— Давай ты, как-никак, амулет удачи у тебя, — Рут протянул ему кинжал.

— Давай… — он раскрутил кинжал.

Три взгляда оказались прикованы к сверкающему клинку. Вращение, поначалу быстрое, с каждой секундой замедлялось и, наконец, кинжал остановился.

Три взгляда вмиг перенеслись к горизонту, туда, куда указывало острие.

— Ксер, ты уверен, что магистры нам выдали амулет удачи, а не черную метку?

— Уже не очень, — отозвался он в тон другу.

Кинжал указывал прямо на озера смерти. Те самые, откуда пока никто не возвращался.

— Перекрутить? — несмело спросил Рук. Перспектива путешествия в те края его совсем не вдохновляла. Остальных, впрочем, тоже.

Но и Рут, и Ксер одновременно покачали головами. Выбор был сделан, и если так решил его величество случай, в который советовали верить магистры, значит, так тому и быть. Правда, было непонятно, куда идти после этих озер, но сначала надо было хотя бы просто пройти мимо.

Над озерами смерти всегда клубились тучи, никогда лучи Олера не касались поверхности волнующихся вод. Только зеленые молнии время от времени ударяли в воду, заставляя огромные озера волноваться еще больше. Мало что могло расти на этих берегах. Только чахлые кустарники да вездесущие сорняки все же кое-как могли обходиться без нормального света. С теплом, правда, проблем не было — температура воздуха не опускалась намного ниже той, что была по всей округе.

Юноши шли молча. Никакие предположения не годились для озер смерти, они могли только помешать, когда действительно придется принимать решение.

Первым затянувшееся молчание нарушил Рут.

— Извини, что давлю, но, Ксер, теперь я вынужден просить тебя рассказать все, что ты знаешь об этих озерах.

— Ты прав, — он кивнул. — Правда, я поклялся никому не рассказывать о том, что знаю, но сейчас выбирать не приходится…

— Может, тогда не стоит? — Рук покосился на брата. Тот был спокоен — как всегда. Впрочем, по виду Рута сложно было догадаться, что он является адептом самой изменчивой стихии — воздуха. — Клятва не должна быть пустым звуком.

— Стоит, — Ксер ответил за него. — Сейчас — стоит… Несмотря ни на что.

Он немного помолчал, собираясь с мыслями. Воспоминания, от которых он стремился избавиться долгие годы, нахлынули разом, окончательно убедив юношу в том, что отделаться от них ему так никогда и не удастся.

— Вы знаете, что я сам родом из этих мест? — неожиданно спросил он, и, заметив на лицах братьев неподдельное изумление, чуть улыбнулся. — Не знаете. И никто не знает… Совсем никто. Потому что тот маг, что привел меня в академию, давно умер, остальных вопрос моего происхождения волновал мало, а документы я привел в порядок. Ну да, я знаю, что это совсем противозаконно. Но мне тогда было плевать. Сейчас, впрочем, тоже.

Он поддел носком попавшийся под ногу камешек и тот, весело подпрыгивая, укатился куда-то далеко в сторону. Проводив его взглядом, Ксер снова посмотрел на горизонт.

— Моя деревня была там, — неопределенный жест куда-то в сторону. — Она располагалась ближе всех к озерам смерти, и, конечно, те не могли не привлекать внимания молодежи всех возрастов. Но запрет на посещения озер, который существовал издревле, никто снимать не собирался — проходившие мимо искатели приключений не возвращались назад. Никогда. Ни один — за все те восемь лет, что я жил там.

— Так ты нарушил запрет? — поинтересовался нетерпеливый Рук.

— Нет. Ни за какие коврижки меня нельзя было заставить пойти туда — словно знал, что озера скрывают настоящую беду. Хотя, не раз друзья подбивали меня рискнуть, порой даже угрозами.

— Оригинальные друзья… — заметил Рут.

— Мои родители не были выходцами из этой деревни, мы были пришлыми. Хотя сам я родился уже там. Но вся мы так и остались чужаками. Так что стычек на нашу с братом долю приходилось во много раз больше, чем на любого деревенского мальчишку.

— У тебя есть брат? А… — Рук быстро замолчал, одернутый братом.

