Девушка опустилась на ближайший стул. Стивен сел рядом с ней и внимательно посмотрел ей в глаза.

— У тебя нет никаких известий от Рамона, с тех пор как он вернулся в Эль Хабес, не так ли? — начал он без всякого вступления.

— Тебя это совершенно не касается.

Но вопрос Стивена, прозвучавший скорее как утверждение, озадачил ее, даже вывел из равновесия. Может быть, он прослушивает ее телефонные разговоры? А может быть, располагает какой-то дополнительной информацией, например от Ренаты, и эта информация дает ему право так разговаривать с ней?

— Скажи, Стивен, скажи честно, ты не поехал в Тимгад из-за моей истории с Рамоном аль Хассаном? — поинтересовалась она. — Ты не слишком большое значение придаешь всему этому?

— Ты глубоко заблуждаешься, если думаешь, что мне нравится исполнять роль сиделки при твоей особе. Да, я остался здесь именно из-за твоих отношений с Рамоном и пошел на это потому, что больше этого сделать некому.

— Ну хорошо, объяснение принято, — сказала Мэнди, стараясь не обращать внимания на то, как бешено заколотилось сердце. — Я по-человечески понимаю тебя, ты считаешь священным долгом благородного, сознающего свое превосходство англичанина защитить бедную крошку от диких чужеземцев, окружающих ее. Но неужели ты думаешь, что такой человек, как Рамон, представляет какую-то опасность? Это плод твоего больного воображения!

— Временами, — глубоко вздохнув, сказал Стивен, — мне становится жаль, что ты уже не в том возрасте, когда тебя можно было бы хорошенько отшлепать. К несчастью, ты не ребенок, хотя порой ведешь себя именно так. Пора тебе трезво взглянуть на вещи, дорогая.

Когда Рената с Рамоном вернулись в Тунис, в доме Ренаты они встретили шейха, дожидавшегося ее возвращения. До этого шейх побывал на квартире сына и, не найдя Рамона, приехал к его подруге в надежде, что ей что-либо известно о нем. Он был в ярости, поскольку сын покинул дворец, не сказав никому ни слова, и сам отправился на его поиски. Между отцом и сыном произошел крупный разговор на повышенных тонах. Они говорили по-арабски и слишком быстро, поэтому Рената поняла не все. Но твое имя определенно фигурировало. После длительного объяснения Рамона шейха чуть не хватил удар. Рената сказала, что оба так кипели от злости, что совершенно забыли о ее присутствии.

Неожиданно шейх вдруг вспомнил о ней, извинился за доставленное беспокойство и постарался замять дело. Он объяснил, что Рамон поставил всех в неловкое положение, укатив в Тунис после обручения, что, без сомнения, является мальчишеской выходкой. Но теперь все будет в порядке. Они немедленно вылетают самолетом в Эль Хабес, и все будет забыто и прощено.

Но видя, как Рамона увезли в сопровождении двух мускулистых телохранителей шейха, усевшихся в машине по обе стороны от юноши, Рената забеспокоилась. Рамон был явно в бешенстве, и всем своим видом показывал, что не собирается мириться с волей папочки.

Мэнди выслушала его и ужаснулась.

— Почему ты не сказал мне об этом раньше?

— Я надеялся обойтись без этого рассказа. Но поскольку ты так решительно воспротивилась моему присутствию здесь, пришлось сделать необходимые объяснения.

— Извини меня, Стивен, — начала она. — Я знаю, что ты заботишься только обо мне — это очень благородно с твоей стороны, наверное, я не заслуживаю этого. Но, по-моему, теперь, когда Рамон уехал в Эль Хабес, мне ничего не угрожает. Он там уже почти целую неделю и даже не попытался связаться со мной. Видимо, он уже смирился с неизбежным.

— Под давлением, — напомнил Стивен. — А о степени этого давления мы можем только догадываться. Но нам точно известно, что этот упрямец весьма решительный молодой человек, почти такой же, как его папочка. И не имеет никакого понятия о твоих истинных чувствах к нему. Ты сказала, что у тебя не было возможности просветить его на этот счет. Зато последнее его воспоминание о тебе — нежный прощальный поцелуй. Это большая оплошность с твоей стороны. Этим ты даже меня ввела в заблуждение.

