— Или удерет, и мы его не поймаем.

— Ну, нельзя оставить бедняжку внизу, совсем одну, уверенную, что она скоро умрет.

— Верно, мать твою! — заявила Кэти. — Разбивайте стекло и лезьте сюда! Я могу только летать тут и вопить «Бу-у-у-у-у». Кровь Христова!

Я подняла один кирпич из тех, что обрамляли тротуар, и запустила им в переднее окно. Шум был невероятный. Не говоря уж о бардаке. Кэти и Лаура уставились на меня в шоке.

— Может, это он свалит на соседских мальчишек, — корявенько объяснение, но это все, что я смогла придумать. — Может, он не подумает, что здесь копы, только потому что окно разбито.

— А-а. Хорошо сказано, — Кэти, одобрительно кивнув, уплыла, а Лаура осторожно подтянулась на руках и проникла в гостиную.

— Аккуратней — стекло, — предупредила я ее, и тут же сама порезалась, ругнувшись. К счастью, кровью я истекаю так же, как и читаю: вяло.

— Сюда, вниз! — позвала Кэти и кинулась сквозь закрытую деревянную дверь.

Что самое смешное — я начала привыкать парам от завода, ведь мы добрых двадцать минут наматывали круги в этом районе. Но Кэти была права: он все заглушал. Если парень убивал женщин в подвале, с кухни этого было не учуять. Я даже запах кухни на кухне не могла почувствовать.

Мы с Лаурой заторопились вниз по лестнице, которая, как и ожидалось, была мрачной и пугающей, пока моя сестра не нашла выключатель. Флуоресцентные лампы помигали и включились, а в дальнем конце помещения мы увидели связанную женщину с растрепанными светлыми волосами, ее рот был заклеен строительным скотчем. Про одежду и говорить не стоит — полная разруха.

— ХА! — взвизгнула Кэти. Проскользнув через топку для сжигания дров, она начала выписывать круги в воздухе. — Говорила же, говорила же!

— Все в порядке, — Лаура подходила к жертве. — Теперь вы в безопасности. Э-э-э, сейчас может быть немного больно, — моя сестра сорвала скотч с лица женщины, сообщая ей: — Это как лейкопластырь. Нельзя потихоньку сдирать.

— Он вернется… убьет меня… — выдохнула миссис Скоуман (я предположила, что это была она). — Он сказал, он… с помощью своего особого друга собирается… убить меня…

Она наклонилась, и ее стошнило прямо на туфли Лауры.

— Все хорошо, — сказала моя сестра, поглаживая испуганную женщину по спине. — У вас выдался тяжелый вечер.

— Если бы это были мои туфли, — пробормотала я, обращаясь к Кэти, — я не смогла бы так спокойно отреагировать.

— Ох, твоя сестра просто чудила, — махнула рукой Кэти, проигнорировав секретность моего откровения. — Я знаю ее всего пару дней и уже это выяснила.

— Она не такая, как все, но добрая, — защищая Лауру, ответила я. — Но это не делает ее чуднтй.

— Поверь. Меня такой же убил, так что я узнаю породу.

— Возьми свои слова обратно! Нельзя сравнивать Лауру и Кретина-Парковщика.

— Вы прекратите? — прошипела моя сестра, возясь со скотчем. — Вы пугаете бедняжку миссис Скоуман. И хватит сравнивать меня с Кретином-Парковщиком!

— Я просто хочу выбраться отсюда, — простонала жертва. — Я так хочу выбраться отсюда. Развяжите ноги. Бросьте руки, они не мешают бежать.

И тут я услышала звук.

— Идем, — сказала я сестре. — Он… нам надо уходить.

Кэти метнулась в потолок.

— Что? — спросила Лаура.

Я начала рвать скотч, стараясь действовать аккуратно — что было сложно, ведь я не хотела поранить миссис Скоуман.

— Дверь гаража только что открыли, — выпалила я.

Кэти вернулась в подвал.

— Он здесь! Ой, мама, такой злой. Бормочет что-то насчет усыновленных детей, что бы это ни означало.

— Быстрее, — прошептала миссис Скоуман.

— Пожалуйста, постарайтесь, чтобы вас не вырвало на меня. Если я буду действовать быстрее или сильнее, то могу нечаянно сломать вам руки.

— Неважно! Ломайте ноги! Отрежьте их, если надо, просто вытащите меня отсюда!

— Кэрри? У тебя там друзья внизу, Кэрри?

