— Как она найдет нас в такой темноте? — сказала Катя. — Может, просто спрятаться, переждать? Как раз они проскачут, а мы потихоньку доберемся до Грани.

Но тут же стало понятно, что спрятаться не удастся: по лесу разнесся громкий лай.

Василий ударил кулаком по стволу дерева.

— Собаки! Вот черт!

— Что, за нами опять гонятся? — жалобно спросил измученный Эйфи. Мальчик задремал, прислонившись к дереву, а теперь вот надо было снова бежать.

Яно рванул Катю за руку и почти волоком потащил за собой. Девушка чувствовала, что силы ее на исходе.

Она все время отставала, спотыкалась, тщетно пыталась защитить от колючих веток лицо. Больше всего на свете она боялась выпустить его руку, но оборотень держал ее крепко. Позади трещал валежник, и громко лаяли псы, взявшие след. Морэф травила беглецов по всем правилам охоты.

— Я больше не могу, — простонала Катя, хватаясь за бок. Яно остановился, не выпуская ее руки. На них с разбегу налетел Василий.

— Это вы? Что стоим? Кого ждем? А, вот и Плюха.

Иван, тяжело дыша, вел Грэм и Эйфи.

— Ну что, все в сборе? Никто не потерялся? — спросил Кропотов.

Лиц стоящих рядом разглядеть было невозможно: Катя различала спутников только по голосам. Василий заявил:

— Все, надо уходить врассыпную. Иначе нас загонят, как зайцев. А, Вань? Ты с Грэм налево, Катя с Яно направо, а мы с Эйфи пряменько. А Фоз пусть сам решает, к кому присоединиться. Все, с Богом.

Катя с Яно остались одни. Девушка оглядывалась, тщетно пытаясь сообразить, куда им предстоит бежать. Было так темно, что понятия верх-низ и право-лево утратили смысл. Только улюлюканье рыцарей Морэф и факелы, которыми они освещали дорогу, подсказывали, с какой стороны движется погоня.

— Яно, — прошептала Катя, — я тебя умоляю: обернись волком, догони Эйфи, забери у него Ключ и унеси за Грань, пока Морэф ловит нас.

Оборотень покачал головой.

— Господи, ну что ж ты такой упрямый? — простонала девушка, касаясь его волос.

Яно молчал. Он мог бы объяснить, что остались последние часы, когда он может быть человеком — рядом с ней. Что он хочет встретить смерть в человечьем обличии… Но он не нашел слов. Человеку — не оборотню — все равно этого не понять.

— Бежим, — сказал он и снова потащил ее через лес.

Катя уже не замечала, как ветки в кровь царапают лицо, не чувствовала боли в сбитых ногах. Вокруг была только ночь — и шум погони. Ночь — и сильная, горячая рука, сжимающая ее ладонь. В голове крутились путаные мысли: «Сколько времени осталось до полуночи? Час? А может, больше? Мы бежим к Грани или в другую сторону? И почему нас так и не догнали, хотя сто раз могли это сделать? Морэф играет с нами, как кошка с мышами…»

Уловка беглецов частично удалась: собаки запутались в следах и на какое-то время сбили погоню с толку. Но лес был оцеплен так широко, что враги все равно гнали их, куда хотели. И скоро Яно понял, куда…

Под ногами вдруг захлюпала жижа, земля стала зыбкой и коварно мягкой. Это было болото, то самое, по которому он бежал, унося Ключ, прежде чем попасть в Бекелфел. Страшная топь, сгубившая многих лесных обитателей… Место, окутанное пугающей тайной. За болотом и проходила Грань. Только как пройти и не погибнуть в трясине?

Факелы цепью вытянулись вдоль края болота. Морэф велела рыцарям:

— Не надо, стойте, оттуда им не выбраться. Эй, вы, — крикнула она в темноту. — Отдайте мне Ключ, и я позволю вам вылезти из болота! По крайней мере, умрете достойно. Или вы предпочитаете жуткую смерть в трясине?

Катя притихла.

— Дырку от бублика ты получишь, а не Ключ! — раздался голос Василия, и девушка с облегчением улыбнулась: друзья были где-то рядом.

Вдруг непроглядная тьма внезапно сменилась светом. Кате даже показалось, что над болотом зажглись прожектора. Но это, конечно, было не электричество, это огромная луна появилась на расчистившемся небе.

