— Проповедник сказал, что ты исчезал на двенадцать лет. Зачем?

Эли сжал челюсти, глядя прямо перед собой:

— Это не твое дело.

Гнев подтолкнул меня:

— Ты я так понимаю должен охранять меня, не так ли? Вампир способный убить меня, находится у меня дома, пока я сплю. Я имею право знать.

— Нет, не имеешь.

Я посмотрела на него, но прежде чем я смогла произнести слово, его лицо стало настораживающее спокойным.

— Перестань, Райли. Сейчас не до этого.

После нескольких остановок, мы припарковались возле «Валгринс». Я отстегнула ремень безопасности и вышла, Эли последовал моему примеру. Не говоря ни слова, я зашла в магазин и взяла упаковку с черной краской для волос от L'Oreal, и стала ее изучать.

Эли выглядел определенно озадаченным, так как я попросила его не лезть в мою голову, и я прикидывала, насколько он согласен на подобное по доброй воле, во всяком случае, так или иначе ему станет известен мой план.

Если бы я обладала способностью читать чужие мысли, то, не будучи достаточно положительной, я, наверное, отключила бы ее. Так велико искушение. Так мало времени до нашего следующего пункта назначения. Я подъехала к одноэтажному зданию, возле Ларго, в обманчиво разрушенным стиле.

Поставила джип на ручник и отметила, что мой пассажир вопросительно смотрит на меня. Я все еще была сердита, поэтому плюнула на формальности.

— Дом Мюллета Морисона. Я ходила с ним в среднюю школу. Он клевый, — сказала я. — И этот засранец портной. Он создает и продает своеобразную готическую и повседневную одежду через интернет и поверь, это круто. Кстати бренд называется «Обглоданная кость». Пойдем.

У дверей, Мюллет приветствовал меня как обычно: с энтузиазмом. Невзирая на то, что он был известным дизайнером, он был побрит на лысо, носил козлиную бородку, мешковатые шорты, подранную камуфляжную рубашку и военные ботинки - это было его привычным стилем. Он был мастером своего дела.

— Привет, моя самая любимая татуированная цыпочка, — произнес Мюллет и мельком взглянул на Эли. — Как дела? — спросил он меня, и мы ударили кулак о кулак. — Добро пожаловать в царство «Обглоданной Кости». — Он разглядывал Эли. — Что я могу сделать для тебя?

— Мы ищем кое-какие приличные шмотки, — ответила я, и наклонила голову к Эли. — Для него.

— Отлично, отлично, — ответил Мюллет. — Без обид чувак, но ты бы мог использовать поменьше темного цвета. Черного, драного, по типу того, что носят наркоманы.

— Да, все это, — ответила я.

Я мельком взглянула на Эли, затем мы последовали внутрь за Мюллетом.

— О Боже, Мюллет, сколько можно смотреть «Чудаков»? — сказала я, посмотрев на гигантский экран на стене.

Мюллет рассмеялся:

— Как я говорю, мне всегда недостаточно. — Он взглянул на Эли. — Сюда чувак.

— Ты была в Пэник Рум раньше? — Мюллет посмотрел на меня.

— Нет, все некогда. Занята на работе. Думаю, в скором времени схожу, — ответила я, и он кивнул.

— Отлично, — сказал он. — Может, увидимся там.

Мы не провели много времени у Мюллета, не понадобилось. Весь выставочный зал был полон вешалками с одеждой и обувью, которую он закупил оптом.

Такой большой выбор, что у нас не возникло проблем с выбором подходящих вещей для Эли. Большую часть времени он молчал, я уверена, что он думал, будто я свихнулась.

Две пары апокалиптических повседневных штанов, черные джинсы в обтяжку со шнуровкой по бокам, две поношенные рубашки с длинными рукавами, еще одна разодранная серого цвета и черные армейские ботинки, были упакованы и мы уехали. Также я прихватила двухдюймовый кожаный браслет с серебряным черепом по центру. Зло это круто.

По пути я позвонила в «Мелоун Машрум» и заказала пиццу с грибами, колбасой, паперони и дополнительной порцией сыра. Мы заехали на склад спиртных напитков «Ликерный погребок» и набрали шесть пакетов с пива «Yuengling Lager». И только потом забрали свою пиццу.

В конце концов, мы вернулись в «Татуманию».

