— Если тебе не удастся ничего сделать, возьми экземпляр пресс-релиза. — Эд вроде бы даже пожалел ее. — Это поможет тебе написать хорошую статью.

— Хорошо. — Кэйли почувствовала, как у нее сникли плечи.

— Джонс, — мрачно проговорил Эд, — я наблюдаю за тобой с того дня, как ты пришла сюда. У тебя столько амбиций, что хватит на битком набитый футбольный стадион. Так что — вперед!

— Спасибо, Эд, — слабо улыбнулась она.

— И если ты заинтересована занять место на корабле бизнеса, — продолжал Эд, — Нейл Уиттейкер лучший вариант для начала.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, — пожал плечами Эд, — слухи, которыми мир полнится. Есть подозрительная оффшорная компания на Каймановых островах, связанная с Нейлом Уиттейкером. Может быть, там ничего и нет, но никогда не знаешь, где найдешь. Если там есть о чем писать, то это будет очень важная статья. Потому что у Уиттейкера в бизнесе до сих пор была незапятнанная репутация. — Он многозначительно добавил: — Такая статья практически могла бы быть гарантией, что ты получишь работу, какую хочешь.

Кэйле не надо спрашивать, какого рода статью имеет в виду Эд. Она знала, что некоторые оффшорные компании — налоговый рай для богатых. Они давали отличное прикрытие для отмывания денег и других теневых сделок.

Может, Нейл связан с чем-то не совсем легальным? Да, но зачем ему это? У него есть деньги. Но разве, например, ее отец не являлся доказательством, что жадность не знает границ?

— Спасибо за подсказку, — сказала она вслух.

— Я хочу дать тебе шанс, — кивнул Эд и посмотрел на часы. — Тебе пора.

Когда Эд ушел, Кэйли взяла свою сумку. Разве у нее есть выбор? Жизнь требует, а она должна платить по счетам!

В отличие от женщин, с которыми встречался Нейл, и ее соучениц по престижной частной школе, где она училась, деньги Кэйли приходилось зарабатывать самой. После окончания колледжа она пришла работать в «Страж Бостона» репортером. Она выбрала эту должность, потому что здесь чуть больше платили.

Кэйли выполняла много редакционных заданий, проверяла факты, брала дополнительную работу. Писала обо всем: от показов последней моды до открытия музеев. Место мисс Копилки Слухов тогда занимала Лесли, а Кэйла доставала ей самые горячие новости.

Но потом Лесли сбежала с любовником, пятидесятилетним миллионером, трижды разведенным. Расставшись с женой номер три, он отправился с Лесли в Париж. А Кэйла осталась хранителем дамской сумочки из черного атласа, роскошного экземпляра от Версачи.

После исчезновения Лесли ее вызвали в кабинет редактора, где пахло сигарами, которые Эд О'Нейлл украдкой любил покурить за закрытыми дверями.

— Джонс, — сказал Эд, — перед вами открываются двери. Нам нужен кто-то ловкий, а вы безупречны. Классический тип Грейс Келли с хорошей рекомендацией частной престижной школы. Вы как раз подходите, чтобы рассказывать о ваших старых школьных друзьях в колонке светских сплетен.

Кроме всего прочего, Эд обещал ей значительно повысить зарплату. Для Кэйлы этого было достаточно, и она согласилась.

Стать мисс Копилка Слухов, конечно, не было вершиной ее карьерных надежд. Но она еще не достигла двадцати пяти лет, а уже имела свою колонку и могла уже не беспокоиться о квартирной плате.

У меня еще есть время, размышляла она, для перехода в отдел «Новости бизнеса».

Так она думала три года назад.

Несмотря на кажущийся блеск жизни, о которой она писала, вскоре Кэйла начала испытывать некоторое беспокойство. Тема, которой она занималась, казалась ей слишком узкой и пошлой. И в последнее время Кэйла начала искать возможность освещать некоторые настоящие новости. Эд был прав в одном: амбиции переполняли ее. Ей не хотелось всю оставшуюся жизнь быть репортером, пишущим о пустяках.

— Интересно увидеть, как все обернется.

Нейл через стол в комнате заседаний бросил сердитый взгляд на Эллисон. Он только что закончил объяснять, что недавняя пресса о нем целиком лжива.

— Попытайся хотя бы скрыть свое ликование, — упрекнул он сестру.

— Ох, перестань, Большой брат, — засмеялась Эллисон. — Женщины гоняются за тобой так же, как за туфлями на распродаже. Правда, ты больше похож на туфли прошлогодней моды, хотя их еще носят. И при этом удивляешься, зачем ты их купил.

