— Фу! Чейз прекрати! — крикнула я резко, и он прекратил лаять, но держался по-прежнему агрессивно.

Опустив голову и низко рыча, он пристально следил за Элигием. Это напомнило мне о его реакции на Сета за всю прошедшую неделю.

— Он не любит чужаков, — заметила я, хотя имела в виду вампиров. Я все еще была не готова произнести это слово вслух, ведь оно звучит так же глупо, как и зомби, хотя, думаю, теперь стоит задуматься и об их существовании тоже. — Чейз! Лежать! — скомандовала я, указывая на пол.

Элигий повернулся боком в узком холле и протиснулся в дюйме от моего тела, пристально глядя на меня из-под капюшона.

— Со временем он привыкнет ко мне, — ответил он и сделал шаг к моей ощетинившейся собаке.

Аккуратно он бросил свой шарф на пол и присел на корточки рядом с Чейзом, говоря спокойно на французском. Секунду спустя, мех Чейза разгладился, и он начал вилять хвостом. Слегка поскуливая, положив одну лапу на колено Элигию. Я была впечатлена и предана одновременно. Я взяла поводок Чейза со стены и похлопала по бедру.

— Пошли мальчик, погуляем. — Чейз поспешил ко мне, по дороге лизнув мою коленку. — Так-то лучше, предатель, — сказала я, и почесала его между ушей. Я взглянула на Элигия, который все еще сидел на корточках. — Мы быстро.

Он немедленно встал и уже стоял у двери рядом со мной.

— Я с тобой.

— Как хочешь, — буркнула я, отперла дверь и вышла в ночь.

Осторожно наблюдая за Элигием, пока Чейз играл в траве, я, в конце концов, не выдержала:

— Так что же ты ему сказал?

От реки послышался гудок буксируемого судна, кто-то поздоровался на тротуаре, и я неясно услышала музыку, идущую из Бо Хэд.

Элигий пожал плечами и взглянул мне в глаза.

— Я пообещал не убивать тебя.

— А... спасибо. — Я с трудом проглотила комок, который застрял в горле, но не подала виду, что подобное заявление меня беспокоит. — До тех пор, пока я пью чудо-чай Проповедника, не так ли?

— Не плохая идея, — заметил он, и от его слов меня бросило в дрожь.

Уже дома, я освободила Чейза от поводка и повесила его на стену, заперев двери.

Пока я разговаривала с Никс в своей комнате, объясняя ей, что произошло с Сетом, так как и советовал Проповедник, я также наблюдала за передвижениями Элигия по моей квартире. Казалось, он прекрасно знает, где что находится.

Он без колебаний направился прямиком в комнату Сета, скинув на пол свой шарф, зайдя туда, он замер, уставившись на что-то. Было крайне непривычно, что теперь со мной живет абсолютно незнакомый иностранец.

Он выглядел абсолютно обычно в простой белой футболке и потертых джинсах, ничто не выдавало в нем вампира, по крайней мере, то как все их себе представляли. Ни черного плаща, ни гроба. У него был безупречный цвет лица, не считая маленькой родинки, чуть ниже левого уха. Гладко выбрит, даже если недавно имелся только намек на щетину.

А вампиры бреются? — промелькнула абсурдная мысль в моей голове.

Я уже сама с собой начала разговаривать, все еще с трудом веря в то, кем он действительно являлся.

Я не была знакома с ним с чертовых незапамятных времен... и все, что у меня было, так это заверение Проповедника, что неплохо бы иметь существо полумрака, свободно перемещающееся по моей квартире, пока я дома.

Сет может вернуться и боль за судьбу моего брата заставила мое сердце сжаться. Он где-то там, слоняется по улицам с компанией более сомнительной, чем я когда-либо могла себе представить: с монстрами.

Поневоле, я попробовала представить себе его юное лицо, искаженное маской монстра, как было с Жилем, и не смогла. Неожиданно, образ Сета, набрасывающегося на невинного человека и выпивающего всю его кровь, всплыло в моем воображении.

Я постаралась поскорей отбросить подобные мысли. Эта мысль казалась неправильной. Все, что я могла вспомнить о нем это - его ласковые, выразительные, зеленые глаза, отражающие каждую эмоцию, которую он переживал.

Слезы навернулись на глаза, а ком застрял в горле. Я поспешила на кухню, открыла холодильник и схватила бутылку «Гиннеса». Я осушила три, прежде чем успокоиться.

