В этот момент ей в голову пришла мысль позвонить на телевидение. Она скажет им, что у нее есть грандиозная тема для их программы: Женщины, которые не знают,лесбиянки они или клептоманки-трансвеститки, женщины, которые не знают,сколько детей они нарожали к тридцати годам, женщины, которые не знают,занимаются ли с ними их мужья любовью чаще, чем два раза в год. Женщины, которые не знают, кто они такие.Ну что вы, скажут ей на телевидении, здесь нет ничего оригинального: таких женщин сколько угодно — тринадцать на дюжину.

Может быть, так оно и есть, ответила бы она им. Но у многих ли из этих женщин рассовано по карманам десять тысяч долларов, а вся одежда залита кровью?

О, ну это же круто меняет дело, в один голос закричали бы Фил, Опра, Салли Джесси и Джеральдо, что же вы нам сразу об этом не сказали?! Это просто великолепно! Богатые, забрызганные кровью женщины, которые не знают, кто они такие!Это действительно грандиозная идея, которая наконец-то дождалась своего часа!

Когда ток-шоу закончилось, показали несколько спортивных программ, а затем появилась заставка мыльной оперы. На экране замелькали великолепные образцы человеческой породы, одетые в замечательно красивые костюмы, и глубокий мужественный голос объявил, что продолжается показ сериала «Молодой и могучий». «Молодой и дремучий» — послышался ей голос хозяина мелочной лавки. Она уселась поудобнее и стала смотреть сериал. Кто были все эти напичканные проблемами прекрасные люди и что они делали в таких торжественных одеждах в ранние послеполуденные часы?

Поборов отвращение, она нехотя достала из шкафа своюодежду, рассматривая забрызганную кровью материю, как будто это было произведение современной живописи, возможно, напоминающее некоторые вещи Джэксона Поллока. [3]Но, точно так же как абстрактная живопись, ее платье ничего не сказало ни ее сердцу, ни ее уму. Джейн свернула платье в тугой ком и швырнула его в стенку, наблюдая, как он, медленно развертываясь, падает на пол. Это ее тихо забавляло. Она снова, как и вчера, легла на кровать и стала тупо смотреть в окно. Она смотрела до тех пор, пока заход солнца не подсказал ей, что наступает вечер.

В шесть тридцать по телевизору вновь показали новости: на зрителей высыпался ворох свежих проблем. Но и в этом выпуске никто не сказал о залитой кровью одинокой женщине с десятью тысячами долларов в кармане. Дэн Разер не подозревал о ее существовании точно так же, как Том Брокау и Питер Дженнингс.

— Так кто же я? — закричала она, со злостью выключила телевизор и заказала ужин, поражаясь неиссякаемости своего аппетита. — Что со мной случилось? Где я оставила свою жизнь?

К началу следующего дня она решила, что ей надо покинуть на время отель и выйти в город.

Копли-Плейс — внушительный ансамбль офисов и магазинов — расположен на Копли-сквер, этом сердце района Внутреннего Залива. Копли-Плейс как будто специально создан для огромного отеля, нескольких шикарных ресторанов и сотни магазинов. Магазины располагаются в двух уровнях, причем каждый уровень имеет протяженность городского квартала. Такое зрелище впечатляет.

Но Джейн оно не впечатлило. Оно ее напугало.

Она шла к расположенному в конце торговой площади ультрамодному универмагу Маркуса Неймана в плаще, надетом поверх лифчика и трусиков, и в туфлях на босу ногу. В руке у нее был пластиковый пакет для грязного белья, который она стащила в номере отеля. В пакете лежали аккуратные пачки новеньких купюр. В другом таком же пакете было ее окровавленное платье, прикрытое сверху деньгами.

— Я могу вам чем-нибудь помочь?

Джейн оглянулась и поняла, что каким-то образом попала в отдел женской одежды и что рядом с ней стоит маленькая, похожая на птичку, женщина, которую она поблагодарила за предложение помочь кивком головы. Если она и нуждалась сейчас в чем-нибудь, так это в помощи.

— Мне нужно купить несколько вещей. — Ее голос был обманчиво спокоен. — Мне совершенно нечего надеть.

