Внезапно Джеральд спросил:

— И ты не будешь больше видеться с Сильвером, обещаешь? Я не выношу, Фэй, когда ты с ним. Что за пытка — представлять себе, как ты спишь с ним! Ведь ты моя!

— Никогда я не спала с ним! Мы дружим с Сильвером, но мы не любовники, Джеральд. Мне очень нравится Денис, но не было даже отдаленного намека на нечто большее.

— Он в тебя влюблен: по глазам видно!

Фэй опустила ресницы, слегка улыбнулась.

— Может быть. Чуть-чуть.

— Совсем не чуть-чуть, а даже очень, — возразил он. — И прекрати свои улыбочки. Ты знаешь, что Сильвер влюблен в тебя, и тебе это льстит. Не пытайся отрицать, ведь это видно.

Она расхохоталась.

— Ну что ж, должна признаться… В конце концов, я старше Сильвера на десять лет. Мне действительно приятно, что за мной ухаживает такой молодой и интересный мужчина.

— Значит, ты находишь его интересным? — Нотки ревности делали речь Джеральда более грубой.

— Ну, перестань, он на самом деле красив, и тебе это известно!

Джеральд, нахмуренный, лежал неподвижно.

— Я не хочу, чтобы ты встречалась с ним снова.

— Но мне придется увидеться с ним, чтобы объяснить, почему нам нельзя больше встречаться.

— Напиши ему письмо.

— Дорогой, я не могу так. Письмо слишком безлико.

— В таком случае позвони.

— Нет, я должна объясниться лицом к лицу. Бедняга Денис — уж это-то он заслужил.

— Тогда мы вместе придем на встречу.

— Ты поставишь себя в смешное положение. Мы должны поговорить с Сильвером с глазу на глаз.

Джеральд проворчал с угрюмой миной:

— Ну, ладно. Но где-нибудь в общественном месте. Например, за ужином, и чтобы кругом было полно народу. И не позволяй ему потом провожать тебя домой.

— Чего ты так боишься Сильвера? Это очень милый человек: он смирится с положением, когда я ему все объясню.

— Надеюсь, черт возьми, — заявил Джеральд, совсем не веря в благоразумие Сильвера.

Фэй пошевелилась, чтобы устроиться поудобнее, и взгляд ее упал на часы. Она схватила их, ахнула, закричала в ужасе:

— Уже почти девять.

Он простонал:

— Что ж, надо вставать.

— Нам бы уже следовало быть в пути: Дорин нас ждет.

— Это ты отвлекла меня, — пробурчал Джеральд, с любовью глядя на Фэй из-под полуопущенных век.

Он склонился к ней снова с поцелуем. Их губы встретились. Она затрепетала, но оттолкнула любовника.

— Нет, дорогой! Пора ехать.

Женщина выскользнула из кровати, собрала свою одежду и убежала, успев бросить через плечо:

— Сегодня я иду в ванную первой!

Он откликнулся:

— Ладно, только не застрянь там на весь день.

— Пять минут, — пообещала Фэй.

Она сдержала слово.

Через полчаса они позавтракали в баре мотеля, взяв апельсиновый сок, кофе, тосты. Затем поехали к дому Дорин.

Дверь открыла сама хозяйка, приземистая, полноватая женщина. Целая копна седеющих волос обрамляла, словно лепестки хризантемы, ее доброе, открытое лицо. Глаза засияли при виде гостей.

— О, Фэй, слова богу, ты здесь. — Начались объятия. — Я чуть не сошла с ума.

С момента предыдущей их встречи Дорин постарела, казалось, лет на десять. Глаза у нее покраснели, видно, она плакала. Сквозь слой пудры и крема проглядывала бледность.

— Им стало хуже? — всполошилась Фэй, сердце которой готово было выпрыгнуть из груди.

— Нет, нет! — поспешила успокоить ее Дорин. — Я звонила в больницу пять минут назад. Врачи говорят, обоим лучше. Сегодня после пяти к ним даже пустят посетителей.

— А раньше нельзя? — Фэй была разочарована.

Дорин посмотрела на нее сочувственно.

— Нет, боюсь, раньше не удастся. И надолго нас не пустят, всего на несколько минут. И Джон, и Элен еще слабы. Нужен отдых и покой. Наверное, им дают массу обезболивающих средств.

Фэй кивнула со вздохом:

— Какая беда.