Элигий стоял примерно в футе от меня, внимательно рассматривая. Я чуть не подпрыгнула от неожиданности.

Пока я вытирала рот рукой он пристально, с любопытством следил за моими движениями.

— Что было бы, если бы я не пила чай проповедника? — спросила я, и от его близости меня бросало в жар. Что если я просто перестану его пить?

Глаза Элигия пристально следили за пульсом на моей шее, и, клянусь богом, его глаза пылали.

— Ты была бы мертва еще до того, как успела бы поднести бутылку к губам.

Глава 5

Искушение

«Пока рассвет и тени убегают»

Анонимная эпитафия, кладбище Бонавентура

Ночь тянулась бесконечно долго, и я обнаружила, что постоянно оглядываюсь через плечо. Я знала, что если бы он хотел, то Элигий смог бы меня убить. Часть меня искренне верила, что он хотел. Это скептическое отношение сильно раздражало меня.

Мне не нравится, когда вторгаются в мою жизнь. Особенно, когда это безумно горячий парень — и в тоже время смертельно пугающий. Он заставляет меня пылать каждый раз, когда он рядом. Правда. Я хочу его с тех пор, как увидела сквозь витрину.

Меня всегда привлекали плохие мальчики, но это было смехотворно.

Я была уверена, что он владеет каким-то видом манипулирования сознанием. Это была единственная причина, которую я смогла придумать, чтобы объяснить его способность заставлять меня пылать. Опять же, это бесило меня.

Я не люблю терять контроль, особенно в том, что касалось парней. Это уже случилось однажды — и не повторится снова, никогда.

Моя квартира достаточно просторна для квартиры, расположенной у набережной исторического района, но, когда внутри оказался вампир, она стала казаться кукольным домиком. Он развалился на диване, при этом выглядел, как любой другой обычный парень с пультом в руках, листал различные каналы, которые включали все варианты мужских интересов: MTV, мотоспорт, экстремальный серфинг, CSI.

При этом он наблюдал за мной — за каждым моим шагом — и это было очевидно. Я уже выпила пиво и доела китайскую лапшу, и примерно к полуночи во мне стала скапливаться беспокойная энергия. Я хотела пойти на пробежку, но точно знала, что отделаться от компании мне не удастся.

Поэтому, вместо бега по историческим достопримечательностям, я решила супер-усердно потренироваться с грушей. Меня так и распирало что-нибудь ударить, выбить к черту весь дух из чего-нибудь и увлечься этим настолько сильно, чтобы мои лёгкие горели огнём.

Может быть, позже это поможет мне вырубиться и избавит меня от чудовищных картинок с Сетом в главной роли.

Я схватила пустую коробку из-под китайской лапши со стола, выкинула ее в мусор и направилась в свою комнату, все это время Элигий пристально наблюдал за мной. Проигнорировав его, я закрыла дверь в спальню, чтобы он, наконец, перестал пялиться.

Скинув ботинки, я стянула рубашку через голову и сняла юбку, бросив все в плетеную корзину в углу, даже носки.

Легкая дрожь пробежала по моему телу и, даже не поворачиваясь, я уже знала, что Элигий был за моей спиной, стоял в дверном проеме. Я удостоила его не более чем коротким взглядом через плечо, и да... он стоял там, опершись о дверной косяк в непринужденной позе свойственной парням: руки скрещены на груди, голова приподнята, он пристально смотрел на меня - и ни капли стыда в глазах.

На мне был кружевной бюстгальтер и черные трусы-шортики. Я не была голой, поэтому меня это тоже не смущало. Я развернулась.

— Меня трижды подвергали личному досмотру (с раздеванием донага) к тринадцати годам, так что не рассчитывай, что тебе удастся меня запугать, — сказала я, не глядя на него.

Я натянула обтягивающие штаны для йоги, которые валялись у ног и белую полосатую майку, которая едва прикрывала грудь.

— Ты можешь смотреть, если это поможет мне от тебя избавиться. — Я расставила ноги, делая растяжку, и, наклонив голову вниз, посмотрела на него из-под них. — Но не трогай. — Я схватилась за лодыжки и потянулась, растягивая ноги, руки и спину. Встав на цыпочки, я потянула икры и потом встала ровно. И посмотрела на него. — Я - не часть контракта. Понял?