Словно почуяв неладное, Морэф крикнула:

— Эй, дурачье! Когда вы сдохнете от голода, я все равно заберу Ключ. Отдайте его по-хорошему.

И для большей убедительности она выстрелила в сторону беглецов. По счастью, громоздкие пистоли, которыми пользовались черные рыцари, не отличались ни меткостью, ни дальнобойностью.

— Что будем делать? — прошептала Катя.

— Надо пробираться к Грани, — сказал Яно. — Вы должны вернуться домой. Когда-то мне удалось пройти через это болото, попробую и теперь.

— А Ключ?

— Ключ сейчас так же недосягаем для Морэф, как и для нас. Тем более она не знает, где искать. Вот-вот наступит полночь, на триста лет Бекелфел будет избавлен от угрозы пришествия Домгала. Идемте! Старайтесь ступать за мной след в след.

Отряд гуськом зашагал по болоту. Исчезновение Ключа выбило всех из колеи. Кроме того, после происшествия с Эйфи путешествие по болоту пугало до обморока. Впереди идущие оставляли следы, в которых зловеще бурлила вода. Позади слышались угрожающие вопли Морэф:

— Безумцы! Неужели вы рассчитываете дойти? Если даже вы не утонете в болоте, вас схватят у самой Грани. Кое-кто из вас, наверное, хочет домой? Отдайте мне Ключ, и я отпущу вас с миром! Грань вот-вот закроется!

«Вот и хорошо, что Ключа у нас уже нет, — подумала Катя. — Каков соблазн: она отпускает нас домой! Не ровен час, мы бы поверили… Ведь даже если мы дойдем до Грани… Стоп! — осенило вдруг ее. — Но ведь всем рисковать не обязательно?..»

— Постойте! — крикнула она.

— Что случилось? — отозвался Яно. — Надо спешить: до полуночи не больше часа.

— Но всем спешить не надо, — возразила Катя. — Иван, ты не передумал оставаться здесь? Это ведь опасно!

По лицу «паломника» мелькнула тень — наверное, это были последние сомнения. Тут же он твердо покачал головой, прижимая к себе Грэм. Девушка подняла на него тонкое, похудевшее лицо, еще более бледное в свете луны, и молча поцеловала в плечо.

— Яно? — спросила Катя, стараясь, чтобы голос ее звучал так же по-деловому.

Оборотень покачал головой.

— Я не могу. Мое место здесь.

— Понятно, — неестественно бодро кивнула Катя. — Значит, остаемся мы с Василием. А вам лучше переждать на болоте, пока все утрясется. Не будет же Морэф ловить нас вечно.

— Хорошая мысль, — кивнул Яно. — Пусть Иван с Грэм остаются. Сейчас мы пройдем вон те заросли, и Морэф уже не разглядит, сколько человек вошло в кусты и сколько вышло.

— И ты останешься, — сказала Катя.

— Нет. Вам понадобится помощь.

— А я? — подал голос Эйфи. — Вы опять про меня забыли.

Взрослые виновато уставились на мальчика, не находя, что сказать. Что было сейчас более безопасным: отчаянная попытка прорваться через Грань или риск быть схваченными Морэф здесь, на болоте? Каждый уже размышлял над этим вопросом, но теперь настало время принимать решение.

Однако ответить на вопрос Эйфи так и не удалось. Обернувшись, друзья увидели, как цепь факелов дрогнула и потянулась к болоту. Наверное, у Морэф сдали нервы. Упорство беглецов напугало ее: а вдруг им удастся уйти? И она послала людей через опасную топь. Но погоня была сейчас наименьшей из бед — в сравнении с тем, что происходило впереди, в самом сердце болота.

Зыбкая почва вдруг разбежалась от центра кругами, образуя воронку, уходящую все глубже и глубже. Огромные волны глубинной подвижной грязи взметнули кусты, сбили с ног и беглецов, и погоню. Вскочив на ноги, Катя и ее друзья кинулись назад, прямо в лапы Морэф, чтобы разверзшаяся бездна не поглотила их. Но и врагов охватила паника. На берегу заржали, храпя и роняя пену, обезумевшие кони; рыцари, уже ступившие на болота, в испуге побросали факелы и бросились обратно в лес. Добраться, правда, удалось не всем: кое-кто утратил осторожность и навсегда остался в трясине. Но и берег перестал быть надежной твердью: вздыбившие землю круговые волны начали выкорчевывать деревья вокруг болота. Земля превратилась в бушующий водоворот.

