А потом понимаю, что это ужасно неловкая ситуация, я откашливаюсь и убираю руку от её лица, прежде чем всё станет ещё более неловким.

Тишина повисла в воздухе, и я знаю, что она тоже может чувствовать неловкость.

К счастью, она прерывает это смущение, прежде чем ляпнуть что-то глупое. – Вы… хотите остаться на завтрак?

­Эм… - я задумался на мгновение, но не смог найти никаких оправданий, чтобы не согласиться. Особенно учитывая то, как она смотрит на меня сейчас. – Конечно, почему бы и нет.

- Круто, - она встаёт и берёт что-то из шкафа в дальнем углу. – Я постирала и высушила их. У меня не получилось выстирать это пятно, но всё равно теперь оно выглядит немного лучше, - она протягивает мне мою одежду.

- Вау… огромное спасибо. Но ты не должна была это делать.

- Ага, но я сделала, - говорит она. – Ты был в хлам.

- Спасибо, наверное, - нахмурился я.

- Пожалуйста, - она подмигивает, и это заставляет моё сердце биться быстрее.

Чёрт, мне нравится девушка, которая знает, как дразнить меня.

Но ей лучше быть осторожней с этим.

- Увидимся через минуту?

- Конечно, - я киваю и сбрасываю с себя одеяло.

Только тогда я понял, что она сняла мою одежду… и я сижу здесь в постели только в нижнем белье. Прекрасно.

Она фыркает и прикрывает рот рукой, на что я сразу отвечаю. – Как будто ты этого раньше не видела.

- Я просто пойду, - она ушла раньше, чем я мог опозориться ещё раз.

Я быстро надел свои вещи, которые пахли так чертовски свежо, как лилии… или любой другой цветок. Как бы, блядь, сказать. Дело в том, что вещи хорошо пахли, и мне понравилось это. Однозначно понравилось. Возможно, я должен попросить её чаще стирать мою одежду и платить за это. Будет ли это выглядеть странно? Вероятно, очень странно.

Когда мой монолог в голове затихает, я расчёсываю свои грязные волосы и смотрю в поцарапанное зеркало, висящее на стене, и поправляю свой воротник, убедившись, что выгляжу нормально, прежде чем выйти из комнаты. Не могу допустить, чтобы кто-нибудь ещё узнал, что я алкоголик… Я имею в виду, у неё есть братья и прочее дерьмо. Я же должен выглядеть прилично ради неё. Я не хочу поставить её в неловкую ситуацию.

Когда я был готов, я вышел из комнаты.

Меня сразу встречает Бруно и сердитый брат Лауры, Диего, который ставит кофе на стол. – Что он здесь делает?

- Диего! – шипит Лаура с кухни, бросая злобный взгляд.

- Что?

- Он наш гость, - объясняет она, прекращая готовить яйца, поворачиваясь к нему лицом.

- Я никогда не приглашал его.

- Ну, а я пригласила, - она постукивает ногой и кладёт руку на бок. – Хватит быть таким мудаком.

- Скажи это ему, - Диего смотрит на меня сейчас, и чувствую, что я в чём-то виноват и готов извиниться.

- Всё в порядке, Лаура, - говорю я. – Я всё равно не голоден.

Она быстро подходит к столу, хватает стул и указывает на него. – Садись.

- Не стоит, серьёзно, - говорю я, стараясь не встать между ними.

- Я не принимаю ответа "нет", - заявляет она, глядя на меня и стул, пока я, наконец, не сажусь. – Ты мой гость, а мы кормим наших гостей… - она смотрит на Диего. – И мы относимся к ним с добротой.

- Отвали, - бормочет он с набитым ртом.

Она хватает его тарелку и уносит.

- Эй! Я ещё даже не закончил.

- Не можешь вести себя нормально? – прошипела она. – Тогда ты не будешь есть.

Он закатывает глаза и встаёт со стула. Он встаёт и уходит, захлопывая дверь за собой.

Лаура вздыхает и трёт лоб. – Извини.

- Не извиняйся. Ты не сделал ничего плохого.

- Я знаю, - она кладёт вилку и нож передо мной вместе с тарелкой. – Ненавижу, когда это происходит.

- Он упрямый ребёнок. Но он повзрослеет.

- Я молю Бога, чтобы он это сделал, - она вздыхает. – Порой с ним так сложно справится.

- Могу представить, - говорю я. – Диего просто нужно немного подтолкнуть, вот и всё.

