Через стеклянные двери было видно, как по улице едут машины, торопливо идут пешеходы. Но Сандры среди них не было. Он напрягался всякий раз, когда перед входом останавливалась машина, но молодая женщина все не появлялась. Стрелки часов неумолимо бежали по кругу: половина первого, без двадцати, без четверти…

Никто не просил его подойти к телефону, чтобы объяснить, почему задерживается. Простые правила приличия требуют пунктуальности при встрече после четырех месяцев разлуки. Или хотя бы вежливого извинения за задержку. Что это за уважительная причина, по которой она заставляет себя ждать? Или так задумано?

Йена прошиб холодный пот. Может быть, в опоздании уже зашифровано послание: «Не очень-то ты мне нужен»?

Подозрения его крепли с каждой минутой, и в какой-то момент Йен не выдержал и вошел в зал ресторана, чтобы проверить, на самом ли деле заказан столик. Если нет, то, значит, ему указали на дверь самым оскорбительным образом. Он ожидал от Сандры элементарной вежливости, но она отказывала ему даже в такой мелочи.

— На имя миссис Эшвуд заказан столик? — требовательно спросил Йен у метрдотеля.

— Да. Вы мистер Кейси? — любезно поинтересовался тот, как будто хотел что-то ему передать.

Йена передернуло при мысли, что Сандра оплатила его ланч, а сама не пришла.

— Да! — рявкнул он.

— Вам сюда, сэр.

И пошел между столиков, так что Йену ничего не оставалось, кроме как следовать за ним. Метрдотель вел его куда-то в глубь ресторана, где находился еще один огромный аквариум с разноцветными рыбками. Йен пригляделся, но не увидел знакомого лица.

Метрдотель указал ему на столик в дальнем углу, и Йен сжал челюсти. Он не собирался оставаться здесь и есть в одиночестве.

Однако столик оказался не свободен. Откинувшись на спинку стула, Сандра сидела за большой кадкой с пальмой, которая практически полностью скрывала ее от посторонних глаз. Она смотрела на веселых, пестрых рыбок, снующих между водорослей, и на губах ее играла легкая, почти незаметная улыбка. Не успел Йен прийти в себя, как метрдотель объявил о его приходе, и молодая женщина обернулась.

Он видел ее фотографии, сделанные репортерами уже после возвращения Сандры в Лондон, но все равно у него перехватило дыхание от ее красоты. Голубые глаза сияли, на нежных щеках цвел румянец, темные блестящие волосы были убраны в сложную прическу, оставляя открытой тонкую молочно-белую шею.

— Йен, — улыбнулась она, протягивая руку. Никаких дружеских поцелуев или объятий, только спокойная вежливая улыбка и холодок тонких пальцев.

Йен с трудом разлепил губы, чтобы ответить:

— Сандра…

Но он не сумел заставить себя улыбнуться. Если честно, то ему было совсем не до улыбок.

Молодая женщина была вся в черном, как и положено скорбящей вдове. Шелковая ткань костюма красивыми складками облекала стройную фигуру, оставляя простор для воображения.

Йен выпустил ее руку, и метрдотель отодвинул стул с противоположной стороны столика, приглашая гостя сесть. Тот опустился на мягкое сиденье, мимоходом отмечая прекрасное жемчужное колье, украшающее его даму. Три нити отборных розовых жемчужин. Стоит целое состояние. Наверное, у Эшвудов много подобного добра. Или это фамильные драгоценности Хасси?

А разве я ожидал чего-то другого? — посмеялся над собой Йен. Думал, она придет в ресторан в джинсах и футболке? Впрочем, сам он тоже оделся соответственно. Но все равно его задела подобная демонстрация богатства Эшвудов — это напоминало ему о Рудолфе и его прежней власти над этой женщиной. Более того, оба знали, что крылось за внешним благополучием…

— Я ждал тебя в фойе, — произнес он, глядя ей в глаза и пытаясь понять, что она чувствует на самом деле.

— Мне очень жаль. Но мы же договорились в самом зале, Йен. Я приехала рано и сразу же прошла внутрь.

— Даже слишком рано. — Почему-то он не смог удержаться от этого замечания. Судя по всему, она провела за столиком три четверти часа.

Сандра покраснела и легко взмахнула рукой.

