– Какая палатка моя? – требовательно спросил Дэвис, в его голосе чувствовалось напряжение.

Энджи без колебания указала на крайнюю слева. Себе же отвела самую правую, желая расположиться как можно дальше от Дэвиса. Правда, удаление все равно было недостаточным, палатки разделяло от силы метра три, но тут каждый сантиметр имел значение.

Дэвис бросил свою лошадь и скрылся за пологом.

Опешив от такой грубости, Энджи, разинув рот, проводила его взглядом.

– Мне очень жаль, – прошептал Чед, чуть ли не заламывая руки.

Она встряхнулась и расправила плечи.

– Вы не виноваты, что ваш спутник дурно воспитан, – ответила Энджи и потянулась к поводьям темно-гнедой лошади, пока той не взбрело в голову удрать.

Чед помог ей расседлать и напоить лошадей, потом занес припасы в ее палатку. Теперь там было не развернуться, но это не имело значения. Во-первых, Энджи не собиралась проводить в палатке много времени, а во-вторых, так у нее все необходимое в шаговой доступности, и никакой хищник не сможет залезть и перепортить припасы, по крайней мере не разбудив ее. Энджи не только держала под рукой ружье, но еще и пистолет под подушкой.

   Как она и ожидала, Чед двигался немного скованно, но он не жаловался. Довольно скоро вся рутинная работа была выполнена, хотя они справились бы намного быстрее, если бы Дэвис пошевелил задницей и помог. Энджи заметила, как Чед бросил несколько опасливых взглядов в сторону палатки. Наконец он спросил:

– Должен ли я… то есть, вы планируете охоту на сегодня?

– Чтобы не тратить время попусту, необходимо сначала разведать окрестности, – сказала Энджи. – Я знаю местность, где прошлый раз обнаружила медвежьи следы, поэтому стоит сначала посмотреть, нет ли там свежих. – Добыть медведя было непросто. В штате Монтана охотникам запрещалось подманивать медведей, используя пахучие приманки. Первая задача – найти зверя, а потом можно будет подудеть в манок; и нельзя забывать, что разрешенное время охоты ограничено: начинается за полчаса до рассвета и заканчивается через полчаса после заката.

– Я, э-э, я позову Митчела, – расправив плечи, сказал Чед и направился к палатке Дэвиса.

Энджи достала свой оранжевый охотничий жилет и надела его, затем убедилась, что два баллончика медвежьего спрея находятся под рукой. Зарядила ружье и положила дополнительную коробку с патронами в один из карманов жилета. Взяла бинокль, манок и бутылку воды. Ожидая, пока Чед выйдет от людоеда, успела поспешно проглотить протеиновый батончик и запить его водой. С булочки, съеденной на завтрак, прошло довольно много времени, и голод давал о себе знать.

Чед шагнул из палатки. Его лицо было таким же красным, как и во время поездки в горы. На лбу блестели капельки пота.

– Дэвис, гм, он сказал, когда вы найдете медведя – тогда он и подойдет. А до тех пор просил его не беспокоить.

Да, как раз сейчас наступило исключительное время для медитации. Энджи на несколько секунд задержала дыхание и медленно выдохнула. Повторила. Вот, так-то лучше. Пожалуй, эти дыхательные упражнения действительно помогают. До сих пор у нее не случалось проблем с управлением гневом – кроме контактов с Дэйром Кэллаханом, когда все старания держать себя в руках шли прахом, отношения с клиентами у нее складывались более-менее гладко. Увы, каждому терпению приходит конец, и в отношении Дэвиса ее терпение лопнуло уже давно.

По большей части работа ей нравилась. Почти все клиенты были довольно милыми людьми – кто-то наслаждался природой, некоторые искали приключений, а иные просто любили охотиться. На привале они рассказывали истории, разговаривали, шутили и смеялись. Люди приезжали сюда, чтобы расслабиться и хорошо провести время.

Но только не на этой неделе. Энджи еще ни разу не отказывалась от работы и не возвращала плату. Не сделает этого и теперь, потому что нуждается в деньгах. Но, о, Боже, как же этого хочется. Удастся ли заключить с Дэйром сделку, которая их обоих устроит, или нет, а по счетам все равно надо платить, поэтому руки у нее связаны.

