Роден, чуть прищурившись, внимательно посмотрел на него. Маг, очень хорошо защищенный — преодолеть защиту с первого раза не удалось — довольно сильный, правда, в данный момент тоже почти опустошенный, в его глазах не было ни намека на фанатичный блеск. Роден нахмурился, понимая, что этот противник очень, очень опасен, если оставить его на свободе. Сам он ни на мгновение не сомневался в том, что все эти люди сейчас не смогут оказать даже тени сопротивления могущественному магу, который, в отличие от них, не тратил своих сил на участие в каком-то темном ритуале.

Рука непроизвольно сжала меч. Нет, в идеале ему не придется никого убивать — было бы намного интереснее поговорить с каждым. Хотя, те скорее предпочли бы смерть ожидаемому разговору. Впрочем, живым нужен был только там жрец, остальные такого острого интереса не вызывали.

Атакующие заклинания сплелись мгновенно. Маг шагнул вперед, нарушая границу защищенного пространства.

В то же мгновение на него набросились десятки охранных плетений, навешанных на эту самую границу. Роден только усмехнулся: его защита позволяла не обращать внимания на весь этот рой, хотя обычный человек был бы уже мертв.

Вторжение не осталось незамеченным. Все за какие-то доли секунды подхватились с пола, из-под плащей достали оружие, готовые отразить нападение.

Роден не обратил на них никакого внимания — оно полностью было поглощено жрецом. Отправив в сторону адептов несколько магических сюрпризов, от которых те попадали на землю, словно куклы, он быстро двинулся в алтарю. А вот жрец, похоже, совсем не горел желанием сталкиваться с магом, но иного выбора у него не было — единственный вход оставался за спиной вторгшегося.

Что-то захватив с алтаря, он бросился навстречу магу, надеясь поменяться с ним местами и сбежать, как только это удастся. Разгадать эту хитрость особого труда не составляло, да и Роден не собирался вестись на такие примитивные уловки.

В этом бою магия не могла помочь ни тому, ни другому — оба имели отличную защиту от заклинаний. А на то, чтобы сплести что-то необычное, способное преодолеть чужой барьер, банально не хватало времени.

Клинок ударился о клинок, лица врагов приблизились, на какое-то мгновение, и маги закружились по залу, нанося удары и уворачиваясь от остаточных эффектов заклинаний, которые все еще носились по залу. Все адепты, сраженные, уже лежали на полу без сознания.

Жрец быстро понял, что столкнулся с боевым магом старой закалки, который прекрасно знал, с какой стороны держать меч, и отлично умел с ним обращаться, так что любая попытка сбежать могла окончиться для него плачевно. Оставалось только надеяться, что искусство уступит искусству.

Роден быстро понял, что противник ничуть ему не уступает, а, возможно, даже и превосходит: ему удалось заставить мага потерять равновесие, чего тот не помнил уже много лет. И эти честно заработанные мгновения он потратил на то, что считал в данный момент самым важным: сбежать.

Только вот тело среагировало намного быстрее, чем разум: Роден швырнул ему вслед меч. Бегущий упал.

Маг подошел к неподвижному телу, рывком выдернул из спины оружие и выругался — сомневаться в том, что жрец мертв, не приходилось. На всякий случай он даже провел магическое сканирование, которое подтвердило его опасения.

— Ну и что мне теперь с тобой делать? — спросил он пространство.

Ему, естественно никто не ответил, тишину нарушали разве что стоны раненых адептов, да потрескивания магических искр, которые все еще носились по залу.

Вспомнив, что жрец что-то успел захватить с алтаря, Роден быстро проверил его карманы. Единственное, что там обнаружилось — маленькая треугольная пирамидка, абсолютно черная и ледяная на ощупь.

— Это что еще за дрянь?

Несмотря на свои размеры, пирамидка внушала ужас. Оторвав край плаща жреца, он завернул пирамидку в ткань и убрал ее уже в свой карман. Почему-то ему сразу показалось, что именно она — ключ ко всему происходящему в этом мрачном месте.

Роден обернулся, посмотрев на алтарь. Тело студента никуда с него не делось.

