Нора посмотрела на него недоверчиво.

— Я не думала, что дружба — это страстно целоваться посреди улицы…

Она вдруг поняла, что все происходящее — просто иллюзия. Ничего не изменилось, и она принимает желаемое за действительное, потому что ей так хочется… А Алекс, минуту назад такой близкий, снова стал чужим и далеким. Она хотела встать с его колен, но он крепко держал ее, а ей не хотелось вырываться и выглядеть при этом ужасно глупо.

— Кто это страстно целовался посреди улицы? — спросил Алекс.

— Неважно, — сказала Нора.

— Нет уж, говори, раз начала. Я помню только один поцелуй — прощальный, и назвать его страстным было бы сильным преувеличением. А ты что… следила за нами?

— Конечно! Делать мне больше нечего, как следить за твоими любовными похождениями.

— Моими похождениями?! — глаза Алекса расширились от удивления. — Интересно, что это ты называешь моими похождениями?

— Сам знаешь!

— Нет, не знаю.

Он продолжал ее обнимать, но Нора не могла больше этого выносить, она резко отбросила его руки и вскочила. Ее лицо было бледным, на щеках выступили красные пятна, а грудь бурно вздымалась от прерывистого дыхания.

Алекс выглядел абсолютно так же. Можно было бы подумать, что они передразнивают друг друга, но на самом деле все было очень серьезно.

— Что касается разных там любовных похождений, — жестко проговорил Алекс, то, по-моему, это в большей степени относится к тебе.

— Ко мне?! — Возмущению Норы не было предела.

— Да, к тебе. Тебе всегда хочется чего-то труднодоступного. Я уверен, — тихо сказал он внезапно охрипшим голосом, — что интерес ко мне у тебя появился только тогда, когда ты увидела меня с Лиз. А теперь, когда ты знаешь, что я снова у твоих ног, готовый, как всегда, ради тебя на все, я тебе снова стал не нужен.

— Ты!.. — выпалила Нора и не смогла сказать больше ничего, так как у нее перехватило дыхание. Как он может говорить такое?!

— Да, это правда, — кивнул Алекс. — Тебе не нужно то, что рядом. Тебя всегда влечет к каким-то неизведанным вершинам…

— Ты — совершенно бесчувственное существо! — выкрикнула, наконец Нора. — Что ты понимаешь! У тебя каждый месяц новая девушка. Вот и Лиз тоже стала жертвой твоего непревзойденного обаяния. И я…

— Я теперь вспомнил. Это тебя я видел с Морисом. Ты сидела с ним в баре. Спиной ко мне, и я тебя не узнал.

— Причем тут Морис?

— Не знаю причем.

— Я что, не могу с ним разговаривать?

— Можешь, конечно.

— Я делаю то, что хочу. — На глаза Норы наворачивались слезы, а в голосе начинали звучать истеричные нотки. Она остановилась и глубоко вздохнула. — И ты делаешь то, что хочешь, — закончила она.

Они стояли друг перед другом, как два разъяренных тигра, готовые биться не на жизнь, а на смерть.

— И вообще, я уезжаю, — выпалила Нора. — Навсегда.

— С ним? — Алекс махнул головой в сторону двери.

— Конечно, с ним. — Нора чувствовала, что еще чуть-чуть — и она расхохочется, до того абсурдной и нелепой была вся эта ситуация.

— Тогда зачем тебе я? Зачем ты из меня душу тянешь?! — воскликнул Алекс.

— Ты мне ни за чем. Я уже говорила, что вообще не хочу тебя видеть.

— А, ну да, ведь я же сам пришел.

Алекс подошел к двери и дернул ручку. Дверь не поддавалась.

— Что за черт! — воскликнул он и снова дернул ручку, а потом ударил дверь плечом. Дверь даже не дрогнула.

— Нас заперли, — хмыкнула Нора.

— Если это шуточки Томаса, то я его убью.

Алекс подошел к окну, одним движением раздвинул тяжелые шторы и распахнул большую створку окна.

— Алекс! — крикнула Нора, увидев, что он перемахнул через подоконник и исчез.

Она подбежала к окну. Высота была небольшая, метра два. Она увидела Алекса, удаляющегося по тропинке. Его черная спина с надписью «мафия» еще некоторое время мелькала в кустах, а потом он скрылся из виду.

