В день, когда появилась героиня этой истории разразилась невероятно сильная гроза. Красивую беременную женщину на руках на второй этаж дома в большом волнении нёс не менее красивый черноволосый мужчина. Это были уже не первые роды для этой любящей семьи, но именно в этот день исполнилась мечта женщины о дочке, так долго жившая в сердце столько лет. Мужья роженицы совсем недавно с сомнением слушали уверения жены в том, что на этот раз всё получится. Но вот в минуту, когда молния последний раз сотрясла окружающее пространство, раздался первый крик новорожденной. Целитель, что принимал роды, а он являлся одновременно и вторым мужем роженицы, с удивлением и безумной радостью выдохнул:

— Девочка! И вскоре не только по огромному дому, но и по всему поселению инчихов пронеслась радостная весть: у всеми уважаемой семьи наконец-то появилась маленькая самочка. Эта весть была тем радостнее, что вообще самочек среди инчихов было немного, а потому часто свою пару им приходилось искать среди других рас. А потому самочка-инчих была вдвойне ценнее. Уже на следующий день в дом счастливцев потянулись близкие друзья, родственники, знакомые с подарками в руках. Чего только не несли в надежде, что через несколько лет девочка окажется парой кому-нибудь из многочисленных сыновей. И только маме малышки было совершенно всё равно, какие там планы строили посетители, для неё сейчас не существовало никого важнее маленькой синеглазой малышки. К самой роженице и ребёнку никого не пускали, принимая гостей внизу. Это был то один, то другой муж, сменяя друг друга у постели любимой. А вскоре ожидалось прибытие старших сыновей, мчавшихся во весь опор домой, едва получив радостную весть. И ничто не могло удержать их от возвращения домой, ни учебный процесс, в разгаре которого было получено известие о появлении сестрички, ни ожидавшийся позднее строгий выговор от куратора, ни даже отложенные планы старших ребят на давно лелеемое свидание с симпатичными девушками. И, таким образом, на пятый день появления маленькой самочки, в ворота дома ввалились пять огромных матёрых инчиха, три чёрных и два золотых. А спустя пару минут уже пятеро красавцев парней шумно ввалились в дом. Встретил их первый муж хозяйки дома, радостно обняв каждого.

— Вы только тихонько, — напутствовал он сыновей, — малышка только недавно поела и спит. И, до этого шумная компания, буквально на цыпочках заявилась в детскую комнату. Ласково поцеловав лучащуюся счастьем мать, братья обступили кроватку с сестрёнкой, с интересом и радостным предвкушением рассматривая девочку.

— Красивая! — выдохнул один.

— На маму похожа, — выдал другой.

— И на папу Риани, — хмыкнул третий.

— А волосы, как у папы Таира, — заметил четвёртый.

— Достанется же кому-то такое счастье, — улыбнулся пятый, самый старший брат, осторожно дотрагиваясь до розовой щёчки сестрёнки, затем с любовью обернулся к матери и спросил. — Как назвали?

— Тарисса, — ответила женщина. — Ваши отцы два дня спорили на тему имени, а потом выдали это, но мне нравится. А вам?

— Тарисса, — повторил один из средних сыновей. — Мне нравится тоже.

— И мне, — стройным хором ответили остальные.

— Привет, Тарисса, — прошептал старший сын по имени Айрин, снова наклоняясь над малышкой и осторожно прикасаясь к пухлой щёчке. — Добро пожаловать в этот мир!

— Тарисса!!! Ты куда подевалась, мелкая пакость! — неслось на весь дом. Старшие братья повсюду искали двухлетнюю малышку. Их оставили присмотреть за сестрой, пока семья готовилась к встрече гостей, но вёрткой малышке не сиделось на месте, ей хотелось играть в прятки.