А из воронки потянулся к небу толстый, гибкий, серебристый стебель.

— Это еще что за чертовщина?! — послышался яростный крик Морэф.

А Катя сразу вспомнила всякие научно-популярные передачи про природу: так в убыстренной съемке показывают развитие растения. Действительно, на стебле быстро появились листья — длинные, с цепкими отростками, похожими на крючковатые пальцы. Потом на верхушке образовался бутон. Он начал распускаться навстречу луне, неистово заливающей болото светом. Серебристые лепестки жадно глотали лунный свет. Казалось, он теперь падает сплошным потоком прямо в раскрывшийся цветок. Лепестки сверкали серебром, сверкал и стебель, похожий на стройную колонну.

Но оказалось, это растение, прекрасное и чудовищное одновременно, питается не только лунным сиянием. Листья-руки пришли в движение. Они вытягивались по всему болоту, ощупывали землю, принюхивались и прислушивались. Горстку остолбеневших от ужаса беглецов, они миновали, зато убегающие в беспорядке рыцари привлекли их внимание. Тех, кто не успел добежать до берега, листья сгребали в охапку и забрасывали в бездонную глотку цветка. Сердцевина, похожая на гигантские жвала насекомого, перемалывая добычу, чавкала на все болото; черная кровь демонов пачкала серебряные лепестки. А листья продолжали обшаривать доступное пространство, отыскивая новую жертву.

Иван опустился на колени и тихо что-то забормотал. Катя догадалась, что он молится. Она и сама бы сейчас помолилась, невзирая на свое неверие, да только с перепугу в голову не приходил даже «Отче наш». Вместо этого девушка прижалась лицом к колючему, прокопченному дымом свитеру Яно и беззвучно заплакала. Только теперь она поняла, что до сих пор хранила в душе наивную, детскую уверенность: все будет хорошо, скоро она вернется домой. Но реальность чужого мира вела с ее жизнью жестокую игру.

Хищный цветок продолжал собирать кровавую дань. Рыцари палили по живым листьям из пистолей, рубили их мечами. Но на месте обрубленного отростка тут же появлялись новые, еще более жадные и голодные. Они прочесывали все болото, приближаясь к беглецам — вооруженным одной рогатиной, с помощью которой вытащили Эйфи. Василию удалось ею придавить один лист.

— Бегите к стеблю! — крикнул он. — Этот симпатяга шарится вдоль берега, может, там он нас не найдет.

Тем временем листьев становилось все больше и больше; казалось, все болото усеяно огромными извивающимися червями. Морэф, глядя на это, с досадой выстрелила в воздух.

— Нет, этой твари вы не достанетесь, — прошипела она. — Я сама должна убить вас!

Королева спрыгнула с коня, странно изогнулась, а потом из ворота ее алой амазонки выползла большая толстая змея. В лунном свете заблестели желтые и черные кольца крупной чешуи. Темная волшебница стремительно поползла по болоту. Хищные листья тянулись к ней, но ни один не смог ее схватить.

Друзья, проваливаясь в болоте, уворачиваясь от листьев, бросились к стеблю. Действительно, цветок не искал добычи так близко от самого себя. Эйфи чихнул и зажал нос рукой.

— Тише, бога ради, — шикнул на него Василий. Все затаили дыхание. Но это их не спасло.

Змея Морэф приближалась, скаля ядовитые зубы. Страшно было даже представить себе, что будет, когда она выяснит, что Ключа у беглецов нет. А вдоль берега тянулись цепи черных рыцарей.

Тяжело дыша, размазывая по лицу кровь, грязь и слезы, Катя прижималась к Яно. Выхода не было. Онитаки угодили в западню! И это в двух шагах от Грани! В двух шагах от дома! Она зажмурилась. А время неумолимо шло, приближаясь к полуночи…

Вдруг гибкий стебель наклонился, и прямо над головами беглецов распахнулись серебряные лепестки цветка-людоеда. В его темном чреве что-то шевелилось, словно цветок облизывался, предвкушая особое лакомство. Яно обхватил Катю руками, не зная, как уберечь ее от гибели. Что лучше: оттолкнуть ее прочь от ужасного растения — в зыбкое болото или на растерзание Морэф? Или обнять еще крепче, чтобы вместе встретить неминуемую смерть?