Энджи вдруг осознала, что почти наверняка в последний раз выступает в роли проводника. В этом сезоне она больше никаких вылазок не планировала, а с наступлением весны, вероятно, будет жить на новом месте, привыкая к новой работе и новым соседям. Пусть у нее и нет особого выбора, но, черт возьми, не хочется уходить вот так – напряженной и раздраженной до невозможности.

Но кажется, только это ей и светит. Может, это своего рода знак, что она все делает правильно, избавляясь от старого и двигаясь дальше.

– Вот козел! – выпалила девушка, но осознав, что произнесла это вслух, с ужасом посмотрела на Чеда. – Боже, мне очень жаль. Простите. Мне не следовало так говорить.

Чед вытер блестящее от пота лицо и нерешительно улыбнулся.

– Да, знаю, – произнес он, не повышая голоса. Затем беспомощно пожал плечами, словно добавляя «А что тут поделаешь?»

Энджи должна была догадаться, должна была ожидать чего-то подобного, еще когда Дэвис оставил лошадей на ее попечение, даже не потрудившись привязать своего мерина. Он держался в седле как прирожденный наездник, этого у него не отнять. Но то, что он не побеспокоился о животном, которое тащило сюда его задницу, было уму непостижимо. Характер Дэвиса стал бы намного лучше, будь он больше похож на свою лошадь – молчаливый и кастрированный. Если подумать, то же самое справедливо и в отношении другого мужчины, о котором она частенько думала. Которого никак не могла выкинуть из головы, что чертовски выводило из себя.

– Даже не знаю, что в этот раз на него нашло, – пробормотал Чед, бросив тревожный взгляд на самую дальнюю закрытую палатку. – Но до сих пор ему нравилось охотиться. Он постоянно говорил об охоте. Я получил удовольствие от нашего прошлого путешествия и подумал,.. ну, я и представить не мог, что он… – Чед оставил фразу неоконченной, очевидно, не желая называть своего спутника ублюдком.

– Чед, это не ваша вина, – искренне сказала Энджи. Она улыбнулась мужчине, стараясь сгладить неловкость. – Может, нам повезет, и завтра вы убьете медведя. Думаю, никто не будет возражать, если поездка закончится досрочно.

Чед пожал плечами.

– Если он добудет медведя, я буду счастлив объявить об окончании охоты. В том смысле, что, хоть у меня и есть лицензия на медведя, но охотник из меня никудышный. Не хочу участвовать в этом.

Печально, что этот тюфяк заставил себя приехать сюда с человеком, который, похоже, стремится сделать несчастными всех, кто его окружает.

 – Тогда почему бы вам не отдохнуть до вечера, – предложила Энджи, подумав, как, наверное, болят после непривычной нагрузки его мышцы. – А я пока поищу следы.

На лице Чеда отразилось облегчение. Затем он моргнул и произнес: – Но разве вам не опасно идти одной?

– В общем-то, да, опасно, но я вооружена и у меня есть медвежий спрей.

Поначалу она подумала оседлать чалую и отправиться на ней, но побоялась спугнуть медведя, если тот находился где-то поблизости. Кроме того, лошади нуждались в отдыхе. Энджи не собиралась далеко заходить пешком. Тропинка была ухабистой и все время поднималась в гору. Энджи направилась в сторону густых зарослей. Желудок скрутило в узел от мысли, как опасно идти в одиночку, но она уже ходила на разведку одна. Все, что требуется – найти свежие медвежьи следы и тихо, по-быстрому сделать ноги. А завтра они начнут охоту.

Дыши.

Дэйр думал о том, чтобы позвонить Харлану и дать тому возможность снова напомнить, чем эта идиотская идея так хороша. Для чего еще нужен спутниковый телефон как ни для того, чтобы позвонить старому другу, который убедил бы его поступить как последний дурак, снова перечислив веские доводы в пользу пустой затеи.

Рыбалка. Он хочет порыбачить в свое удовольствие. Несомненно, это действительно отличная мысль. Энджи не нуждалась в его помощи. А если бы и нуждалась, то все равно не приняла бы. И ничто ему не мешает понаслаждаться вынужденным перерывом. Рыбалка – отличный вариант.