— А я и не притворялась, — слабым голосом возразила Эшли. — Наверное, это была морская болезнь. Я и сейчас чувствую себя неважно.

— Морская болезнь? — изумился муж. — Но ты пробыла на яхте от силы пятнадцать минут!

Не прошло и часа, как она уже лежала в постели, накрытая одеялом. Родриго сидел в ногах и внимательно на нее смотрел.

— Я не хочу тут лежать как труп, — протестовала Эшли. — Я вполне здорова.

— Здоровые не падают без чувств ни с того, ни с сего, — наставительно произнес Родриго. — Если врач скажет, что с тобой ничего серьезного, то можешь снова встать.

— Врач? Какой еще врач? — не на шутку испугалась она, уже предполагая, какой ей поставят диагноз.

В это время в дверь постучали.

— Тот самый врач, которого я вызвал, когда мы приехали домой.

Эшли приняла сидячее положение.

— Мне вовсе не нужен врач!

— Позволь мне это решать, — спокойно сказал Родриго.

— А какое тебе дело?

— Я твой муж и несу ответственность за твое благополучие. Даже если ты этого и не ценишь.

Он открыл дверь, и в комнату вошла пожилая женщина в белом халате.

— В таком случае не смущай меня своим присутствием во время осмотра, произнесла Эшли дрожащим голосом.

Родриго послушался и вышел. На все вопросы она отвечала честно. Не прошло и пяти минут, как врач сказала:

— Думаю, миссис Хорхес, вы и сами догадываетесь, что с вами. Вы вскоре станете матерью.

С лица Эшли моментально сошла краска. Она представляла, как рассердится Родриго, услышав такую новость.

— Вы уверены?

— В таких вещах сложно ошибиться.

— В таком случае, я пока не хочу ничего говорить мужу.

Вот это да! Она вынашивает ребенка Родриго. Будет ли это мальчик с выразительными глазами, густыми черными волосами и неотразимой улыбкой? Или девочка с надменным взглядом и сознанием того, что весь мир должен лежать у ее ног?

— Что ты делаешь? — спросил вошедший в спальню муж, увидев, что она одевается.

— У меня был приступ морской болезни, который теперь прошел. Врач сказала, что я вполне здорова.

Аккуратным движением он подхватил ее и положил обратно в постель.

— А еще врач сказала, что тебе нужно легкое питание и как можно больше сна, и я сделаю все, чтобы ты выполняла эти рекомендации.

— Маска филантропа тебе совершенно не идет, — не упустила случая съязвить Эшли, в то время как Родриго молча наблюдал за тем, как она уплетает легкий ужин, принесенный на специальном подносе.

— Филантроп? — усмехнулся он. — Не льсти мне, я делаю все это в своих же интересах.

— Неужели?

— Ты должна быть в превосходной форме в течение ближайших нескольких дней, потому что я решил немножко отдохнуть и поехать с тобой на мою виллу на острове недалеко от Испании.

— Но ты же никогда не берешь отпуска.

— Да, но мы благополучно выпустили очередной номер и мое короткое отсутствие, не повредит делам.

Эшли подняла на Родриго серьезный взгляд. Ей потребовалось большое мужество, чтобы задать вопрос, вертевшийся на языке:

— А что будет после того, как мы вернемся?

— Я отвезу тебя обратно в Нью-Йорк и снова, буду наслаждаться жизнью холостяка, не связанного никакими обязательствами.

Эшли покраснела.

— А почему бы тебе это не сделать прямо сейчас?

— Сейчас мне нравится проводить с тобой время. Ты не похожа на всех моих предыдущих женщин.

Больше ей не хотелось задавать никаких вопросов. Поев, она откинулась на мягкие подушки и закрыла глаза, решив просто покориться обстоятельствам. Пусть он так и не узнает, что она даст жизнь его ребенку. Зачем ему это? Пройдет несколько дней, и они расстанутся, чтобы больше никогда не увидеться.

А ей, несмотря ни на что, безумно хотелось стать матерью. Она даст малышу море любви и, если понадобится, будет работать по двадцать четыре часа в сутки, чтобы он ни в чем не нуждался.

На лице Эшли играла счастливая улыбка. Она знала, что несет в себе частичку своего возлюбленного.