Квентин и Мэтт прыснули.

Нейл раздраженно вздохнул.

С тех пор как дети в семье стали взрослыми, родные Нейла не часто собирались вместе. Но время от времени ранние утренние собрания в зале заседаний директоров «Уиттейкер энтерпрайзис» давали им возможность встречаться.

Он окинул взглядом зал. Впечатляющая группа. Хотя он и его родные умели беспощадно подкалывать друг друга, связь их оставалась довольно крепкой.

Во главе стола сидел отец, Джеймс, который, даже будучи в отставке, участвовал во всех совещаниях совета директоров. Мать Нейла, Ава, которая передала Мэтту и Эллисон темно-русые волосы и яркие голубые глаза, — непререкаемый авторитет. Мэтт был на два года старше Нейла и также занимал пост вице-председателя. Эллисон последовала по пути матери, занялась правоведением и стала помощником районного прокурора в Бостоне. Квентин, самый старший брат, занимал пост председателя совета директоров «Уиттейкер энтерпрайзис».

Отсутствовали только Лиз, жена Квентина, которая осталась дома с малышом, Николасом. Коннор Рафферти, всего месяц назад ставший мужем Эллисон, управлял собственным бизнесом, связанным с безопасностью.

Сейчас темой разговора стали недавние заметки в газетах о похождениях Нейла.

Интересно, размышлял Нейл, видела ли уже Кэйла утреннюю колонку Ла Брек? Он решил, что должна бы уже видеть. Крупные буквы на первой странице буквально кричали: «Поцелуй Кэйлы и Нейла, они помирились!»

К счастью, Гаффи — то есть Ева, с досадой поправил он себя (даже он невольно усвоил нелепые имена, придуманные Кэйлой), — уехала в Европу на съемки и показы мод. Вероятно, она еще не знает, что слухи связывают ее недавнего поклонника с мисс Копилка Слухов.

Нейлу по странной причине доставляла мрачное удовлетворение мысль, что колонка Сибил наверняка разозлила Кэйлу.

— Так слушай, — продолжала Эллисон, — я бы с удовольствием поздравила Кэйлу Джонс. — Она взглянула на Квентина и Мэтта, ожидая поддержки. — В отличие от безвкусных, безмозглых стерв, с которыми ты иногда встречаешься, у нее хватило ума не попасть под твое очарование.

Безвкусные, безмозглые стервы? Невероятно, Нейл будто пробовал на вкус эти слова.

— Потрясающе, — разозлился он. — Я скажу Коннору: если тебе когда-нибудь надоест кабинет прокурора, ты достигнешь успеха в карьере колумниста светских сплетен. — Потом он добавил: — Лояльность по отношению к семье для тебя ничего не значит?

— Ничего. С тех пор как ты пытался поскорей вытолкнуть меня замуж за Коннора, — елейно проговорила Эллисон. — Как ты это выразил? — Она щелкнула пальцами. — Ох, правильно, вспомнила. По-моему, ты сказал так: «Почему бы тебе не помочь нам сбыть ее с рук?»

— Может быть, мне не следовало так говорить, — проворчал Нейл, — но ты и Коннор созданы друг для друга. Это совсем другая ситуация.

— Мисс Копилка Слухов, — скривил губы Мэтт, — кажется, все просчитала. Гаффи, Флаффи и Баффи. А на вершине — твоя маленькая колумнистка, неоспоримый соблазн.

Нейл испытал неожиданное и необъяснимое желание ударить брата по насмешливому лицу. Да, Кэйла сексуальна, но она — не его «маленькая колумнистка».

Сидевший во главе стола отец прокашлялся и примирительно посмотрел на младшего сына.

— В этой проблеме есть главное, что тебе нужно иметь в виду. Даже если в недавних газетных слухах нет и капли правды, они плохо влияют на репутацию компании, это антипиар и для тебя, и для «Уиттейкер энтерпрайзис».

— Папа прав, — кивнул Квентин, — как бы мне ни хотелось думать по-другому. Большинство людей верят прессе.

— По-моему, Нейл, — заметила мать, — я растила тебя в уважении к женщинам. Поэтому у меня нет сомнений, что нынешние сообщения в прессе о тебе не совсем правдивы. Несмотря на это, дорогой, я должна согласиться с папой и твоим братом. Ты должен этим заняться. Больше никаких скандальных заголовков. Попытайся что-то предпринять, чтобы исправить представление о себе.