Дорин устало заговорила:

— Прошлую ночь я долго не могла уснуть. А едва уснув, не проспала и двух часов, как дети меня разбудили. Поверь, ночь была ужасная. Маленькая Фэй все просыпалась с плачем, звала маму. Бедняжечка, она, по-моему, так и не поняла, что же произошло, и тоскует по Элен. Я очень мало спала и выгляжу, наверное, как смертный грех. Детей я обожаю, ты же знаешь, но мне уже не двадцать лет. Мне с ними просто не справиться. И мой артрит всегда разыгрывается, если я не досплю.

— Ты очень бледна, Дорин, — посочувствовала Фэй. — Тебе надо хорошенько отдохнуть. Ты пережила такой кошмар: и за состояние Элен беспокоилась, и за детьми надо было смотреть.

— Да, досталось, — согласилась женщина. Она повернулась к Джеральду. — Привет, рада видеть вас снова. Какой вы молодец, что приехали вместе с Фэй. Это когда же вам пришлось выезжать из Мэйфорда, чтобы добраться сюда в такую рань!

— Мы ехали всю ночь и остановились в отеле на окраине Олтенроя. Фэй считала, что вам будет тяжело с двумя бойкими малышами.

— Тяжело? — Дорин страдальчески поморщилась. — Слишком мягко сказано. Ночью было просто ужасно. С утра Фэй объелась бобами. Они с Роем проснулись сегодня в семь, потребовали завтрак, а сейчас затеяли какую-то очень шумную игру под столом в гостиной.

Детскую возню было слышно еще с порога. Фэй улыбнулась.

— Пойду посмотрю на них, хорошо? Послушай, а почему бы тебе не вернуться в постель и не попытаться наверстать то, что не удалось ночью? Я присмотрю за детьми, Дорин.

— В самом деле? Но с ними столько беспокойства, будто их целая дюжина. У них энергии хоть отбавляй.

Фэй засмеялась:

— Я справлюсь, не бойся. Слава богу, у меня нет артрита, как у тебя. Правда, начинают появляться боли в коленях в сырые дни.

— Ну, тем более, не перетруждайся и буди меня, если возникнет какая-нибудь проблема, — сказала Дорин и заковыляла в спальню, опираясь на свою палочку.

— Я поставлю кофейник на огонь, — предложил Джеральд. Он оглядел тесную квартирку. — Боже, тут даже коту негде повернуться.

— Для одинокой женщины достаточно, — заметила Фэй. — Но с двумя детьми здесь, конечно, трудно. Неудивительно, что Дорин не может спать.

Он открыл дверь в крохотную кухню, напоминающую камбуз на яхте, а Фэй прошла в гостиную — вероятно, самую большую комнату в доме. Из-под стола, занимавшего четверть всего помещения, доносились вопли и дикие завывания, от которых кровь стыла в жилах.

Когда Фэй приблизилась к столу, вопли и вой внезапно прекратились. Две детские головки высунулись из-под длинной скатерти с бахромой. Две пары любопытных глазенок уставились на Фэй.

— Во что это вы играете, а? Здесь, наверное, открылся зоопарк?

Сердце Фэй сжалось при виде царапин и синяков на лицах малышей. Слава богу, с ними не случилось ничего серьезного при столкновении на автостраде.

— Бабушка! — воскликнула маленькая Фэй, торопливо выбираясь из-под стола.

Женщина наклонилась, чтобы обнять внучку, а потом и четырехлетнего Роя, который тоже появился из убежища. Дети заключили ее в объятия и чуть не задушили.

— Мамочка ранена, — сообщила крошка Фэй. На маленьком личике выделялись огромные голубые глаза. Девочке не терпелось узнать, как поведет себя бабушка, услышав эту новость. — Мамочка в больнице.

— Она скоро поправится и вернется к вам, — пообещала Фэй, успокаивая детей ласковой улыбкой.

— Когда? — с надеждой в голосе закричали малыши.

— Ну, она должна будет задержаться в больнице на несколько дней. Я и подумала, может, вам захочется пожить со мной, пока мама и папа не выздоровеют совсем? — осторожно спросила Фэй.

— В твоем доме? — поинтересовался Рой, прижавшись к руке бабушки: внучка завладела другой ее рукой.

Фэй кивнула утвердительно.

— Да, вы немного погостите у меня и дождетесь, когда мама и папа выйдут из больницы.

В комнату вошел Джеральд, и дети вопросительно уставились на него.

— Привет. Вы меня помните?

Оба замотали головами.

— Я работаю вместе с вашей бабушкой. Вы приходили к нам с мамой, не помните?