Их совместное пребывание на острове принесло неожиданную перемену в отношении Родриго к своей жене. Эшли трудно было что-либо понять, когда он вдруг привел ее в ювелирный магазин и велел выбрать себе подарок.

— Да говорю же, мне ничего не нужно, — прошипела она на ухо мужу, когда продавец отошел в сторону. — Зачем мы вообще сюда пришли?

Родриго улыбнулся.

— У тебя совершенно нет никаких украшений. Считаю это нашим обоюдным упущением, которое надо немедленно исправить.

— Не понимаю, зачем выходить с любовницей куда-то дальше спальни? — усмехнулась Эшли.

— Можешь расценивать это как что-то вроде заглаживания моей вины перед тобой. — Ее широко открытые глаза с удивлением смотрели на него. — Похоже, все эти четыре года я действительно имел о тебе неверное впечатление. Готов признать, что больше не считаю тебя авантюристкой, готовой на все ради денег.

— Ты серьезно? — Она не могла поверить его словам.

— Более чем. Кто-то в качестве извинения дарит цветы, кто-то предпочитает совсем не извиняться, — говорил Родриго шепотом, — пока Эшли заворожено смотрела на выставленные в витрине украшения, — а кто-то — я, например, — в знак примирения дарит бриллиантовые украшения. Как тебе, кстати, вот это?

Часом позже они уже сидели на частном пляже дома и щурились на искрящееся, на солнце море. Даже в тени навеса было жарко, и Родриго то и дело подливал жене свежевыжатого сока, наполняющего организм приятной прохладой.

— Ты так и не рассказал, почему столь резко изменил мнение обо мне, — произнесла Эшли, удобно развалившись в шезлонге.

— Когда ты сказала, что вернула большую часть денег, которые я тебе заплатил, я не поверил. Но все-таки решил навести справки. И к своему удивлению, обнаружил, что эта сумма действительно лежала на том самом счету, который я для тебя открыл, невостребованной.

— А что же тогда случилось с письмом, которое я отправила Патрику О'Нилу, в котором уведомила его обо всем?

— Он его так и не получил. Оказывается, как раз в то время его офис переехал в другое здание и письмо, видимо, пришло на старый адрес, где и затерялось. Патрик был очень расстроен, когда узнал обо всем. Он понимает, что из-за него наши с тобой отношения были гораздо более натянутыми, чем могли бы быть.

— Что ж, — усмехнулась Эшли, — ты имеешь полное право востребовать с него полную стоимость украшений, которые сегодня купил мне в качестве извинения.

— Ну, уж нет. Подарки ты имеешь право получать только от меня. — Родриго улыбнулся. — Была бы моя воля, я бы осыпал тебя бриллиантами и сделал бы так, чтобы на твоем теле ничего кроме драгоценностей не было.

— Ну, я бы выглядела довольно глупо, — резонно заметила Эшли.

— Ну, нет, ты бы выглядела потрясающе. Как языческая богиня.

Она смущенно потупила взор. Родриго встал с шезлонга и, вплотную подойдя к жене, присел перед ней на колени. Затем осторожно взял ее ладонь и страстно поцеловал. Она почувствовала, что другой рукой он стащил с нее прикрывавшую плечи легкую блузку.

— Что ты делаешь? — вяло запротестовала Эшли. — Среди бела дня…

— Тебя так легко смутить, — улыбнулся Родриго. — Расслабься и доверься мне. — Он уже расстегивал ее лифчик, стесняющий вздымающуюся грудь.

Она позволила мужу делать с ней все, что он пожелает. Раздев, он положил ее на обжигающий песок. Но Эшли почти не чувствовала жжения, потому что ее саму уже обуял огонь страсти. Родриго целовал ей шею и грудь, одновременно лаская тело руками.

— Да… — простонала она.

— Я люблю, когда ты становишься такой неуправляемой, — прошептал он, тяжело дыша. — Это вызывает у меня желание распалить тебя еще больше.

Она уже готова была принять его в себя, и он одним движением вошел в нее. Эшли вся отдалась инстинкту, заставлявшему ее двигаться все быстрее. Не в силах сдерживаться, она стонала от наполнявшего тело блаженства. Одновременно с Родриго она достигла пика наслаждения и, издав последний сладострастный стон, в изнеможении осталась лежать на песке.