез.

Скрип тормозов, бодрый матерок из приоткрытого окна… Оглянувшись, я обнаружила исчезновение нежеланного знакомца, и от радости чуть не бросилась расцеловывать капот невольных спасителей. Мужики внутри, видимо, здраво рассудили, что только бешеных девиц им на ночь глядя для полного счастья и не хватало, потому что машина, резко вильнув в сторону, вдарила по газам и спешно скрылась за поворотом от греха подальше.

Я же на хорошей крейсерской скорости припустила к дому, чуть не снеся подъездную дверь от неуёмного желания поскорее оказаться внутри. Только в квартире позволила себе отдышаться и облегчённо сползла по стене. Вроде пронесло…

— Элька, ну ты просто ненормальный человек! И почему ты вечно влипаешь в истории?! — возбуждённая подруга наматывала вокруг меня круги, вызывая лёгкое головокружение у вашей покорной слуги и недоумённые взгляды гуляющей с детишками и без публики.

— Мор, замри, пожалуйста. Скоро траншею вокруг меня прокопаешь. На фронт бы тебя во Вторую Мировую — немцы удавились бы коллективно от такого сверхскоростного ройщика окопов в стане врага.

Мы уже полчаса торчали посреди Измайловского парка, распугивая прохожих эмоциональными воплями: я — снова и снова пересказывая в лицах ситуацию вчерашнего вечера, Морка — вскрикивая и комментируя в особо напряжённых местах.

Наконец, слегка успокоившись:

— Как думаешь, кто это был?

— Да мне-то откуда знать? Мало, что ли, придурков?

— Немало. Но много о тебе знающих придурков относительно небольшое количество, согласись.

Я, естественно, соглашалась, но легче от этого не было. Пустой разговор. Окидываю рассеянным взглядом парк. Нет, осень — просто невероятно красивое время. Столько ярких красок. Ах, как жаль, что таланта художника я лишена напрочь.

Сопровождая до земли очередной плавно опускающийся солнечно-жёлтый лист, взгляд вдруг зацепился за смутно знакомую фигуру, быстро удаляющуюся куда-то вглубь парка. Вот среди деревьев мелькнула снежно-седая шевелюра, тут же скрывшись в гуще листвы. Я, не до конца осознавая, что делаю, с низкого старта припустила следом. Через пару минут натужное сопение возле уха дало знать — Мира, верный товарищ, ничего не понимая, всё же старается от меня не отставать.

Так мы пробежали метров триста… И чуть кубарем не вылетели на небольшую полянку — я споткнулась о какой-то корень, а Морка о меня. Чудом удержавшись на ногах, а также не забыв произошедшее шёпотом нецензурно и дружно прокомментировать, шустро юркнули за ближайшее дерево, оглядывая место действия. Тут же попытавшись ещё и перестать дышать — в десяти шагах от импровизированного укрытия переговаривались «рыцари» наших с мелкой гарпией пылких сердец.

Блондинчик, стоя к нам тылом и, по-видимому, сложив руки на груди, внимал эмоциональному рассказу темноволосого. Очень эмоциональному: размахивание руками, жуткие гримасы — полагаю, попытки изобразить описываемые события в лицах. Нда, не дай Бог узреть такого мима, заикание на пару с нервным тиком обеспечены почти стопроцентно. Судя по ответному бормотанию, мой герой время от времени задавал уточняющие вопросы.

Мы с Морри недоумённо переглянулись — чего эти двое забыли в нашем любимом парке, да ещё в самом глухом его уголке?

Из-за переглядывания и пропустили эффектное появление на полянке новых действующих лиц. Вновь прибывших оказалось человек пять-шесть. Причём, я прям пятой точкой почуяла — пришельцы настроены отнюдь не на дружескую беседу. Поспособствовало чувствительности мягкого места зажатое в руках незнакомцев оружие. Какое, понять я так и не смогла, но назначение сих металлических предметов продолговатой формы сомнений не вызывало.

Наши ребятки, довольно быстро оставив попытки договориться с незнакомцами (очень нагло, кстати, проигнорированные), что-то одновременно вытащили из-за пазух и, вскинув руки к солнцу, прокричали нечто эмоционально-непонятное. Небо над поляной неуловимо потемнело, воздух вокруг этих двоих сгустился и пошёл странными волнами. Старательное протирание глаз ничего существенно не изменило — воздух продолжал мерцать. Поднялся шквальный ветер. Мы с мелкой дружно вцепились с двух сторон в дерево-укрытие (Морка, не подвывай, услышат!).

Глянув вверх, я сама чуть не заорала — над парнями, стремительно увеличиваясь в размерах, зависла здоровая пасмурно-серая воронка. Откуда здесь смерч?!

Пара вздохов — и ребят начало затягивать внутрь. Завороженно следя за их полётом, я не сразу заметила, как меня саму оторвало от ставшего уже таким родным ствола и поволокло следом.

Последнее, что я увидела — обалдевшие лица находящихся в некотором отдалении нападаюших и Моркины ботинки перед носом.

Ой! Что-то пребольно ткнуло меня в бок, заставляя открыть глаза… Та-ак. И что это за? Вот не замечала раньше в нашем леске таких огромных прогалин голой потрескавшейся земли. Да и жарковато что-то для октября… Башка боли-ит! Рядом кто-то очень знакомо стонет. С такими родными подвываниями.