— Я просто не хотела опаздывать. Сейчас на дорогах такие пробки…

— Я виноват, — примирительно кивнул Йен, расстилая на коленях салфетку. Он взял у официанта меню и карту вин. — Ты уже выбрала что-нибудь? — спросил он.

Она кивнула. Тогда Йен назвал наугад пару блюд, желая, чтобы официант поскорее удалился.

Наконец они остались одни. Он откинулся на спинку стула, пытаясь разобраться в ситуации. Она приехала раньше него. Что бы это значило? Боялась упустить хотя бы минутку их встречи или хотела осмотреться на местности до его появления?

Сандра казалась абсолютно спокойной, хотя на щеках горел румянец, а глаза смотрели строго, даже выжидающе. Как будто она внимательно рассматривала его лицо и сверяла с тем образом, который остался в ее памяти. О чем же она думает?

— Ты хорошо выглядишь, Сандра, — сказал он, нимало не покривив душой.

— Я слежу за собой, — просто ответила она. Однако Йен уловил в ее словах скрытый смысл: значит, она больше не нуждается, чтобы за ней следил он.

— Это хорошо, — одобрительно покивал он. — Тебе нравится жить в старом доме? Неприятные воспоминания не мешают?

Сандра снова вспыхнула и опустила глаза. Рука ее потянулась к бокалу с водой.

— Дом большой, — произнесла она. — Все вещи Рудолфа увезли. К тому же я занимаю всего несколько комнат. — В голубых глазах вспыхнул решительный огонек. — Скоро я выставлю его на продажу. Брокеры и юристы готовят необходимые документы. А пока он принадлежит мне, за ним нужно присматривать.

— Ты права, — пробормотал Йен, хотя прекрасно знал, что собственность можно поддерживать в порядке и без присутствия хозяина. Например, в его квартире убирались, когда он находился в отъезде.

Сандра сделала глоток воды.

— Экономка у тебя прежняя? — поинтересовался он, вспомнив миссис Леннокс.

— Да. — Она с вызовом посмотрела на собеседника. — Мне удалось снова нанять Сару. Она ушла в один день со мной. Я сказала мистеру Догерти, что миссис Леннокс согласна дать показания в суде против Рудолфа. Она хороший человек, и ей нужна была работа.

Но это же еще одно воспоминание о прошлой жизни, с тоской подумал Йен. Может быть, она хочет достойно выглядеть в глазах других людей после смерти мужа? Вполне понятное желание…

— А куда ты думаешь переехать после продажи дома? — спросил Йен. — Ты наверняка уже думала об этом.

— Да. — Сандра передернула плечами, словно не понимая, зачем ему такие подробности. — В какой-нибудь дом поменьше. Чтобы он был только моим.

Еще один намек на желание быть независимой.

— В Лондоне?

— Вряд ли. Здесь все-таки слишком шумно и пыльно. Мне хотелось бы быть поближе к отцу.

Имение Хасси Эшли-холл находилось в центральной части страны. Значит, Сандра предпочитает жить рядом с человеком, который и пальцем не пошевелил, чтобы помочь ей. В то время как его, Йена, чуть ли не с позором изгоняет из своей жизни. Может быть, она стыдилась, что чужой человек видел ее в минуты слабости и, более того, не постеснялся воспользоваться этой слабостью?

Тогда, конечно, он служит для нее источником самых болезненных воспоминаний, к которым не хочется возвращаться. Особенно к подробностям той ночи…

Наверное, ей неприятно думать о собственном падении и она жалеет, что вела себя так необдуманно. Недостойно истинной леди.

— А у тебя, Йен, все в порядке? — спросила Сандра, изображая на лице крайнюю заинтересованность.

— Дела идут отлично. А вот личная жизнь… — Он сделал многозначительную паузу и посмотрел на молодую женщину. — Я скучал по тебе, Сандра.

Судя по всему, он выбрал самые неподходящие слова, потому что она сразу как-то напряглась и отвела взгляд. Йен не испытывал сейчас к ней ни малейшего сочувствия. Если тогда она солгала ему насчет долгих лет, проведенных без него в тоске, то пускай ей будет стыдно за свой обман.

— Мистер Догерти уверил меня, что Рудолф не причинил тебе никакого вреда — ни лично, ни в работе, — сдержанно произнесла она.