Наверху мы все свалили на кухонный стол, и я обернулась к Эли.

— Готов для создания нового облика?

Он пожал плечами:

— Ты - босс.

Я прихватила несколько вещей из ванной: расческу, ножницы и полотенце, замечая, что квартира стала мне казаться теснее из-за присутствия в ней Элигиуса Дюпре. Я пыталась игнорировать его, пыталась игнорировать, как он смотрит на меня, тщательно изучая. Быстро переодевшись в очень короткие шорты (бывшие когда-то джинсами) и в старую черную хлопковую кофту, я прокрутила список воспроизведений в iPod и остановилась на исполнителе Chevelle. Потом вытащила стул из бара на кухне и кивнула на него.

— Садись, — приказала я.

Не сказав ни слова, он так и поступил.

— Сними рубашку, если не хочешь ее испортить, — скомандовала я.

Он беззвучно стянул ее через голову, обнажая безупречный торс.

Быстрые рефлексы всегда служили мне хорошо, поэтому я быстро кинула полотенца ему на колени.

— Накинь на плечи, — сказала я, с самодовольны смехом он сделал так, как я попросила.

Я начала его темное перевоплощение. Под песню Chevelle's «Don‟t Fake This» грохочущую по всей квартире, я погрузилась в свое дело. Окраска волос Эли, оказалась эротическим опытом. Его дыхание касалось моего обнаженного живота, покрывая мурашками кожу, когда я подняла руки, чтобы начать окрашивание.

Я была уверена, что он это заметил, так же как и в то, как это подействовало на меня.

Его волосы были мягкими и влажными, я чувствовала это, когда пропуская через пальцы, наносила краску. Я двигалась вокруг него и вдруг заметила, что его рука «ненамеренно» отдыхала на его промежности и как мои бедра задевали его, и как мне приходилась наклоняться, чтобы достать до нужного места. Конечно, я делала это специально.

Клянусь Богом, я просто не могла сопротивляться этому. Его присутствие полностью захватило мой разум и тело, и я знала, что играю с огнем. Я понимала это, и все равно делала. Пока мы ждали, когда схватится краска, я притащила для нас пиво «Yuengling» и по куску пиццы, вручила Эли и вскочила на барную стойку перед ним.

Я разглядывала его с черной краской на голове, потягивая пиво. Он молча наблюдал, глотая пиво, его взгляд скользил по моему телу. Никто из нас не произнес ни слова, что придавало всему этому еще более эротичный оттенок, чем когда я его красила.

— Почему у тебя нет парня? — спросил он, его голубые глаза оценивали мой ответ, когда он откусил половину пиццы.

Я увидела, как блеснули его зубы, и задумалась, что еще они делали в прошлом. Убийца настроения. Зато у меня теперь была своя собственная охрана.

— Если он мне нужен, я нахожу его, — ответила я, откусывая кусочек, жуя и делая следующий глотком пива.

— Постоянного, — вновь заявил он.

Я почти знала, что он имел в виду. Просто хотела спровоцировать его. Вытерла рот ладонью, я опустила бутылку и пиццу на стол рядом с собой.

Я приподняла край футболки и дотронулась до трехдюймового рваного шрама.

— Причина номер один, — сказала я, и глаза Эли проследили за моим пальцем. Прежде чем я поняла, он протянул руку, схватив меня, большим пальцем руки он проследил мою старую рану.

— Что произошло? — спросил он, его голос был странным, почти напряженным. Он убрал руку, а я пожала плечами.

— Думаю, была влюблена в психопата. Это было мое первое предупреждение никогда не бросать его. — Я встретила суровый взгляд Эли. — Тогда мне надо было его послушать.

— Почему?

Хотя все было в прошлом, до сих пор было болезненно как ад, и мое горло стало жечь от мысли об этом. Я перевела глаза на него.

— Потому что второе предупреждение пришло, когда я нашла свою мать задушенной и утопленной в ее собственной ванной, — произнесла я и покачала головой, болезненные видения заполняли мой разум. — Моя мама предупреждала меня о нем и пыталась прикладывать все усилия, чтобы я порвала с ним. Я не могла даже представить, что он сделает с ней. — Я посмотрела на Эли, застывшего с каменным выражением лица: — Мне было семнадцать лет, и я была довольно трудным подростком. Сету было только семь.