совершенно бессмысленно. Волна не обращала внимание на такие мелочи...

    А здесь, в гараже, мне в спину ударила волна с точечным наведением на цель. Целью был я.

    Будто бы в воде во время шторма, я перестал ощущать свое тело. Меня подняло и бросило вперед, на машину. Я врезался

   ртом и подбородком в крышу «Волги», ощутив на губах тот же вкус, что и пять минут назад на указательном пальце. Мы с

   Сидоровым - довольно разные люди, но кровь одинакова на вкус.

    Человек, подкравшийся сзади и швырнувший меня на «Волгу», схватился одной рукой за мою шею, а другой стал бить в

   основание позвоночника. Он успел ударить два раза, прежде чем я схватил обрезок трубы и махнул им назад. Третьего удара

   не последовало.

    Я резко повернулся, занося трубу для нового удара, и на миг замер, увидев своего противника. Не то чтобы я испугался.

   Просто нечасто бывает, что люди, решившие набить вам морду, надевают черные шерстяные маски с прорезями для глаз и

   рта. Словно какие-нибудь международные террористы.

    Я почувствовал себя Брюсом Уиллисом в смертельной схватке с бандой негодяев и так врезал своему противнику, что

   труба вылетела у меня из рук, человек в маске вскрикнул, а за секунду до этого возгласа я явственно услышал хруст

   ломающейся кости. Брюс Уиллис и Стивен Сигал могли мною гордиться. Только трубу я уронил напрасно.

    Мне намекнул об этом второй парень в маске. Он ударил меня кулаком в солнечное сплетение, и я отлетел назад, к

   «Волге», чувствуя, как воздух покидает мои легкие со скоростью света, и я становлюсь спущенным воздушным шариком.

   Вторым ударом он развернул мое лицо из положения анфас в положение профиль. К счастью, с шеи моя голова не слетела.

    Из положения профиль мне стал хорошо виден ряд машин, подготовленных к ремонту. А также лежащее на крыше

   «Волги» шило.

    Когда парень в маске собирался окончательно меня вырубить, я нащупал рукоять шила и отправил заточенный

   инструмент на встречу с этим ниндзя местного производства. Злости у меня было достаточно, чтобы пробить шилом голову в

   черной маске насквозь. А сил хватило на немногое.

    Я ударил противника в лицо, пониже глаза, и шило закачалось в щеке, заставив «террориста» взвыть от боли. Я неспешно

   поднял ногу и пнул парня. Судя по звукам, которые тот издавал, боли стало еще больше.

    А потом пол под левой ногой провалился, и я неуклюже грохнулся наземь. Мой первый враг, не собираясь терять

   сознание, как я надеялся, врезал мне по колену, причем моей же трубой. Это было особенно обидно.

    Я вырвал у него оружие и попытался сломать ему и вторую руку, но он вскочил на ноги и бросился бежать. Тип с шилом в

   щеке последовал за ним.

    - Ага! - торжествующе закричал я. - Так-то, сволочи!

    Однако я подумал, что торжествовать нечего: где двое, там и трое.

    Где трое, там и четверо. А шило у меня было одно. Да и кулаками ребята в масках поработали профессионально -

   поднялся я с трудом, чувствуя в пояснице десяток забитых гвоздей. Колено также посылало отчаянные сигналы о помощи.

    А Сидоров... Да что же он такое сделал, черт побери, что на него объявлена охота по полной программе?

    Оставалось надеяться, что позже я получу ответы на все вопросы. А пока я вытащил Сидорова из машины, положил его

   правую руку себе на шею, а своей левой обхватил приятеля за то место, где у некоторых людей бывает талия.

    И мы потащились к выходу из гаража. Сидоров пребывал в счастливом неведении о происходящем. Его глаза были

   закрыты, цвет лица и кровавая отметина на майке все больше меня беспокоили. Иногда Сидоров вздрагивал, начинал

   перебирать ногами, чем очень мне помогал, а затем снова терял сознание.

    Тут я уже не представлял себя Брюсом Уиллисом. Вспомнилось другое: «Ох, нелегкая это работа - из болота тащить

   бегемота». Вот именно. Особенно если в правой руке вы вдобавок ко всему сжимаете обрезок трубы, на случай, если кто-то

   покусится на вашего бегемота.

