Принесли заказанные блюда, и я не разочаровался в выборе Малика. Я с аппетитом ел, изредка поглядывал на Малика, и, должен признаться, мне нравилось, как он держится. Со мной сидел человек, чей непосредственный начальник и наставник был разоблачен как хладнокровный и жестокий убийца, что повлекло за собой пристальное внимание прессы к самому Малику и слухи о его причастности к преступлениям босса. Я по собственному опыту знал, каково это, когда на тебя ополчится пресса, но дело Дэнниса Милна было куда серьезнее, чем наша история с покрывательством коллег, и все-таки по Малику нельзя было сказать, будто все это сильно на нем отразилось. Даже напротив, по рассказам моих сослуживцев, его знавших, до скандала он был довольно тихим и скромным парнем, совершенно не похожим на уверенного копа, сидевшего сейчас передо мной.

– Теперь о Ниле Вэймене, – сказал я. – Мне известно про некоторые его не очень благовидные делишки, но хотелось бы знать, что на него есть у вас. – Я решил не говорить о своем визите к нему в «Семь колоколов», поскольку это показывало меня не в очень хорошем свете.

Он отрезал солидный кусок телятины и сунул его в рот, явно наслаждаясь вкусом жареного мяса.

– Извините, – прожевав его, улыбнулся он. – Да, Вэймен – очень любопытный тип. Он присоединился к семье в середине семидесятых, тогда он был вымогателем. Считают, что на нем по меньшей мере одно убийство по поручению Стефана Хольца, совершенное в семьдесят восьмом, когда ему был двадцать один год, но он изворотливый и хитрый гад и сразу пошел у них на повышение. Он ближе всего к Стефану из всех посторонних и является его главным советчиком, особенно теперь, когда Стефан стал жить взаперти. Думаю, во многих отношениях Вэймен самый опасный из них, потому что так же умен, как и Хольц если не умнее, и к тому же обладает отвагой. Членам семьи Хольц в этом смысле до него далеко. Оба брата Стефана мертвы: один, Терри, десять лет назад умер в тюрьме от сердечного приступа, второй, Кэс, погиб в прошлом году в автомобильной катастрофе. А из троих его сыновей Томми сидит в тюрьме, Робби деятельность отца не привлекает, а Крис не отличается большим умом.

– Про Криса я слышал.

– Просто отвратительный ублюдок, ни на кого не похож. Все Хольцы – жестокие, некоторые даже очень, но в основном для них убийство – это просто вопрос бизнеса. Это их не оправдывает, отнюдь, но, во всяком случае, они убивают только ради денег. Тогда как Крису доставляет наслаждение причинять человеку физическую боль. Он из тех мерзавцев, которые в детстве с наслаждением отрывают лапки пауку, вы таких знаете. По сути, самый настоящий убийца, хотя внушает людям такой страх и ужас, что его ни разу не привлекали: против Криса никто не смеет свидетельствовать.

– Вы думаете, за убийством Шона Мэттьюза может стоять Нил Вэймен?

– Будьте реалистичным, Джон. Что у нас есть? Показания человека, который убит.

– Значит, имя Джин Тэннер вам тоже ничего не говорит?

Он покачал головой:

– Абсолютно ничего.

Я не хотел сдаваться.

– Я не вижу, зачем Макбрайду было врать. Он сказал, будто всем известно о любовных похождениях Нила Вэймена за спиной у жены. Это верно?

– Ну, действительно, ни для кого не секрет, что у него есть любовницы, и, как и все остальное, он старается держать это в тайне. Мы следим за ним и сумели сфотографировать со многими женщинами, ни одна из которых не является его женой, но мы установили личность только двух его спутниц, а среди них нет Джин Тэннер. Я все равно еще раз посмотрю сам и пришлю вам по электронной почте всю собранную нами информацию на этих женщин вместе с фотографиями.

– Я убежден, что убийца Мэттьюза расправился и с Макбрайдом, только не знаю почему. На мой взгляд, убийство, когда на месте не остается никаких улик, указывает на опытного и изворотливого преступника вроде Нила Вэймена.

– Но у вас нет мотива.

– Пока нет.