Только вчера у неё случился первый оборот, удививший, вернее поразивший всю семью. Во-первых, для первого оборота было ещё слишком рано, а во-вторых, никто не ожидал, такой необычной окраски зверя. Теперь вот Тарисса осваивала свою звериную сущность, ну, а так как была ещё слишком мала, то всё сводилось к любимой девочкой игре — пряткам. Пока взрослые хлопотали, маленький зверь, перебирая лапками, прокрался к выходу на улицу, там было столько необычных, приятных запахов, и ещё столько всего интересного, что хвостик малышки стоял чуть ли не трубой. А что это там, вон под тем кустиком? А кто копошиться между корнями того огромного дерева? Малышка носилась по саду, то и дело заваливаясь на ходу, пока попа ещё перевешивала всё, отчего девочку заносило то в одну сторону, то в другую. Но разве это преграда для любопытного носика. И тут обоняния коснулся очень необычный, но просто умопомрачительный аромат. Всё существо маленького организма устремилось на этот запах, найти, прикоснуться, забрать себе…

— Вы чего так носитесь? — весело спросил один из появившихся гостей. — Айрин, я думал, ты меня так спешишь поприветствовать, но вижу тут что-то другое. Айрин радостно приобнял друга.

— Проходи, — сказал он. — У нас так… небольшая проблемка…

Проходи в дом. Но не успел гость сделать и шага, как на него налетел маленький вихрь, вцепившись пока ещё маленькими коготками в штаны, и норовя взобраться повыше на свою жертву.

— Эй, это ещё что за!.. — вскрикнул гость, пытаясь за шкирку отодрать от себя зверёныша.

— А это и есть наша маленькая проблемка, — хмыкнул Айрин.

— Маленькая?! — возмутился гость, чувствуя, что по одной его штанине потекло что-то горячее. — Да это бедствие какое-то… полосатое! Айрин покачал головой, наконец, отцепляя мелкую от друга, и с сожалением видя, чем одарила его друга напугавшаяся малышка.

— Пойдём, переоденешься, — вздохнул Айрин. — Прости, она ещё не научилась контролировать себя.

— А-ха-ха! — заржали младшие близнецы. — Она тебя пометила, Каинани! Вот смеху то! Айрин отвесил брату подзатыльник.

— Вот расскажу матери, как хорошо вы приглядываете за сестрой!

— Это ваша сестра? Та самая? Но почему она такая?..

— Полосатая? Вчера только обернулась, — ответил Айрин. — Мы тоже были удивлены. Но согласись, это даже красиво, пусть и необычно.

Мама вчера назвала её Тигрой. Не знаю, что это значит, а мы решили тоже так звать нашу шалунью.

— Милашка, — снисходительно заметил старший из стоящих мужчин. — Только держи от меня подальше это бедствие. Случившееся вскоре стали воспринимать как шутку, которую частенько вспоминали семейными вечерами, когда собирались все вместе. Маленькая девочка была достаточно маленькой, чтобы относиться к произошедшему, как к чему-то обыденному. И, если бы история не звучала раз за разом из года в год, то вполне вероятно, всё бы забылось. Теперь же припомненная ситуация для подрастающей девчушки становилась всё более ненавистной. Хотя, со временем и это бы позабылось, если бы судьба не преподнесла Тариссе ещё одну свою «шутку». Девочке к тому моменту исполнилось десять лет. Семья души не чаяла в синеглазой озорнице, мать смеялась, что Тарисса больше папина дочка, чем мамина. И, действительно, девчушку чаще всего можно было заметить рядом с одним из отцов, её любопытный носик встревал во все взрослые дела. Но никто не оговаривал ребёнка, папам было в радость видеть неподдельный интерес любимой дочки и к работе по дереву, и к тренировкам воинов, и к обсуждению самых лучших способов охоты, да и вообще, много ещё к чему. Папа Риани учил дочь защищаться, папа Таир, заметив в малышке предрасположенность к целительству, показывал простейшие способы первой помощи пострадавшему. Приезжающие на каникулы братья тоже пытались научить Тариссу то одному, то другому. Казалось бы, всё в жизни девочки было замечательным, и счастье безоблачным. Но на самом деле, это было далеко не так. Почему? Всего лишь потому, что остальные дети очень редко принимали её в свою компанию. Нет, лучше даже сказать не так. Принимать принимали, но постоянно по-детски глупо надсмехались над необычной окраской зверя Тариссы, и виной тому была простая детская зависть, ведь зверь девочки был поистине необычен и красив. И неслись в сторону Тариссы обидные насмешки, столь непонятные и болезненные для девочки.