— О, отлично, — проворчала я. — Предполагаю, прибыл жуткий убийца.

Кэти показала на человека (мне его не было видно, потому что мы находились прямо под лестницей), который спускался по ступеням.

— Время пришло, гребаный подонок, — поприветствовала его призрак, и, черт возьми, мне нравился ее стиль.

— Почему никто не захватил нож? — спросила Лаура, ни к кому не обращаясь.

— Потому что я — охрененная вампирская королева, а ты — дочь дьявола, нам не нужны ножи. Если только, конечно, плохой парень не связывает своих жертв скотчем. Тогда нам хреново приходится.

Ага! Я наконец-то подняла жертву на ноги и начала трудиться над ее руками. Ей пришлось бы бежать мимо убийцы, чтобы выбраться отсюда, поэтому я пихнула ее обратно на пол, когда она, шатаясь, поднялась.

— Все в порядке, — обратилась я к ней. — Мы займемся этим. Мы и правда охрененные… неважно. Я через минуту вас развяжу.

Убийца развернулся и спустился в подвал. Заметил нас (ну, не всех… Кэти не увидел). Удивился, но быстро пришел в себя.

— Кэрри, я же говорил, никаких друзей до выходных.

— Это не мое имя, — прошептала миссис Скоуман, не глядя на него.

Кэти вошла в его грудь и остановилась прямо внутри его тела.

— Урод. Козел. Тиран. Ублюдок, — сообщала она убийце, говоря из его собственной головы. — Неудачник. Девственник хренов. Болван. Дебилоид. Боже, я бы все сейчас отдала, лишь бы иметь тело!

— Это переоценивают, — пробормотала я.

— Поверить не могу, что лицо этого ублюдка видела последним в своей жизни.

— Вы не приемные дети, — удивился психованный крезанутый убийца. — Я думал, это дети с того конца улицы снова разбили мое окно.

— Есть, — выдохнула я, дернувшись. — Что я говорила? А?

— Да, отличная была идея, — огрызнулась Кэти. — И почему мы сейчас не вызываем полицию?

— Зачем ты убил всех этих женщин? — спросила Лаура таким тоном, словно поинтересовалась, почему он выбрал красную машину, а не синюю. — Зачем похитил миссис Скоуман?

— Они же мои, — объяснил тот, словно про рубашки говорил.

Все вели себя спокойно и уравновешенно, и это пугало меня до чертиков. Я так и чуяла неприятности. Тут даже особого таланта не нужно было, учитывая обстоятельства, но я все равно ощущала себя ужом на сковородке.

— Они все мои. Кэрри забыла, так что мне пришлось ей напоминать.

— Псих, — кашлянула я в кулак.

— Ты и правда… — начала Лаура, остановилась и снова заговорила, — …ты и правда душил их, пока они не обделывались, а потом раздевал и смеялся над ними?

— Лаура, он же сумасшедший. От такого не получишь нормального ответа. Посмотри на него!

К несчастью, вид его не помог: выглядел убийца как адвокат по пятницам. Чистая форменная рубашка голубого цвета. Брюки военного образца. Мокасины на ногах. Совсем не выглядел мерзким психом, каким был на самом деле.

И тут он вырыл себе гребаную могилу, сказав:

— Хреново, когда снимаешь лифчик, а там нет приличных сисек. Я не против, что они лгут по другому поводу, но про сиськи надо быть честными, вот что мой отец повторял. А иначе это просто вранье.

И тогда, конечно же, он сразу умер, потому что Лаура наклонилась, подняла полено из штабеля, сложенного рядом, и расколола уроду башку. Я закричала. Миссис Скоуман закричала. Даже Кэти кричала, хотя, по-моему, от радости. Я не радовалась. Я была в аду. Думаю, миссис Скоуман тоже так считала.

Я использовала свои вампирские чары и убедила миссис Скоуман, что она сама сбежала и понятия не имеет, почему умер убийца, или кто его пришил. Я внушила ей, чтобы она сообщила Нику и полицейским адрес душегуба. Мы подумали, что она справится… на ней не было крови Парковщика. Зато Лаура была вся покрыта ею.

— Ладно, — начала я по пути домой. — Я немного волнуюсь.

— Я вышла из себя, — ответила Лаура, глядя в окно. — Признаю первая.

— Чудила! — пропела Кэти на заднем сиденье.

— И вот еще что, — огрызнулась я, глянув в зеркало заднего вида. — Ты должна была исчезнуть и попасть в рай, или куда там люди уходят, после того, как я решила твою проблему.