и нахлынет тревога...

Я так долго молчу,

потому, что мне больно.

Всё, что скажется вольно,

спокойно и просто -

Это лёгкая чушь!

Я собой недовольна!

Я - безвольная травка

без силы и роста.

Я стою на краю?

Я гуляю по краю!

Потакаю себе

и другим потакаю...

Рано утром села на Златовласку, объехать усадьбу.

Тропинка, огибая рощу, привела меня к большому озеру. Туман окутывал местность. Вода издали казалась стальной. За озером лес выглядел короткой щёткой.

Солнце из тумана вставало бледным розовым пятном.

Спустилась к воде. Та была хрустально-прозрачной. Рыбины плавали невиданных размеров, виднелся даже огромный, как акула, усатый сом. Я раньше его только на картинках и фотографиях видела, но даже и представить не могла, что сомы могут быть таких размеров.

Ух, ты! Это какое же богатство!

К обеду на телеге с женой и парой ребятишек с вещами, приехал Андрей Ермолаич.

Я собрала совещание: ключница Мария, повариха, работники двора и новый управляющий настороженно смотрели на меня.

- Представляю вам нового управляющего Андрея Ермолаевича, который вам известен больше, чем мне.

Я бы хотела, чтобы вы рассказали мне о поместье. Что в нём есть особенного, не понятного.

Например: почему большое озеро за рощей полно огромных рыбин, а лодок на берегу нет. Почему там рыбу не ловят?

- Да это бесполезное озеро. Ещё лет сто назад, если не больше, был сильный ураган, как рассказывали. Лес, что тогда рос по берегам, повырывало с корнями. Валило дубы, что в озеро, что вокруг. Летящие деревья дома сшибали. Люди спаслись только те, что в погреба спрятались, да потом из-под завалов выбрались.

Поваленный лес тогда весь на строительство и дрова пошёл. А из озера-то не достать. Что по берегам был, на мелководье, - вытащили. А в глубине - завалы остались.

Сетями ловить плохо - цепляются сети за ветки деревьев и рвутся. Удочкой ловить мороки больше. Вот они там и жируют в глубине. Мы для прокорма в другом озере рыбу ловим.

А лес вытаскивать со дна - пользы нет. Он стал, как каменный за это время. В огне горит с трудом, пила об него тупится. Зачем он нужен-то?

- Нужен, мои хорошие! Ещё как нужен! - обрадовалась я, - Собирайте ныряльщиков, обвязывайте верёвками деревья и лошадиными упряжками вытаскивайте! Этот «каменный лес» стал драгоценной древесиной. Из морёного дуба шкатулки, резную посуду, да мебель делают.

Андрей Ермолаевич, вот вам ещё доход! Сделай объявление, приглашай на работу резчиков в имение. Плати им хорошо, чтобы слава пошла, что здесь много заработать можно. Всё окупится стократ. Пусть делают самое красивое, что умеют. За лучшие работы премии выдавай, чтобы старались. Такие вещи и за границей, как говорится, с руками оторвут, и нашей знати понравится.

Каждый кусок этого дерева берегите - он дорогого стоит.

А озеро от дорогой древесины очистишь - коптильню сделайте, рыбу из озера коптить.

Мне даже интересно стало: где тут у вас ещё «бесполезные» места имеются?

- Так болота вокруг. Раньше в старые времена, тут говорят, был озёрный край. Потом многие озёра обмелели, в болота превратились. Говорят, прокляли озёра нашего края. Там теперь адские норы стали.

- Почему «адские»?

- А там костров разводить нельзя. Развели как-то пастухи, так чуть не сгорели. Всё болото вспыхнуло адским огнем. Черный дым стоял половину лета, пока дожди не пошли. Долго потом гарью воняло. Кажное лето горят болота. От дыма дышать нечем!

- Нефть? - хрипло прошептала я. Потом захохотала, - Ох, мужики, и богатая же я теперь невеста!

- Что-то ещё нашли, барышня? - осторожно спросил управляющий.

- Да. Это в земле под болотом жила такая, только не водяная, а с горючей, полезной жидкостью. Вроде как земляное масло - нефть называется.