У Мэнди внутри все оборвалось. Она совсем забыла об этом прощальном поцелуе.

— Будь я на его месте, — со странным упорством продолжал Стивен, — я перевернул бы и небо и землю, чтобы вернуться к тебе, и пренебрег бы советами Отца. А если он сделает это?.. — Вопрос Стивена повис в воздухе. — Шейх аль Хассан не из тех, кто терпеливо наблюдает, как рушатся его планы.

— А что он может сделать, если Рамон будет продолжать упорствовать?

— Не знаю, — покачал головой Стивен. — Но нам следует быть настороже в ближайшее время. И боюсь, что тебе, малышка, придется потерпеть мое постоянное присутствие. Ты все еще не выбралась из дебрей, детка. И дело может принять самый неприятный оборот.

Странный холодок пробежал по спине девушки, она передернула плечом, как будто желая избавиться от чувства страха, овладевающего ее душой. Стивен, конечно же, все усложняет. Она сказала ему об этом и добавила:

— Ну что могут Рамон или его отец сделать? Мне уже исполнился двадцать один год, я европейская женщина и совершенно свободна. Ни любовь Рамона, ни ненависть его отца — ничто не должно повлиять на мою судьбу. И если за пятьсот миль отсюда между ними происходит семейная ссора, какое мне до этого дело? О чем я не премину им сообщить… если мне представится такая возможность.

Взгляд, который Стивен бросил из-под бровей, пока она с чувством произносила эту речь, должен был бы насторожить ее.

— О Господи, Мэнди! — взорвался он. — До чего же ты иногда бываешь глупа! Почему не хочешь признать, что, связавшись с Рамоном аль Хассаном, ведешь себя столь неразумно? Тебе не нравится результат твоего легкомыслия? Мне тоже. Но нам обоим следует сделать выводы, не правда ли? Короче, в ближайшие несколько дней я не выпущу тебя из виду. Это неизбежно, и тебе лучше сразу согласиться. Что ты так на меня смотришь?

Мэнди выбежала, хлопнув дверью. У себя в комнате она упала на кровать и разрыдалась. Это были слезы ярости, горя и отчаяния. Что за наказание — провести несколько дней со Стивеном, который находит ее ужасно скучной. Сколько раз он говорил ей об этом! Да, она скучна, глупа, бестолкова — полная противоположность умной, красивой, блистательной Ренате.

Если бы она могла равнодушно отнестись к этой истории! Но это невозможно. Мэнди больше не хотелось скрывать от себя, что ее волнует все, что имеет отношение к Стивену. Вся кутерьма, вызванная отношениями с Рамоном, показалась ей сущим пустяком по сравнению с той болью, которую причинили слова Стивена: «О Господи, Мэнди! До чего же ты иногда бываешь глупа!»

Не в силах больше выносить эту боль, она быстро надела купальник и пляжный халатик. Долгий заплыв принесет ей облегчение.

Однако не успела она дойти до калитки сада, как Стивен крикнул из окна своей комнаты:

— Постой, Мэнди. Подожди минутку. Я пойду с тобой!

Итак, он собирается повсюду ходить с ней. На мгновение ей захотелось броситься бегом по дорожке, игнорируя его предложение или приказ. Да кто он такой, чтобы приказывать? Все-таки голос рассудка взял верх. Какой смысл еще больше осложнять ситуацию, отвергая все то, что говорит и делает Стивен, вообразивший себя ее защитником? Ей надо собраться, постараться забыть о том, какой обузой для него она является, и помнить, что с его стороны было очень благородно взять на себя заботу о ее безопасности.

Стивен спустился к ней по тропинке в спортивной рубашке и плавках. Мэнди, торопясь уйти из комнаты, не успела ликвидировать следы слез, поэтому, взглянув на нее, Стивен улыбнулся.

Спускаясь вместе с ней по каменистой тропинке, он, как обычно, положил руку ей на плечо.

— Давай вести себя разумно, Мэнди, — дружелюбно сказал он. — Мы с тобой сейчас живем в божественном месте, у нас есть работа, спасающая нас от многих неприятностей, вокруг полно интереснейших мест, которые можно посетить в свободное время. В Тунисе и окрестностях горы работы для исследователя, поэтому давай не будем тратить время на бесплодные споры.