Продавщица подалась вперед и положила руки на талию Джейн.

— Мы хотим приобрести весь гардероб? — спросила она, изо всех сил стараясь придать голосу волнение и заинтересованность.

— Нет, мне нужно что-нибудь простенькое на каждый день.

Надежды на большие комиссионные испарились с вытянутого сухого лица продавщицы.

— Вы желаете взглянуть на наши фасонные платья или вас интересует рабочая одежда на каждый день? — Интонации ее голоса стали испытующими, как будто она решала, будет ли она и дальше разыгрывать самоотверженную заинтересованность.

Ответ дался Джейн неожиданно легко:

— Да, что-нибудь в этом роде — летние слаксы и легкий свитерок.

— Пойдемте со мной. — Женщина повела ее в угол торгового зала, где находилась секция летней одежды. — Какой размер вы носите?

Джейн затаила дыхание, вспоминая номер на этикетке ее голубого платья.

— Восьмой.

— Восьмой? — Продавщица пробуравила взглядом ее плащ. Я думаю, что вам вполне подойдет и шестой.

— Возможно, вы правы. За последние несколько дней я сильно похудела.

— Но это же прекрасно! Вам можно только позавидовать. Ведь обычно похудеть так сложно. Вот, например, я всю жизнь весила не больше девяноста пяти фунтов, [4]но моя дочь… Бедняжка, она унаследовала комплекцию от своего отца, и ей все время приходится сидеть на диете. Так что вам просто повезло.

Джейн почувствовала, что ее прямо-таки распирает от дурацкой гордости за свою худобу.

— Итак, вы хотите купить себе вещи, которые доставили бы вам удовольствие, — продолжала продавщица. — Вы, несомненно, заслужили эту награду, моя дорогая, но, честно говоря, на вашем месте я не стала бы больше худеть. Мне кажется, что после определенного возраста женщина выглядит лучше, если у нее в запасе есть несколько лишних фунтов. — Она отвернулась и достала с одной полки пару светло-коричневых хлопчатобумажных слаксов, а с другой — бежевый хлопчатобумажный свитер, украшенный коричневыми цветами. — Это подойдет?

Джейн и самой было бы очень интересно это узнать.

— Почему бы вам не примерить вот это? Мы бы тогда лучше поняли, какой размер нам нужен.

Джейн согласно кивнула, беря вещи из рук продавщицы и следуя за ней в примерочную кабинку.

— Я буду стоять здесь. Если понадоблюсь, позовите и я сразу же подойду.

Джейн вошла в крошечную кабинку, плотно задернула занавеску, сняла плащ, влезла в коричневые слаксы шестого размера, натянула на себя бежевый безразмерный свитер, украшенный коричневыми цветами, без труда застегнула молнию брюк и, отступив на шаг, посмотрела на себя в зеркало. Свитер красиво облегал фигуру. Она с удовольствием любовалась своим отражением. А что, она и в самом деле неплохо выглядит. Все вещи были ей впору. У продавщицы оказался наметанный глаз!

С другой стороны занавески послышался вопрос:

— Ну как у нас дела?

— Дела прекрасно, — торопливо ответила Джейн. — Я беру все это. Вы не могли бы отрезать этикетки?

— Вы хотите сказать, что желаете выйти из магазина прямо в купленной одежде?

Она кивнула:

— Да, если это возможно…

Женщина пожала плечами:

— Вообще-то это не принято, но думаю, что ничего ужасного не произойдет. Как вы будете оплачивать покупку?

— Наличными.

— Другого ответа я и не ждала. — Она повела ее к нужному прилавку и выписала товарный чек. — Столько воды утекло с тех пор, как с нами последний раз рассчитывались наличными, что мне придется вспоминать, как оформляются такие покупки. — Она с беспокойством оглянулась: — Дорогая моя, вы, кажется, оставили в кабинке сумочку…

— У меня не было с собой сумочки.

У продавщицы перехватило дыхание.

— У меня есть деньги. — Джейн похлопала рукой по пакету для грязного белья. — А вот сумочки-то у меня как раз и нет. Мне надо купить новую.