- А разве не в них, не в качествах людей, упрятаны корни того положения, которое сейчас сложилось в нашей стране?

- Понимаешь, Галчонок, корни-то, конечно в них, в свойствах человеческой натуры. Да вот только сами они, эти свойства, не все являются врождёнными. Даже немногие. Большинство из них приобретены в силу того, что люди приспосабливаются к условиям. И эти условия как раз и создаются тоже людьми. Нынешний мир возник в результате человеческой деятельности. Так уж он развился в связи с тем, что у руля оказывались те, кто стремился к собственной выгоде. Вот именно они и задали современный вектор системы ценностей. Заметь - успешность чаще всего связывается с материальным достатком. Тачка, тёлка, тряпки - и вот он, уважаемый человек. Отсюда, как следствие, те, кто более всех жаждет уважения, стремятся не просто сконцентрировать, в своих руках ценности, но и обеспечить ситуацию, когда у других всего этого будет меньше - иначе ведь не видна разница. То есть доминирует версия о том, что уважения заслуживает только что-то выдающееся из общего ряда, нечто выпирающее, взбугрившееся.

Галина слушает с удовольствием. Аркадий пытается втолковывать ей ужасно сложные вещи, полагая, что она во всём этом не вполне разбирается. А это не так. Но её интересуют именно логические построения, доказательства, если хотите. Иными словами - пути, которыми можно занести зерно познания в души других людей. И, надо признаться, муж - талантливый просветитель. Или наболело у него? Хотя, скорее, это - под впечатлением разговоров с родителями. В двадцать пять лет люди, конечно, задумываются о том, почему мир устроен именно так, и откуда в нём столько несправедливости. И версия об эгоизме определённо почти всё объясняет. Даже задачу формулирует - не позволить алчным стяжать, а властолюбцам править. Ну да - средства должны расходоваться, прежде всего, в интересах общества, а управление - это тяжёлая работа. Собственно, теперь она сама упрощает всё до лозунга, упуская массу важных моментов. Спокойно, не расхолаживаться!

Ну вот, прибыли. Узкий перрон расчищен от снега и являет взору ровно положенные плитки своего покрытия. Маленькое здание станции, за ним автобус до райцентра, куда стекаются сошедшие здесь пассажиры. Это не тот городок, где они живут, а другой, расположенный на полтораста километров дальше от областного города. Места тут ещё более воздушные.

Ребятам на привокзальной площади делать нечего - они приняли правее и, обогнув пакгауз, обнаружили поджидающий их экипаж - мотодрезину узкоколейки.

- Дорога здесь была протянута к торфоразработкам, а потом и к лесозаготовке её подвели, - поясняет Галка. - Удобный для вывозки лес срубили, торф людей интересовать перестал, а сам путь оказался никому не нужен. Так наши пацаны поставили мотор на платформу, а саму её обшили фанерой. Оно и ездит. Полотно починяем время от времени, иной раз приходится шпалы поменять в отдельных местах. Но этот путь только для своих. Его ни на одной карте не значится. Проверяющих мы от райцентра на подводе привозим не по самой, конечно, короткой дороге. Так они к нам стараются не частить.

В кабине кроме мальчугана, сидящего впереди, оказалось ещё трое подростков и молодой мужчина, с которыми Галка поздоровалась. А ещё тут примостилась хорошо одетая молодая женщина, на которую все поглядывали насторожённо. Видимо из-за её присутствия остальные ни о чём не разговаривали, делая вид, что подрёмывают. Кажется - её считают чужой и чем-то опасной. Ну вот так читаются переглядки супруги с другими пассажирами.

Катилось это порождение детского технического творчества километров по тридцать в час. В салоне гулял сквознячок, указывающий на неполную герметизацию кабины, и заметно мотало. Минут через двадцать - остановка. Ремень износился, как объяснил "машинист". Замена его, похоже, штатная процедура, заняла считанные минуты и видимых затруднений не вызвала. Ещё была остановка для перевода стрелки - минут пять потратили, потому что после проезда произвели и обратное переключение.