Болот не бойтесь. Не адские они, а масляные. Потому огня и не разводите. Представьте, что будет, если огонь развести там, где масло разлито?!- бабы ахнули, - Напишу князю, учёных позовут. Будут добывать ту жидкость, да в фонари наливать вместо растительного масла, для освещения.

- И в еду это масло годится?

- Нет, в пищу нельзя. Отравитесь. И без того пользы от него много будет. Там если трубу вывести из жилы этой, не только колодцы нефтяные будут, как бы фонтаном всё вокруг не залило.

Только молчите об этом пока. Князю ученых и рабочих нанять, завод по переработке нефти построить... работы будет много. И все вы в накладе не останетесь. Богато заживём, мои хорошие!

Придётся тебе, Ермолаич, лес готовить для строительства заводика и бараков для рабочих. Кирпичи из того глиняного карьера, тоже жечь придётся. Урожай соберёте и начинайте. Не хватит своих людей, вольных нанимайте.

- Барышня, ты кто? - опять с ужасом спросил меня управляющий. Я рассмеялась.

- Меня Богородица исцелила, и разум дала за смирение и молитву матушки.

- Сильна, должно быть, молитва госпожи Натальи, - покачал головой тот.

- Да, сильна. Вы слышали, что Господь молитву сирот и вдов не оставляет без ответа? Только чистыми сердцем надо быть.

***

Когда из озера вытащили первые стволы морёного дуба, местные мастера опробовали его и покачали головой.

- Трудно режется, но если струмент будет справный, то крепкие сундуки и шкатулки можно будет резать. Кареты тоже. Без металла-то они легче, теплей и красивей будут. И в колдобинах будут реже застревать и выкатить их из ямины на дороге легче. А по прочности не уступят. Ещё стулья, да медель господску...

Я попробовала ветки - не гнутся и не ломаются. Тут же поняла, что я хочу для себя.

Лет тридцать назад, я познакомилась со вторым своим мужем, отцом Настеньки. Мне ещё сорока лет не было, но я считала, что никогда уже полюбить не смогу.

Он научил меня летать на дельтаплане. Небо освободило мою душу от горечи разочарований. Эти крылья тогда-то и подарили нам любовь.

Алёша был одержим дельтапланами и меня заразил. Конструкции их я неплохо узнала, благодаря ему.

Только после смерти любимого, когда я уже была больна, я перестала летать.

Но сейчас жажда полёта и нетерпение охватили меня.

Приказала сортировать и перетаскивать весь морёный дуб в один из больших сараев, которые тут же из простых жердей строили для столяров.

Приехав с озера в имение, засела за чертежи обычного дельтаплана с балансирным управлением и деталей к нему. Сидела до полуночи, но основное начертила.

На следующий день я позвала плотников, столяров и кузнеца.

- Хочу сделать из этого дерева пару игрушек для детей Императора. Это пока большой секрет. Чертежи показываю только вам, смотрите, не проговоритесь.

Посадила их за стол в кружок и стала пояснять мои намётки. Прошло совсем немного времени, когда один парень прошептал:

- Так это же... крылья, барышня! А как летать на них?

- Разбежаться с пригорка, оттолкнуться, перед тем, поймав крыльями ветер...

- А не разобьешься?

- Надо сначала учиться на земле и на малой высоте. А потом... не летать в туман, в грозовую погоду и в бурю.

- Да, вы точно знаете! - восторженно глядя на меня, проговорил он, - Я тоже мечтал о таких крыльях, только... Сырые жерди - тяжёлые, а если высушить - трещат и ломаются. Холстина их на ветру выворачивает из креплений, и они трещат...

- Пытался летать?

- Да. Только разбился сильно. Болел долго, работать не мог. А потом меня управляющий приказал выпороть, за то, что по глупости руку сломал и зашибся. Меня после того так и зовут Иваном-летуном.

- Ну, тогда второй аппарат будешь испытывать ты - исполни свою мечту.

***

Как говорится: Гладко было на бумаге, да забыли про овраги.

Дюралюминиевых труб, чтобы сделать боковые и поперечную балки*, конечно же, в этом веке нет, а если вытесывать их из стволов молодых (когда-то, сто лет назад) дубков, то чем соединять их между собой, чем крепить к боковым балкам латы?*

Никогда не создававшая собственных конструкций, я на чертежах, на пальцах и на граблях стала пояснять, чего я от работников хочу.