— У меня был брат, — Ксер кивнул. — И вот как раз он однажды не выдержал — и направился к озерам, — юноша замолчал, переживая события многолетней давности так, словно они произошли буквально вчера. — Он не вернулся ни в ту, ни в следующую ночь. Мама с папой сбились с ног в поисках, но им никто не сказал, что Ксер ушел к озерам…

Рук незаметно толкнул брата, изобразив вопросительный взгляд. Тот только кивнул и сделал знак молчать.

— Он вернулся на третий ар, незадолго до полуночи. Ни одной из лун тогда не было… Ксер разбудил нас и сказал, что надо быстро собираться и бежать из деревни. Бежать немедленно — озера разгневаны на ее жителей, и скоро на них падет кара. Ему не поверили… Зря.

Он замолчал. Перед глазами вставали картины той страшной катастрофы…

— Ксер тоже был магом, самоучкой. Сопротивляться озерам у него не было ни сил, ни умений — как-никак, они хранили в себе первозданное могущество. Но он старался, изо всех сил старался защитить хотя бы нас. Только вот спастись сумел лишь я. Ксер умирал на моих руках… родители погибли еще раньше, в пламени, которое обрушилось на деревню. Из всех… из всех остался только я. Бродил по окрестностям несколько дней, пока не наткнулся на караван. Именно в нем оказался тот самый маг, которому удалось рассмотреть во мне магическую силу. Ему единственному я рассказал всю историю гибели деревни и своего воистину чудесного спасения. И он, так же как и Ксер, взял с меня клятву молчать об этом. И он же решил, что я должен погибнуть. То есть, — исправился он, сразу поняв, что это заявление искажает действительность. — То есть, мне нужно было взять другое имя, другую историю, другую родину… Да и эти данные я уничтожил — даже магистр Миттенар не сможет найти ту сказку, которую сочинил для меня учитель. А уж истину ему и подавно не узнать.

Он посмотрел на небо. В синей голубизне проплывали легкие воздушные облака, и тень их мельком пробегала по лицу юноши.

— Так я и стал называться именем брата. Правда, толку от этого рассказа для нас сейчас немного… Что из себя представляют озера, мне так и не удалось узнать. Как-то не до того было.

— Не скажи, — Рут задумался. — По крайней мере, нам известно, что мощь озер действительно велика. Только вот непонятно, почему они разгневались…

— Потому что люди прислали им жертву, оказавшуюся не по зубам. Ксер же смог вырваться оттуда. Вернуться… Правда, ненадолго, но все же.

— А ты говорил никто… — скорчил мину Рук.

— Он все равно погиб. Погиб из-за этих озер. Так же, как и вся деревня.

— Извини.

— Да ладно. Я давно пережил их гибель и научился жить с этим.

— Просто… Похоже, что они живые, — Рут резко сменил тему и улыбнулся. — Они — живые! Ты помнишь, как именно происходила атака?

— Ну… Началось все с урагана… Только он разрушил половину всех домов. Потом — страшный ливень, убивший тех, кому не повезло с укрытием. И под конец — пожар.

— Три стихии. Воздух, вода, огонь.

— Но ведь… — в глазах Рука мелькнуло понимание.

— Именно, братец. Именно. Озера смерти скрывают в себе целых три стихии. Поэтому-то от них очень сложно уйти просто так, зная что-то одно.

— Но разве не было групп?

— А кто знает. Может и не было, особенно если на изучение бросались в основном одиночки.

Шаг за шагом они приближались к территории озер. И чем ближе подходили — тем меньше жизни оставалось вокруг. Сначала исчезли птицы, потом — насекомые, пока не оказалось, что только колышущий траву и кустарник ветер нарушает тишину. Серые тучи становились все чернее, скрывая из глаз небо. Сумерки черных озер могли переходить только в непроглядную тьму ночи — и наоборот. И неизвестно, бывали ли времена, когда лучи Олера согревали эти воды своим живительным теплом, даря жизнь и самим озерам, и всему вокруг.

Ничто не проявляло враждебности. Неприветливость — да, сама суть этого места не могла быть приветливой к чужакам, но вот враждебности не ощущалось. Словно бы озера для начала прислушивались и приглядывались к тем, кто в очередной раз осмелился нарушить их покой, потревожив своим несвоевременным появлением.