    Пока мы добрались до тумбочки с телефоном, я успел вспомнить все матерные словосочетания, которые знал. Чтобы

   дойти до выхода из гаража, пришлось произнести их все по второму разу.

    Черномасочные ниндзя нам не попадались. То ли зализывали раны, то ли вообще сбежали жаловаться тому, кто их

   послал, и требовать компенсации за полученные телесные повреждения. То ли...

    Выстрел грохнул в тот момент, когда я и Сидоров вывалились из гаража на свежий воздух. Вспышку я не увидел, но

   тонкий противный свист над головой произвел должное впечатление. Они и не думали сбегать. Они стремились довести дело

   до конца.

    Я взвалил Сидорова на себя как мешок с картошкой и ринулся вперед, к своей машине. Хотя ринулся - слишком сильное

   слово. Хотел бы я ринуться, однако с Сидоровым за плечами, с больным коленом и ноющим позвоночником получалась

   только не слишком резвая трусца.

    Еще выстрел. Я прибавил ходу, хотя чувствовал, что Сидоров вот-вот рухнет и придавит меня. Держать его сил уже не

   было.

    Опять выстрел.

    - Мазила, - пробормотал я. - Потренироваться надо было на консервных банках...

    Будто услышав мои критические замечания, невидимый стрелок сосредоточился и влепил очередную пулю в стекло моей

   «Оки» в тот момент, когда мы добрались до машины. Я рванул заднюю дверцу вверх и сбросил свою ношу внутрь «Оки», а

   потом отчаянным толчком перевалил это проклятие по фамилии Сидоров на заднее сиденье.

    А затем сам упал внутрь машины, прополз к рулю, вставил ключ и завел мотор. Автомобиль задрожал, а потом рывками

   тронулся с места. За шумом мотора я не слышал выстрелов, я не думал о них, я просто погнал прочь со всей возможной

   быстротой.

    Когда мы выбрались на шоссе, я сбросил скорость, вытер пот со лба и проговорил без особого воодушевления:

    - Выбрались, Сидоров. Проскочили. Слышишь?

    Он не подавал признаков жизни.

    - Не прикидывайся, - сказал я. - Заварил такую кашу, так хотя бы объясни, в чем дело. Где тебя носило сегодня весь день?

   Кто тебя ранил? И что это за уроды в масках?

    Молчание. Оно мне не понравилось. Я выехал на обочину и затормозил. Потом протиснулся между сиденьями к

   Сидорову, похлопал его по щекам, подергал за уши - безрезультатно.

    Я задрал пропитанную кровью майку и увидел темно-красную отметину слева на животе - входное отверстие. Кто-то

   всадил в Сидорова пулю. А может, и не одну - проводить тщательный осмотр тела не было ни времени, ни смысла. Сидорову

   был нужен настоящий врач. Чем быстрее, тем лучше.

    Я снова сел за руль и погнал машину к городской больнице. Надо было что-то сочинить об обстоятельствах, при которых

   Сидоров получил ранение. Нападение неизвестных? Попытка ограбить автосервис? Неплохая идея...

    Да, пожалуй, именно такую историю я и расскажу: Сидоров позвонил мне из автосервиса и сообщил, что видел

   неподалеку подозрительных людей. Я приехал и обнаружил приятеля в луже крови. Звучит правдоподобно. Надо будет потом

   не прозевать момент, когда Сидоров придет в себя, чтобы заставить и его вызубрить мою придумку.

    Но главное, чего я ожидал от Сидорова, - это его собственных и непридуманных объяснений.

    Боль в позвоночнике успокоилась, возбуждение, пришедшее во время драки, улеглось, сердцебиение стало неторопливым

   и размеренным.

    Я включил приемник, и музыка окончательно вернула меня в нормальное состояние. Уже были видны огни

   девятиэтажного больничного корпуса, где располагался приемный покой. Я хорошо знал эти места - как-то сюда привезли

   меня самого. И несколько раз я транспортировал сюда разных людей. И друзей, и врагов, и просто незнакомцев.