Закатилась дрезина прямо в открытые ворота сарая, и на грудь Галине, едва она вышла, бросилась девчонка лет десяти:

- Здравствуй, мама!

- Здравствуй, Ниточка! - пока муж ловит отвисающую челюсть, девчата радуются друг другу, а парни, что ехали с ними, хлопают прибывших по плечам и спине и вообще, самым активным образом проявляют дружелюбие - красивая попутчица уже ушла, и сдержанность забыта. То, что Аркадий попал под вал дружелюбия, его даже несколько смущает. Потом они втроём с Анитой зашли в один из бараков, где из коридора, вели две двери с табличками: спальня мальчиков, и спальня девочек. Аркадия послали в левую дверь, в комнату с казарменными койками, и мальчишкой младшего школьного возраста, что за столом у окна писал в тетрадке. Он указал свободную кровать и место для вещей в шкафу.

Потом вывел "новичка" в коридор и показал, на какой гвоздь повесить пальто, и куда поставить ботинки. Выдал шлёпнацы, подкормил дровами печки и вернулся к урокам. Галина появилась из двери напротив.

- Тебя не смущает, что у меня есть ребёнок?

- Ничего страшного, - похоже, Аркадий выпускает на свет только что сформировавшуюся у него мысль. - Я её удочерю, если ты не против.

- Биологически Анита мне не дочь, юридически тоже. Это у нас тут как-то само получается, ведь детишек сюда привозят совсем крошечных, они иногда даже ходить начинают здесь, так что и у меня есть мама, самая настоящая, хотя и не она меня родила - лет на десять всего-то старше. И её карапузов я считаю своими братцами. Раз не дал Господь родни, не следует сидеть сложа руки. Надо действовать, - улыбнулась чуть печально, одними губами.

- А воспитатели? Как они на это смотрят?

- А никак. Помогают, где советом, где делом.

- То есть у всех деток в вашем детдоме есть папы или мамы? - Аркадий выглядит удивлённо.

- Дружочек. Малыши иногда болеют и очень часто капризничают. Как ты думаешь, много ли найдётся детей, способных справиться с такими проблемами? - Галина продолжает улыбаться, хотя ей вовсе не смешно. Скорее грустно. - Просто те, кто вырос под присмотром доброго человека, имеют значительно лучшие шансы создать крепкую семью. Воспитатели у нас прекрасные, но на всех их просто не хватает. Так что для кого-то это просто игра в дочки-матери, которая, в общем-то, ничем худым не заканчивается. А кому-то на всю жизнь опора в жизни. У некоторых таких дочек или сынков несколько, а бывают малыши мамой или папой двоих или троих называет. Понимаешь, помогать нянечкам с малышами начинают почти все воспитанники, но некоторые не справляются. А потом малыш привыкает к тебе, ты - к нему. Косички заплести или ножик точить выучить, пуговицу пришить или заставить вовремя высморкаться. Потом - школа. Наклонные палочки и всё такое прочее. Часто между подшефным и наставником возникает связь. Девочки обычно быстро привязываются, - Галка вздохнула. - Ладно. У нас вообще детдом ненормальный. Ты ничему не удивляйся, много чего увидишь странного. Пошли в столовую, а то ведь не обедали, а до ужина далеко.

Как раз из спальни появилась "дочка". Пошли через переход, где оказалось прохладно, и все стены завешаны картинами. Аркадий скользнул по ним торопливым взором. Вроде, не Рафаэль, но ничуть не хуже. Во всяком случае, что тётки без лифчиков, что дядьки без трусов - встречались. В столовой получили по шницелю с картофельным пюре и по стакану киселя - сносно кормят детишек. В углу обеденного зала разновозрастные ребятишки чистили картошку и пели под гитару что-то мелодично-классическое. Одна из девочек бренчала, а вторая дирижировала ножом и картофелиной. Хорошо звучат, на голоса. Потом было исполнено нечто озорное, явно местного сочинения, потому что речь шла о невезучем Кольке, который хороший парень, однако рассеянный и с улицы бассеянной. Характеристика улицы подчёркивалась очень чётким произношением.