– Как бы там ни было на самом деле, не Вэймен заставлял жертвы принимать смертельные дозы наркотика, хотя допускаю, что за этим стоял он. Но имейте в виду, он никогда не совершает поступков, которые могут привлечь к нему внимание полиции. В отличие от Криса Вэймен прежде всего делец, бизнесмен. Да, подлый и мерзкий преступник, но тем не менее он не станет рисковать своим положением. И даже если он имел отношение к Данным случаям, вам придется потратить уйму времени, чтобы это доказать.

Я кивнул: мне и так не давали об этом забыть.

– Да, конечно. Никто и не говорит, что это будет легко и просто. – я подцепил вилкой картофелину. – Хорошо бы найти босса Мэттьюза, Роя Фаулера. Вам известно, кому на самом деле принадлежит этот клуб «Аркадия»? Я слышал, будто им заправляют Хольцы, но у меня нет ничего конкретного.

Малик покачал головой:

– Точно не знаю. У них невероятное количество подставных компаний; так и должно быть, когда вам постоянно приходится отмывать миллионы фунтов. Я поспрашиваю у ребят из нашей группы, может, они в курсе, но не очень на это надейтесь.

– Значит, у вас нет никаких сведений об этой организации да? В первый раз за весь разговор Малик ответил уклончиво:

– Боюсь, это засекреченная информация, Джон, и вы это понимаете.

– Ладно, буду вам очень благодарен, если поспрашиваете у своих коллег.

Малик обещал это.

– Извините, что не слишком-то вам помог, – смущенно улыбнулся он.

– Но это стоило ленча, – заверил я, – да и шел я сюда скорее с надеждами, чем с твердой уверенностью, что смогу многое установить. Но если вы снабдите меня сведениями о сообщниках Вэймена и о его женщинах, это будет просто здорово. И я пожалуй, угощу вас кофе.

Малик улыбнулся:

– Я не откажусь от этого.

Я попросил принести кофе – для меня капуччино, а ему черный, и разговор перешел на другие темы, в основном о работе в его прежнем и моем нынешнем участке. Ему не о чем тосковать, заметил я: Каппер все такой же безмозглый зануда, Нокс по-прежнему мечтает дослужиться до звания суперинтенданта, старший босс тоже не поумнел. Мы даже посмеялись, но вскоре Малик взглянул на часы и сообщил, что ему пора.

Мы с ним встали одновременно, причем оказалось, я намного выше его ростом, и попрощались.

– Желаю вам удачи с этим делом, Джон, – произнес он, – но соблюдайте осторожность. Хольцы, а тем более Нил Вэймен, не такие люди, которых легко поймать. Если дойдет до крайности, они не задумываясь пошлют пулю и в копа.

Удивительно поднимающее настроение замечание, как только может получить человек в среду днем.

Беррин наконец появился на работе после вымышленной атаки летнего гриппа, поэтому я не пригласил его на ленч с Маликом, а засадил за изучение показаний свидетелей. После трех дней домашних обедов, где его вовсю баловали, у нас ему не приходилось рассчитывать вкусно поесть. И еще этот подлец выглядел очень загорелым, что наводило на некоторые размышления по поводу подлинности его болезни. Когда я вернулся в участок, он допрашивал человека, у которого обнаружили восемьсот фунтов в фальшивых купюрах. Очевидно, в участке никого выше его рангом не оказалось, а качество подделки купюр было таким высоким, что при допросе присутствовал еще один полицейский в штатском.

В ожидании окончания допроса я записал все сведения, полученные от Малика. Потом на всякий случай проверил электронную почту, но он еще не прислал мне обещанную информацию, что меня не удивило. Дел у него было невпроворот, а моя просьба могла и подождать, тем более я не ожидал получить ничего сногсшибательного. В комнате для расследования убийства Шона Мэттьюза сегодня было пусто и тихо, я сидел в одиночестве. Почему-то это вызвало у меня сочувствие к Мэттьюзу, хотя вряд ли он его заслуживал. Было что-то оскорбительное в том, как мало внимания его смерти уделяли в полиции.

Я набрал номер неуловимого инспектора Берли, ожидая услышать запись на автоответчике, как и раньше. На предыдущие два звонка он не ответил, но на этот раз я его застал.