Нора упала в кресло и разрыдалась. Это ужасно, ужасно и еще раз ужасно! Как все это могло случиться? Почему они наговорили друг другу таких страшных, непоправимых вещей, ведь все так хорошо начиналось…

Она плакала, и ей казалось, что ее сердце разорвется от невыносимой боли и безысходности. Она же любит его! Как он мог не поверить ей? Как он мог так себя вести? Это не тот Алекс, которого она знает, мягкий, добрый и уравновешенный человек, это просто какое-то бездушное чудовище…

Он сказал, что она гоняется за недоступными мужчинами… Что он там говорил о ее любовных похождениях? Как ему в голову пришло такое! А в следующий раз он вообще назовет ее… Какой следующий раз? После того, что сегодня было, никакого следующего раза быть не может.

Норе показалось, что она выплакала все слезы, которые у нее были. Но через некоторое время почувствовала, что понемногу успокаивается. Вспомнила, где находится. Нужно взять себя в руки. Рыдать можно дома, а не на общественном празднике.

Она сидела, обхватив голову руками, когда дверь осторожно приоткрылась. Нора увидела подол черного платья и догадалась, что это Лиз.

Лиз подошла к Норе, присела на корточки и заглянула ей в лицо.

— Нора, — шепотом проговорила она и погладила ее по руке.

— Все в порядке, я сейчас, — глухо проговорила Нора.

— Нора, извини, что так получилось. Мы хотели как лучше. Мы с Томасом…

— Так это ваши проделки? — Нора нервно засмеялась.

— Мы думали, что если вы, наконец объяснитесь, то все наладится. А получилось наоборот. Ты не хотела ничего слушать, а я… просто не могла сидеть, сложа руки и видеть, как ты мучаешься. И он тоже.

— Лиз… — Нора замолчала. — Наверное, действительно все к лучшему. Сколько можно мучиться и мучить друг друга.

— К лучшему? — переспросила Лиз. Ее насторожил тон подруги.

— Я все равно собиралась уезжать. Через две недели. Так что хорошо, что мы объяснились. Я теперь знаю, что он думает обо мне. А он знает…

Нора почувствовала, что по ее щекам снова потекли горячие слезы.

— Ты уезжаешь? — с недоумением спросила Лиз.

— Да. Теперь уже точно.

— Ну почему, почему люди не могут понять друг друга?! — воскликнула Лиз.

Норе безумно хотелось оказаться дома, а не на этом веселом празднике, где она чувствовала себя абсолютно лишней. Все веселятся и развлекаются… когда-то и ей нравились такие мероприятия, но сейчас она хочет одного — побыть одной. Нужно выбираться с этого шабаша ведьм, вампиров, оборотней и прочей нечисти.

Нора подошла к зеркалу и отшатнулась. Ну и вид у нее! Глаза опухшие, тушь размазана по щекам, лицо бледное, а нижняя губа нервно прикушена. Она обернулась к Лиз, сидевшей в кресле для посетителей.

— Как я выйду отсюда в таком виде?

— Что-нибудь придумаем. Подожди минутку. Лиз выскользнула за дверь. Нора снова села в свое мягкое пушистое кресло, но ей уже не было в нем уютно. Она запретила себе думать о том, что только что произошло. Потом. Она придет домой и там даст выход своим эмоциям. Будет рыдать и рвать на себе волосы, разобьет что-нибудь, если это принесет ей облегчение. Только не сейчас. Нужно собрать в кулак всю свою волю и постараться выглядеть нормально. Максимум час — и она будет дома. Она должна выдержать.

Лиз появилась так же бесшумно, как и исчезла. Может, она действительно парит над полом? Нора поймала себя на том, что ей в голову приходят очень странные мысли. Лиз протянула ей упаковку влажных салфеток, и Нора, подойдя к зеркалу, начала стирать косметику со своего лица. Это оказалось совсем не простым делом. Руки не слушались, а тушь, вместо того, чтобы оставаться на салфетке, размазывалась по щекам.

Лиз подошла к Норе и взяла салфетки из ее рук.

— Закрой глаза, — скомандовала она.

Нора послушно закрыла глаза, доверившись уверенным действиям подруги.

Лиз, осторожно удаляя тушь с ресниц Норы, пыталась одновременно развлекать ее разговорами. Она рассказала, что бал в самом разгаре, что Томас, оказывается, очень хорошо танцует, что Донован, перебрав коктейлей, чуть не вызвал Боба на настоящую дуэль из-за Кэти, а Кэти, посмеявшись над ними обоими, пошла танцевать с каким-то вурдалаком, и теперь они снова друзья… Нора слушала рассеянно, но голос Лиз все же отвлекал ее от мыслей об Алексе.