Оказывается, в потемках они и не заметили, что пробежали от берега метров сто. Кругом простиралось бескрайнее болото — при лунном свете оно казалось еще страшнее, чем в темноте. Призрачно серебрились сухие травы; островки высокого камыша казались фигурами поднявшихся из могил мертвецов в полуистлевших саванах. И ни звука не доносилось из зыбких глубин, молчали птицы, даже ветер обходил трясину стороной.

Раздался звонкий лай, на который охотничья свора ответила злобным хором. Это Фоз, увязавшийся за Эйфи, почуял поблизости знакомых и помчался к ним, перепрыгивая с кочки на кочку.

— Фоз! Фоз! — закричал Эйфи, пустившись за ним вдогонку.

— Стой, где стоишь, балбес! — крикнул Василий, но поздно: мальчик оттолкнулся ногой от казалось бы, надежной, твердой кочки и быстро начал погружаться в холодную липкую грязь. От страха он начал биться, уходя все глубже и глубже.

— Мама, мамочка! — плакал он.

Морэф на берегу злорадно рассмеялась:

— Я же говорила, передохнете там по одному!

«Если бы ты знала, что Ключ у мальчика, ты бы так не радовалась», — подумала Катя, пытаясь нащупать безопасную дорогу к Эйфи.

— Останься, я сам, — сказал Яно и невероятным прыжком перелетел на следующий твердый островок.

«Вот упрямый, все равно не хочет в волка превращаться», — подумала Катя, глядя ему вслед.

С другой стороны к Эйфи подползал Иван. Ему удалось найти какую-то корягу, и он теперь протягивал ее мальчику. Но как только тот схватился за полусгнившую деревяшку, та хрустнула и рассыпалась. Болото довольно чавкнуло, сделав еще глоток. Эйфи отчаянно заколотил руками. Морэф снова прокричала:

— Мы всех вас вытащим, только отдайте Ключ!

Никто ей не ответил. Все лихорадочно думали, как помочь Эйфи. Иван, ближе всех подобравшийся к мальчику, все-таки не дотягивался до него рукой, а дальше начиналась топь… Нужен был надежный шест. Яно бросился было к лесному берегу, но несколько ружейных выстрелов заставили его остановиться. А болото между тем засасывало Эйфи все глубже…

И тогда Фоз бросился на помощь другу. Маленький белый пудель по-пластунски подполз к мальчику, ободряюще вылизал его перепачканное, заплаканное лицо, крепко ухватил зубами за куртку. Эйфи вцепился в ошейник. Фоз начал пятиться назад. Конечно, у него не хватило бы сил, чтобы вытащить десятилетнего ребенка. Но Эйфи удалось продержаться, пока Иван с Яно не нашли крепкую, надежную рогатину. А главное, мальчик поверил в свое спасение, перестал в отчаянии биться, из-за чего погружался все глубже.

Совместными усилиями Эйфи вытащили из трясины. Мальчик дрожал, трясся — от холода и пережитого ужаса у него зуб на зуб не попадал. Фоз взволнованно вертелся вокруг, норовя лизнуть спасенного друга горячим языком.

— Надо его согреть, — Грэм быстро сняла с мальчика насквозь промокшие куртку и рубашку Катя сочувственно посмотрела на синие, в мурашках, худенькие плечи. Ее взгляд зацепился за что-то, сердце испуганно вздрогнуло, но девушка еще не поняла, почему… Циркачка уже заботливо кутала Эйфи в свою телогрейку, как вдруг Катя, стараясь говорить спокойно, спросила:

— Эйфи, а где ты держишь Ключ?

Подняв на Катю округлившиеся глаза, Эйфи схватился за голую шею.

— Нету! — прошептал он. — Потерялся!

Яно мигом вернулся к тому месту, где Эйфи тонул. Он внимательно осмотрел все вокруг: не блеснет ли серебро в лунном свете; обшарил куст осоки рядом, так и эдак повертел рогатину, проследил весь путь, которым несли мальчика… Ключа не было.

Там временем Василий с пристрастием допрашивал Катю:

— Что это значит, подруга? Ключ был у Эйфи?

Побледневшая Катя вяло объяснила:

— Я надеялась так обмануть Морэф… Хотела как лучше… Я идиотка. Нельзя было доверять такую вещь ребенку.

Эйфи горько заплакал. Он чувствовал себя виноватым, хотя и не вполне понимал, почему этой потерянной вещицей так дорожат. Подошел Яно и сообщил:

— Я везде посмотрел, его нет. Ключ утонул в болоте.

— Тише вы, — шикнул Василий. — Если эта ведьма услышит, нам тут же придет конец.