Сорвав, походя, с кого-то плащ, он подошел к алтарю вплотную и быстро осмотрел жертву.

Кандалы и ремни, стягивающие его руки и ноги, не давали жертве даже шевельнуться, пока его убивали. А умирал мальчишка долго, очень долго. И страшно. Его обнаженное тело представляло собой одну сплошную рану — кожа на животе была полностью срезана, открывая сизые плети кишок, на месте выжженного глаза кроваво зияла глубокая рана, толстые иглы пронзали все суставы… Но внимание мага привлек глубокий ожог на груди — черный треугольник. На глаз прикинув размер, он уже не сомневался, что этот знак оставила та самая черная пирамидка, которая сейчас покоилась в кармане.

— Да что это за дрянь… — прошептал он.

Он по-прежнему не мог понять, что здесь происходило, но не сомневался в том, что его друзья должны узнать об этом как можно быстрее.

Кинжалом разрезав ремни и расколов кандалы магией, он накинул плащ на жертву и поднял его на руки. Оставлять студента в этом месте он не собирался.

Уже в своей лаборатории он, опустив тело студента на стол, поднял на ноги нескольких боевых магов, послав тех забрать всех, кто еще отдыхал внизу, и заодно принимать всех гостей, кто только рискнет сунуться на склад. Только потом он коснулся кристалла вызова.

Шерн и Миттенар ответили почти одновременно.

— Что у тебя случилось?

— Беда. Быстро приходите в мою лабораторию. Пароль — второй нестандартный.

Легкое недовольство в голосах друзей мгновенно исчезло, уступив место сосредоточенности.

— Сейчас будем.

Ожидая друзей, Роден достал пирамидку и, развернув ткань, еще раз осмотрел ее. Ничего не изменилось — та же угольная чернота, тот же полоснувший по нервам ужас. Впрочем, оттенки граней несколько отличались — три были ровного черного цвета, а четвертая приобрела едва заметный алый оттенок.

Накрыв артефакт попавшейся под руку колбой, Роден прошелся по кабинету. Мысль о том, что же происходило в подвале склада, не давала ему покоя.

Друзья появились быстро — похоже, установленный уровень защиты их действительно напугал.

— Что случилось? — Шерн задал вопрос с порога, не обращая внимания ни на что, кроме самого Родена.

— Надеюсь, у вас крепкие нервы, — он дождался, пока маги подойдут к столу, и отбросил плащ с тела студента.

— Великие боги! — выдохнули они одновременно и уставились на друга. — Что это значит?

— Этот парень — наш студент. Как-то я им рассказывал про зов, который люди могут послать на краю гибели. Сегодня ночью я услышал этот самый зов…

Дослушав рассказ, они переглянулись.

— Ты совершил ряд ошибок…

— Я хотел успеть спасти мальчишку, — устало отозвался он. — Но все же опоздал.

Взгляды магов скрестились на пирамидке.

— Что это? — поинтересовался Шерн.

— Я понятия не имею. Эта штука выжгла шрам на груди парня, и, если честно, мне от нее сильно не по себе. Мит, может, ты знаешь?..

— Наверняка ничего не знаю. Но то, о чем догадываюсь, меня пугает. Очень пугает.

— Слушай, не городи огородов.

— Пока я не смогу опровергнуть свои опасения, я ничего не скажу. Простите, друзья, но так будет лучше даже для вас. Утром я с вами свяжусь.

Миттенар развернулся, схватил со стола пирамидку, и быстро вышел, оставив друзей в полном недоумении.

— Что это было? — вопросил пространство Шерн.

— Очень надеюсь, что его опасения беспочвенны, — вздохнул Роден.

В этот момент пришел вызов. Выругавшись, маг потянулся к кристаллу и активировал его.

— Слушаю.

— Ваше задание выполнено. Все доставлены и упакованы, на складе остались пятеро, гостей принимать, — четко отозвался голос командира отряда.

— Отлично. Мы придем пообщаться с ними.

— Думаешь, они что-то скажут?

— Если сильно захотят жить — скажут, — жестко отрезал Роден. — А если не захотят, то…

Недосказанная фраза ничуть не помешала Шерну понять, что имеет в виду друг.