- Да, ну… оставь это отцу. Он бы вбил в него какой-нибудь смысл, если бы мог, - она неловко смеётся, но её смех прекращается так же быстро, как гаснет пламя.

- Он здесь? – спрашиваю я, надеясь, что не вышел за рамки дозволенного своими вопросами.

- Нет… и я не хочу, чтобы он находился здесь, - заявляет она. – Мы живём одни.

- Так ты их воспитатель или типа того?

- Да, я арендую это место, и они живут со мной. Просто я единственная, кто у них есть, так что выбора у меня нет. Семья понимаешь ли…

- Я понимаю, - говорю я, кивая. – А ваша мать…?

- Я не люблю обсуждать свою семью, - говорит она, улыбаясь, пока ставит разные приправы на стол. – Если ты не против.

- Да, конечно, - откашливаюсь я. – Извини, я не знал. Я бы спросил иначе.

- Всё в порядке, - говорит она. – В любом случае, добавить молока в кофе?

- Нет, я предпочитаю чёрный, - отвечаю я, и она садится рядом со мной.

Я ошеломлён количеством еды, которую она ставит на стол. Яйца. Бисквит. Кексы. Сладкие булочки. Кофе. И даже какой-то фруктовый салат.

В комнате на некоторое время становится тихо, пока она снова не нарушает эту неловкую паузу. Не знаю почему, но с ней я всегда молчу. Я полностью теряю дар речи, когда нахожусь рядом с Лаурой.

- Хорошо… приятного аппетита, - на её лице появляется широкая улыбка.

Я беру сладкую булочку, пока она наливает кофе в наши чашки. – Бруно! Завтрак, - кричит она чуть дальше по коридору.

- Иду, - отвечает он ей.

Лаура берёт стакан воды и принимает таблетку, которая похожа на противозачаточную. Ну, вы никогда не можете быть полностью в безопасности. Особенно, когда вы намереваетесь трахать такого парня, как я, потому что я трахаюсь часто, и мне нравятся киски.

Я намазываю маслом свою булочку, когда Бруно ходит без штанов и с одним пальцем в носу, а другой рукой размахивает устройством с кнопками, которое похоже на джойстик.

- Бруно! Почему ты голый?

- Голый? Я не голый, - отвечает он и стряхивает козявку с пальца.

- Тьфу, Бруно, прекрати это делать, пожалуйста, - она закрывает глаза и тяжело вздыхает.

Я улыбаюсь про себя. Ребёнок очень похож на меня – выходит из своей комнаты, не заботясь о том, как выглядит, что делает, и с его зависимостью от экрана. Ему похуй.

- Надень штаны, - говорит она. – Или ты навсегда оставишь Фрэнка со шрамом.

- Шрамы? У него шрамы? – глаза мальчика сверкают от волнения, и я смеюсь над этим.

- Нет, малыш, но у меня есть чернила на моей коже и невидимые шрамы.

- Невидимые шрамы? – он опускает игровую приставку и фокусируется на мне, его глаза мерцают от любопытства.

- Душевные шрамы, - говорю я, делая глупые движения руками, как будто это магия или что-то вроде того, что заставляет Лауру усмехаться.

- Что за чернила на вашей коже? – он спрашивает.

- Знаешь, как татуировки, - отвечаю я.

- Татуировки? У вас есть татуировки? – он, кажется, искренне рад. – Я могу их увидеть?

- Нет, Бруно. Хватит задавать столько вопросов. Ты беспокоишь его, - настаивает Лаура, попивая кофе.

- Оу… - он выглядит разочарованным.

Я глажу его по голове, пока его волосы не спутаются. – Может, в другой раз, малыш.

- Надень штаны, - говорит Лаура. – Он не хочет видеть твою голую задницу.

- Всё в порядке, - шепчу я Лауре. - Я видел столько задниц в своей жизни, что ничто меня уже не смутит.

Она хмурится и пожимает плечами. – Хорошо, если ты так говоришь.

Бруно улыбается, садясь за стол, положив джойстик рядом со своей тарелкой. – Что это? – он смотрит на мою чашку.

- Кофе. Хочешь? – я протягиваю чашку ему, после чего Лаура бросает на меня злобный взгляд.

- Нет, спасибо. Я уже сделал глоток неделю назад, когда Лаура не видела, и мне не понравилось.

Я фыркаю, когда челюсть Лауры падает, но она ничего не говорит.

Мне уже нравится этот маленький наглец.

Я откусываю от сладкой булочки и стону. Чёрт, это прекрасно.

- Серьёзно? – спрашивает Лаура.